Аютинская повесть
Шрифт:
Как говорили сами шахтёры: «электрослесарь пятого разряда – это уже профессор». В цехе автоматики по 5-му работал бригадир, Маляев, Лонтионов, Тишенко и Мыльников, остальные по 3-4-му. Когда начинался монтаж и пуск новой лавы, вся бригада, по две-три смены, не выезжая на-гора, трудилась на результат, «до победы». Старший механик Магулёв плохо разбирался в автоматике, и его задача была провести наряд типа «пойдёшь туда-то, там не работает то-то». В случае затруднений в устранении неполадки, консультироваться у него было бесполезно, только бригадир мог по телефону подсказать, читая одновременно принципиальную схему. Кого и куда посылать, тоже заранее согласовывалось с бригадиром, который, по сути, и руководил всей службой автоматики.
Рассказывали,
– Ты кто, слесарь? – спросил Дзюпа у бригадира, – вот стой и жди, пока я дам тебе наряд! Не надо умничать, я работаю за старшего механика по автоматике, и ты подчиняйся мне.
Володя не имел привычки возражать в таких случаях и отошёл в сторонку. Дзюпа дал наряд устранить неисправность на комбайне электрослесарю, который плохо знал схему управления этой выемочной техники. В результате, лава простояла и первую, и вторую смену, был сорван план добычи участка и Дзюпа больше никогда не замещал Магулёва. Сергей Мыльников, имеющий за плечами горный техникум, стал подменять механика по автоматике и тогда же потребовал себе пятый разряд. Его присвоили ему безоговорочно, но профессиональный уровень Мыльникова был далеко не тот, который имел бригадир.
Кагальников придумывал методы поощрения за знания, он сам постоянно совершенствовал свой багаж, и хотел, чтобы все, кто у него работал, тоже учились и много читали. Это был уникальный человек, таких людей называют в России самородками, это на них держалась промышленность страны. Олицетворяя интеллектуальную мощь России, такие индивидуумы рождаются раз в сто лет. Главной чертой характера Кагальникова являлось лидерство, причём во всём. Он много читал и был хорошо эрудирован в различных сферах, но если возникали сомнения в чём-то, посещал в выходные дни читальный зал городской библиотеки и находил там нужную для познания литературу.
Неслучайно его выбрали парторгом участка, и он принципиальный, и целеустремлённый человек всегда проявлял активность на заседаниях парткома шахты. Был честным человеком, патриотом до мозга костей, строгим и справедливым, но в то же время доступным и простым в общении. Не имел даже признаков чванства и зазнайства, а к каждому человеку относился с позиции «как помочь?». Его выбрали членом горкома КПСС, и Володя активно участвовал в работе главного Шахтинского парторгана, причём не отмалчивался на заседаниях, выступал с критикой по недостаткам и с его мнением вскоре начал считаться даже первый секретарь. Это по предложению Кагальникова партийный контроль приступил к расследованию злоупотреблениями начальства по выделению дачных участков в станице Мелиховская. Тогда комиссия, в состав которой вошёл и Кагальников, нашла много злоупотреблений и даже должностных преступлений. Местная городская газета "Ленинское знамя" не афишировала этот факт, но горкомом были приняты «крутые» меры к нарушителям.
Чем больше Владимир узнавал Кагальникова, тем больше он ему нравился, несмотря, что Жагиков не был коммунистом. Владимир старался уже подражать Кагальникову, тем самым признавая его высочайший авторитет на шахте. Он тоже любил учиться и в первый же день взял домой стопу технической документации для изучения. Кагальников мог «зажечь» на осуществление какой-либо прогрессивной идеи или внедрения новой аппаратуры автоматизации, и этому можно было только удивляться. Володя являлся одним из лучших рационализаторов шахты, и это занятие, стимулируемое государством, приносило неплохой приработок всем, кто участвовал в новаторстве. Володя подавал идею и все вместе воплощали её в конкретном исполнении. Такими Кагальниковыми была сильна страна СССР и, несмотря на отсутствие у Володи высшего образования, он смог достичь необходимо уровня знаний домашним штудированием технической литературы. Он лучше любого механика знал практически всё оборудование в шахте, удивляя этим порой и директора и главного инженера, знал отлично технологию добычных и проходческих работ и правила безопасности.
