Бабье царство. Возвращение...
Шрифт:
Сто тысяч тонн!
– схватилась она за голову.
– Фигня, - отмахнулась Маша.
– Что-нибудь да придумаем. Если даже наличных мощностей окажется недостаточно, поставим пару, тройку дополнительных ректификационных колонн и слепим на скорую руку ещё два-три амбара под закваску.
– Чего?
– изумлённо глянула на неё Белла.
– А уж нанять на работу ещё пару сотен местных аборигенов - вовсе не проблема, - пренебрежительно фыркнула Маша.
– Посули аборигенам двойной, а то и тройной заработок, и
Не забывай, в сроках мы не ограничены, - с важным видом подчеркнула она, подняв вверх указательный палец.
– Прорвёмся!
Я долго думала, - задумчиво подняла она глаза к потолку.
– А Степной ведь был прав, мелкие хозяева уже вдосталь наелись своей самостоятельности и теперь только рады будут избавиться от обузы в виде малорентабельного производства, устроившись к нему на работу. А мы тогда сможем наши же прежде заводики обратно скупить. Теперь уже по дешёвке.
– Когда это он такое говорил?
– изумилась Белла.
– Не говорил, так скажет, - небрежно отмахнулась Маша.
– Не о том речь. У нас сразу же возникает другая проблема. А куда нам девать столько зерна? Триста тысяч тонн одного только "пьяного" зерна! Плюс - триста тысяч отборного посевного. Где нам всё это хранить? У нас же нет ни одного достаточно крупного элеватора, кроме как у Степного на Рожайке. Ну и того, что ещё только строится ни шатко, ни валко в Хрусталях.
А нужно - ого-го сколько. Шестьсот тысяч тонн, - снова мечтательно, несколько заторможено повторила она.
– Тридцать восемь миллионов пудов, - благоговейно прошептала она.
– Ужас!
Пока что особых проблем с сохранностью нет, поскольку практически всё переработанное зерно сразу же уходит в желудки оголодавших ящеров. Успевай только подвозить.
Шахтёры, Марковы землекопы, дорожные строители, прочая шушера. Все понемногу отъедаются, - принялась Маша перечислять, загибая пальцы.
– Плюс наши, городские ящеры подсуетились. Но эти так, по мелочи. Для них "пьяное зерно" это так, скорее экзотика, чем настоящий корм. Тем более что наши, городские, так не бедствуют.
Но с такими объемами..., - задумчиво помахала она перед лицом взятым со стола каким-то листиком.
– С такими объёмами нам никаких пещер Райской долины под склады не хватит. Про бочки, я уж вообще помолчу. Чё делать?
– рассеянно уставилась она в пустоту перед собой.
Застыв соляной статуей, Маша какое-то время рассеянно глядела на лист с расчётами.
– Благодетель, - медленно покачала она головой.
– Истинный благодетель. Не знаю куда ему столько спирта, но все наши проблемы с подгорными он точно решит, - едва слышно прошептала она с благоговейными нотками в голосе..
– Благодетель..., - едва слышно, эхом откликнулась следом Белла, не сводя с Маши похолодевшего непонятно с чего взгляда.
– Значит, говоришь облагодетельствовал, мил друг. Ну всё, - вдруг как-то сразу подобралась Белла, - мне надоело слушать весь этот бред,
А теперь слушай сюда, подруга, - баронесса крайне неприятно улыбнулась, глядя на удивлённо посмотревшую на неё Машу.
– Давно хотела тебя спросить, да всё как-то момента подходящего не было. Не подскажешь? Откуда у тебя взялась цифра в двести одиннадцать тысяч четвертных бутылей для разлива Куницына спирта. Это - по второму договору, - пояснила она на непонимающий взгляд Маши.
– По тому, который ты только что так легко включила в новый, ещё больший, так толком ни в чём и не разобравшись.
Скажи ка Маша, как ты собралась разливать тридцать две тысячи тонн спирта в двести одиннадцать тысяч двести штук четвертных бутылей, ёмкостью в три литра?
– Что?
– То, - ещё более захолодела лицом Белла.
– Столько спирта физически не влезет в заявленное тобой число бутылей. Ты что, хочешь нас подставить под обвинение в подлоге? В преднамеренном обмане клиента? В жульничестве?! На виселицу захотелось, подруга?
Глядя в широко распахнутые изумлённые глаза Маши, Белла ещё более надавила на психику.
– Ты что, хочешь ославить нас как лжецов? Хочешь нас поставить в полную зависимость от благорасположения Куницы? Закабалить нас хочешь?
– Ты чего?!
– внезапно прорезался возмущённый голосок потрясённой Маши.
– Сбрендила? Какой обман? Каких лжецов? Какая кабала? Ты в своём уме?
– Я-то в своём. А вот ты в чьём?
Чем твоя пустая башка думала, мешая местную и земную десятеричную системы в одну кучу.
– Что-о-о?
– То! Дура!
– Сама дура!
– Нет, ты дура!
Грохот распахнувшейся настежь двери тамбура и ворвавшаяся в кабинет встревоженная Дашка на миг прервали ругань, когда стоящие друг напротив друга две злые растрёпанные женщины, уперев кулаки в бёдра с яростью орали друг на друга. Разом повернувшись к входной двери обе женщины непонимающе глядели на растерянное лицо секретарши.
– Во-о-н!!
– бешеный крик двух разъярённых женщин мигом вымел Дашку обратно в приёмную.
С грохотом захлопнувшаяся дверь разом оборвала все звуки. На долгие тяжёлые минуты в комнате установилось тягостное тягучее молчание.
– А теперь скажи. Только спокойно и без криков. При чём здесь эти дурацкие названные тобой системы и при чём здесь какая-то кабала? К чему это ты тут виселицу приплела?
Спокойная, мертвенно бледная Маша, стараясь не смотреть на Беллу, преувеличенно аккуратно села обратно в своё кресло и принялась старательно разбирать разбросанные по всему столу бумаги.