Багряный декаданс
Шрифт:
Демон мой сарказм уловил и изящно выгнул бровь.
— Твоя вера в справедливость — очаровательна, — а после ухмыльнулся, как лис.
Словестные баталии, особенно с Инсаром, всегда были увлекательными и каждый раз учили меня чему-то новому, но сейчас вылепленный из мутно-голубоватого льда волк казался важнее.
— Зачем он здесь?
— Хороший вопрос, — наморщил лоб Инсар. — Я бы тоже хотел знать на него ответ.
— Так, может, узнаем? — предложила я, округлив глаза.
— Прекрасная идея, — с предельно важным и благородным видом кивнул парень, — но Икас не разговаривает, а потому
— Я намеки не улавливаю, — отрезала решительно, вновь встретившись взглядом с чудесным и, как выяснилось, очень воспитанным волшебным созданием.
Волк сел, аккуратно переступив мощными лапами. Вид у него при этом был, ну, очень прилежный, как у милейшего домашнего песика. Однако чувство самосохранения требовало не обманываться.
— Так что, — продолжила я, — если хочешь что-то сказать — говори прямо.
— Не сейчас, — отрезал демон. — И не здесь. В другое время. В другом месте…
Что он там еще бормотал себе под нос я не слушала. Присела на корточки, вытянув вперед ладонь и предложила:
— А что если, подозвать его к себе? Эй! — обратилась я к волку. — Иди сюда. Кис-кис… нет, не то. На, на!
Сверху раздался смешок недоумения.
Демон глядел на меня широко распахнутыми серыми очами, из которых исчез густой холодный туман, и солнце выглянуло из-за затяжных зимних туч.
— Что за звуки ты издаешь? — поинтересовался повеселевший демон.
Я разозлилась.
— Пытаюсь его подманить!
— Для этого есть куда более действенные методы, чем издавать странные звуки! — демонстрировал демон радость в широкой улыбке. — Икас, подойди.
Но ледяное создание никак не отреагировало, лишь мигнуло глазами в сторону Тиеса, а после вновь сконцентрировало всё свое внимание на мне, улегшись на землю и вытянув перед собой лапы. Меня не покидало ощущение, будто он ждет чего-то.
На всякий случай, решила повторить слова Инсара, но не успела и рта раскрыть, как волк встрепенулся, подхватился и потрусил прочь. Преодолев в легком пружинистом прыжке небольшую кочку, он остановился, оглянулся. На умной вытянутой морде отразился призыв.
— Кажется, он хочет, чтобы мы пошли за ним.
Неожиданно, демон, наблюдавший вместе со мной за поведением волка, согласился.
— Тоже так показалось. Икас, что ты задумал?
Волк, конечно же, не ответил. Было бы совсем уж странно, если бы ко всему прочему он вдруг открыл пасть и начал издавать внятную речь.
Вместо этого он потрусил дальше.
— Надеюсь, нам не придется бежать за ним до самой столицы, — проворчал Инсар, хватаясь за мои пальцы.
И мы побежали под звук орлиного вскрика. Подняв голову к небу я увидела гордую парящую птицу, широко расправившую мощные крылья.
— Почему? — через какое-то время пропыхтела я.
— Что «почему»? — Инсар двигался легко, почти непринужденно, напряженно следя за волком. Казалось, что для демона бежать вот так было все равно, что совершать вечерний променад, хотя темп, заданный Икасом, был ближе к эстафетному, чем к прогулочному.
— Ты сказал «надеюсь, нам не придется бежать до столицы», — напомнила я, пытаясь справиться со сбившимся дыханием. — Почему?
— Потому что она в двух лунах пешим ходом отсюда, — пояснил Инсар, перехватывая покрепче мою руку.
Я едва не застонала. Забеги никогда не были моей сильной стороной, и вообще, я всегда считала, что физические нагрузки хороши только тогда, когда они происходят непосредственно рядом с диваном, на котором можно отдохнуть.
Уже очень скоро я начала путаться в собственных ногах, с которых норовили школьные туфельки, потерявшие всякий вид после прогулки по болоту.
— Всё, я больше не могу, — простонала я, пытаясь остановиться, но по инерции пролетев еще несколько метров вперед, чувствуя, как дрожат колени. Наверное, я бы просто рухнула без сил, если бы Инсар не поймал меня словно воланчик в бадминтоне. После чего он без затруднения подхватил меня на руки, заставив ладонями вцепиться в его плечи и пронес еще с десяток шагов. Я не успела даже возмутиться, впившись ногтями в тонкую рубашку, под которой прощупывалась заманчивая упругость мышц, как парень вновь поставил меня на ноги и произнес:
— А больше и не надо, — прищурившись, он огляделся. И что-то такое было в его голосе, отчего я выпрямилась, хотя сделать это было почти непосильной задачей.
— Мы шо, уже прибежали? — хватаясь за бок пропыхтела паровозом я.
— Думаю, да, — без свойственного ему энтузиазма, мрачно процедил демон.
Пока мы бежали за ледяным волком по правую руку от нас тянулись чахлые заросли чего-то, смахивающего на иссохший вереск, а по левую, как только закончилась пашня, появились остатки того, что когда-то было городом.
Скопления ломанных увечных растений жалобно напоминали о том, что когда-то здесь тоже была жизнь. Жизнь, которая продолжала теплиться, в надежде когда-нибудь, в лучшие времена, которые обязательно должны наступать, расцвести вновь. Слабая и растоптанная, местная фауна боролась за существование, производя гнетущее впечатление и создавая ощущение, будто мы оказались внутри кадра черно-белого фильма.
Это место накрывала вуаль трагедии, которая витала над остатками того, что когда-то было городом. Красивым городом, где жили, растили детей, рождались и умирали. А теперь их дома, когда-то наполненные смехом и разговорами, стояли заброшенными, покосившимися, разрушенными до оснований, выгоревшими и похожими зияющие раны. Смотреть на них было все равно, что заглядывать в прошлое, которое на фоне безотрадного настоящего казалось чем-то далеким, сказочным, навсегда потерянным.
— А где волк? — с тяжестью на сердце спросила я.
Сделав еще пару судорожных вздохов, разрывающих грудь, я поискала взглядом Икаса и нашла его… рядом с каменными останками разрушенного жилища, обугленная в пожаре крыша которого была разбита на мельчайшие осколки. Они усеивали разломанные стены, будто слезы. И среди этих кусков почерневшего стекла и покореженных камней лежала девушка.
Её лицо, красивое и бледное, обрамленное волосами цвета майской пшеницы, сразу показалось мне знакомым. Как будто мы уже встречались, но это было невозможно, потому что я твердо знала, что вижу её впервые.