Владимир тоже понравился Кагальникову, бригадир не оканчивал высших учебных заведений и чувствовал сильную теоретическую подготовку новичка. При этом никогда не стеснялся спросить, например, почему классическая схема на операционном усилителе называется компаратором? А Владимир даже был рад вопросам бригадира и охотно объяснял теорию и происхождение названия. Но, кроме того, эти парни были одного склада характера и жизненного кредо. Кагальников не скрывал, что он окончил всего лишь ГПТУ-33 и сразу же пошёл работать на шахту Аютинская. В армию его не взяли, потому что он был единственным сыном матери-инвалида, а когда та умерла, Володе исполнилось уже двадцать семь лет. Этот факт биографии Кагальникова Владимир выяснил в первый же день работы, когда …наматывал портянки на ноги. Автоматчики, получив наряд, переодевались в бане в спецовку, но сапоги хранили у себя в цехе. Получив в ламповой светильник и самоспасатель, они группой шли в цех, где до спуска в шахту переобувались, наматывая на ноги портянки.
Владимир тоже перенёс свои сапоги в цех, они могли здесь прекрасно сушиться на трубах отопления и лучше сохранялись, в бане процветало воровство. Порвёт какой-нибудь разгильдяй свои сапоги, схватит у кого-то по соседству, пойди, отличи их друг от друга – все одинаковы! Переобуваясь, ребята обратили внимание, что Владимир не умеет мотать портянки.
– Ты что? В армии не был? – спросили у Владимира, – портянки нужно не так мотать, ведь ноги разотрёшь в шахте на «раз-два».
– А он, наверное, как наш бригадир, подводник! – пошучивал ещё один.
Кагальников посмотрел, как Владимир неумело намотал портянку и, закурив свою любимую сигарету «Дюбек», улыбнулся во весь рот.
– А вам завидно? – спросил Кагальников, – у меня теперь однополчанин есть!
Владимир не понял в чём дело и только когда смех замолк, спросил, почему его считают подводником? Ребята рассказали, что Кагальников тоже когда-то не умел мотать портянки, он в армии не служил, и ребята так же, как сейчас, спросили у него об этом. А он, обладая тонким чувством юмора, ответил, что служил на подводной лодке, а там, у матросов не было сапог, они носили ботинки. А так как он являлся самым начитанным в бригаде, то рассказывая о службе подводников, сыпал разными морскими терминами, которые были известны ему из художественной литературы. Причём шутил бригадир с серьёзным выражением лица и все поверили, что Кагальников – подводник! Но спустя несколько минут бригадир с улыбкой признался, что не служил в армии. С тех пор обоих Владимиров стали называть подводниками.
Система оплаты труда на шахте у вспомогательных служб была повременно-премиальной. Основной заработок начислялся по ставке. Если шахта выполняла план, то на эту сумму шли премиальные плюс за каждый процент перевыполнения плана. Приходилось много работать сверхурочно, оставаться на вторую смену, а в дни монтажа и пуска новых лав, не выезжали на-гора три-четыре смены подряд. Сверхурочные часы оплачивались вдвойне и автоматчики сами были заинтересованы растянуть работу сверхурочно. В праздничные дни трудились за двойную оплату по две смены или Кагальников договаривался в отделе труда и зарплаты, чтобы произведённый объем работ оплатили по наряду. Это, как правило, в полтора раза больше, нежели двойная оплата. Средний заработок в бригаде был вкруговую по году около 400 – 500 рублей в месяц. Плюс ежегодная 13-я зарплата и выслуга лет, которая могла достигать среднего месячного заработка.