Бабушка
Шрифт:
– Проси, – вздохнул сэр Генри и с усилием поднялся: подагра, будь она неладна…
«Вот старый хрыч, – подумал Френсис, – кости скрипят, а на служанку заглядывается… Давеча за бедро ущипнул, – думал, что не замечу. А она, между прочим, мне глазки строит!»
– Вы пригласили бразильца?? – изумился Фрай. – Сюда? В такой час?
– Надо же расставить точки над i, – прокряхтел, поднимаясь, сэр Генри. – Зачем откладывать, если безопасность страны под угрозой? А, может, и всей планеты?
«Вот идиот! –
– Должны же мы, наконец, понять, что ему нужно! – добавил хозяин.
– Какая-то маленькая штучка, сэр, – напомнил, раскуривая сигару, Фрай. Сигару он стащил у старого лорда.
– А, кроме того, – продолжил сэр Генри, – синьор Гомес выказал пожелание ознакомиться с моей коллекцией деревянных скульптур, привезенных из Мексики и Бразилии. Не мог же я ему отказать!
– Но время… – заметил почтительно Фрай. – Ведь скоро рассвет, а мы еще не ложились…
– Это была его идея, – строго заметил сэр Генри, косясь на сигару. – Бразилец желал осмотреть коллекцию при свечах и старинных светильниках.
– Каждый по-своему с ума сходит, – пробурчал Френсис и смачно зевнул. Пролетарские гены наполняли его дух скептицизмом и классовой неприязнью к титулованным особам.
– Что, что? – повернулся к нему всем туловищем старый лорд. Он был глуховат. Френсис пожал плечами.
«И этот хорош, – покосился он на сонного Фрая, – спер у деда сигару и в ус не дует. Крохобор несчастный! А у старика маразм: скоро все состояние по ветру пустит».
Он придвинул к себя лакированный ящичек, взял две сигары и сунул в нагрудный карман. Фрай заметил манипуляции журналиста и весело подмигнул. Тот фыркнул.
Дворецкий отворил дверь. В зал, прихрамывая, вошел пожилой, хорошо одетый джентльмен.
«И у этого подагра, – ядовито подумал Френсис. – А служанку, небось, тоже тискать захочет…»
Джентльмен был невысок, сухопар, с оливковым загаром на коже. Он подошел к лорду, пожал тому кончики пальцев и раскланялся с остальными. Сэр Генри представил ему присутствующих. Дворецкий предложил коньяк и сигару.
«Чтоб ты подавился, – желчно пожелал Френсис: его уязвило, что бразилец мог наслаждаться сигарой на законных основаниях. – А нам с Фраем достаются лишь сигареты».
Классовая ненависть – враг объективности: во-первых, Фрай тоже являлся аристократом, а, во-вторых, старый лорд знал, что они сигары не курят. Фрай же спер сигару из хулиганских побуждений.
После дежурных вопросов о дороге и погоде сэр Генри взял канделябр со свечами и пригласил всех следовать за ним. Фрай скорчил недовольную гримасу и Френсис хихикнул. Бразилец с готовностью захромал за лордом.
Поднялись на второй этаж, куда едва проникал свет.
– Я редко включаю здесь освещение, – заметил сэр Генри.
– Вы – истинный знаток, дорогой синьор, – поддакнул бразилец. – Электричество мешает восприятию и портит картину.
«Подхалим, – презрительно решил Френсис. – Оба ни черта не понимают в искусстве, а туда же…»
Но зрелище впечатляло. По стенам, обшитым деревянными панелями, метались тени, и лица индейских божеств казались живыми.
– Вот эта, – глухим от волнения голосом произнес бразилец и шагнул в сторону жутковатой фигуры с пронзительными глазами. Сделал незаметный жест и скульптура качнулась. Бокал выпал из рук старого лорда. Раздался звук разбитого хрусталя…
…Звук повторился. Еще раз…
«Странно, – удивилась Ксения, – будто каждый из них роняет по бокалу… А должно ли это сопровождаться хрустально-шелестящим звучанием? Вдруг хрусталь не разбивается, падая на ковер? Надо бы проверить!»
Повернулась на другой бок, и услышала позванивание, царапанье и скольжение чего-то мягкого по стеклу.
Тут она проснулась окончательно. Предметы не различались, словно их съела ночь. А свет фонаря не рассеивался по комнате, как обычно…Окно было темным.
«Я же не опускала шторы…»
Приподнялась на локте… И замерла. Слабое мерцание освещало человеческую фигуру, распластавшуюся по стеклу… Это была женщина. Старая женщина.
Ксения видела ее глаза… И плетеную синюю шляпку… Глаза смотрели на Ксению, не мигая.
Это была давешняя покойница.
Ксения закричала.
Фигура скользнула и пропала. Что-то шмякнулось о землю.
«Второй этаж… – мелькнуло в мозгу. – У меня же второй этаж!»
Ксению сковал ледяной ужас.
Сколько времени прошло? Видимо, немного. Ксения очнулась от оцепенения и на подгибающихся ногах подошла к окну. Внизу росли кусты. Асфальтовая дорожка, прилегающая к дому, из окна не просматривалась.
На скамейке сидели давешние подростки.
«Значит, трупа внизу нет, иначе ребята вели бы себя по-другому».
Ксения открыла окно:
– Эй!
Парни подняли головы и сразу заныли:
– Мы тока счас подошли! Не шумим, не играем… У нас струна лопнула… Мы уже по домам!
– Заткнитесь, – посоветовала Ксения. – Вы ничего странного не заметили?
Ребята переглянулись и один, поколебавшись, сказал:
– Вообще-то заметили. Мы в кустах, возле качелей сидели. На скамейке. И что-то из вашего окна вывалилось.
– Что вывалилось? Точно – из моего?
– Может, с третьего этажа… – неуверенно предположил второй.
– Не, точно из вашего, – авторитетно заявил третий. – Мы еще подумали…
– Что вы подумали?
– Ну… – замялся парнишка.
– Короче: думали, что любовник сиганул! – выпалил первый. – Муж вернулся, а любовник и сиганул.