Багряный декаданс
Шрифт:
— Что-то я ничего не понимаю…, - пробормотала я.
— Мира, — с красноречивым подтекстом вздохнул Тай. — Ты же уже взрослая девочка. И всё прекрасно поняла, так что, незачем притворятся. Тем более, что вариантов не так уж и много, — и он выгнул бровь, как бы намекая, что мне следует быть посообразительней. — Инсар никого ни к чему не принуждает. Все, кто оказываются в его постели, приходят к нему абсолютно добровольно.
И тут до меня дошло, о чем он говорит.
Глава 6
—
— Я, — моргнув, подтвердил Сатус, а после не выдержал и растянул губы в широкой типично мужской улыбке. — И я не понимаю, зачем ты строишь из себя недотрогу?
Я надулась и отвернулась, потому что все еще никак не могла успокоиться. Лицо горело, будто мою голову сунули в кастрюлю и попытались сварить из неё суп.
— Сам ты недотрога! — фыркнула я, сдувая с лица упавшую прядь волос.
— Погоди, — вдруг со смешком начал демон, а я вновь испытала уже знакомое чувство — будто его голос был осязаемым и тонкой шелковой тканью скользнул по коже. Он попытался развернуть меня к себе лицом, но я оттолкнула его, не желая смотреть на демона. Сатус перестал посмеиваться и очень серьезно спросил:
— Так, ты что, девственница?
Я не собиралась отвечать, оставаясь стоять к нему спиной.
— Так это правда, — протянул демон, правильно расценив моё молчание. — Значит, Блейн был прав…
И тут я сорвалась.
— И что? — заорала я на демона, который оказался непозволительно близко. Толкнув его ладонями в грудь, с вызовом спросила: — Твое какое дело?
Сатус ничего не ответил, рассматривая меня с растерянным выражением на лице и покорно отступая под моими ударами. Вряд ли я была способна нанести ему хотя бы малейший ущерб, но с каждым новым ударом мне почему-то становилось легче.
— Не смей! В это! Лезть! — с каждым словом я орала все громче и била всё сильнее, хотя, кажется, доставляла этим неудобство только себе. Грудь старшекурсника по ощущениям была каменной, и я ушибла о неё ладони так, что аж кости заболели.
Недоуменное спокойствие Сатуса продолжалось недолго, в очередной раз, когда занесла руки для удара, он перехватил мои запястья в воздухе, легко останавливая.
Ядовито усмехнувшись, он дернул меня на себя, заставив врезаться в его тело и охнуть. Не только от неожиданности, но и страха, потому что я увидела огонь, зажегшийся на дне его зрачков.
— Мышка, — он склонился ко мне так низко, что почти коснулся своим носом моего. А я опять уловила мятный аромат, исходящий от него. — Скажи мне, что ты пытаешься сделать? Напугать меня или возбудить? Потому что второе тебе удается куда лучше.
Он навис надо мной — сильный, рослый, взрослый. Я чувствовала себя песчинкой в его руках, не способной что-либо противопоставить…
— Мышка, — повторил демон, облизнув губы. От звука его голоса закололо кожу, и это было такое непонятное ощущение, когда сам не понимаешь, приятно тебе или нет… Удовольствие с примесью боли. И не только физической. Больно было и внутри. — Ты дрожишь, — с удивлением моргнув, заметил Сатус. — Странно… Раньше ты была смелее.
И он была прав, раньше во мне было больше решимости.
Не знаю, в какой момент всё изменилось. Только теперь я сама не знала, чего хотела. Все стало таким сложным, непонятным и незнакомым.
Прямо над нашими головами из чернильной синевы стремительно наступившей ночи проступила уже знакомая мне ягодная луна, бросив на лицо Сатуса темно-малиновые тени, подчеркивая его ошеломительную красоту, о которой я иногда даже забывала.
Но очень редко.
В этот краткий волшебный момент он показался мне ненастоящим.
Потому что я никогда не видела никого прекраснее этого парня.
— Любовь, мышка, — зашептал он, легонько касаясь губами моей щеки и продолжая говорить. И это было словно крылья бабочки запорхали надо мной. — Любовь — это слабость. Но в то же время, любовь может сделать тебя сильнее, когда один только взгляд любимого дает тебе уверенность в том, что ты всё сможешь.
Я встретилась с его глазами, которые показались мне еще чернее обычного. Привычная человеческая форма, а за неприступными стенами скрывается что-то необъятное, безграничное и немеркнущее.
Свет подчеркивает и раскрывает чистоту линий. Но тьма делает это не хуже. А может быть, даже лучше. Тьма… она создает глубину. И объем. Она находит смысл там, где его, казалось бы, и нет. И если свет дает надежду, то тьма отбирает её. А взамен дает кое-что другое.
Тьма — завораживает.
Говорят, чтобы полюбить кого-то, необходимо увидеть скрытый внутри него мир.
Но я была не уверена в том, что смогу пережить встречу с миром демона.
— Я разгадала твой секрет, — проговорила я тихо, ожидая его реакции.
— И какой же у меня секрет? — его губы чувственно приоткрылись.
— Твой голос, — смело произнесла я. — В нем твой секрет и твоя магия. С его помощью ты управляешь другими.
Демон отпустил мои руки и позволил мне отступить.
— И на скольких девушках ты использовал этот трюк? — с горечью поинтересовалась я.
— Ты не правильно понимаешь ситуацию, — скрипнул принц зубами.
Я рассмеялась. Громко и очень неестественно.
— Так обычно и говорят, когда не хотят отвечать на вопрос, ответ на который и так очевиден, — заявила я. — С самого начала было понятно, что с тобой и твоим интересом ко мне что-то не так.