Балетная школа
Шрифт:
На этот раз Эмме досталась свекла, а Катька сосредоточенно кромсала огурец, незаметно отправляя в рот маленькие ломтики. К концу урока нарезанные овощи распределил по семнадцати большим ведрам – по количеству классов школы номер десять.
После перемены, на которой весь винегрет был сметен подчистую, класс перешел в кабинет рисования, где дружно по памяти рисовали недавно изученные овощи, а на уроке арифметики задачки решались с привязкой к тем же овощам. Попутно педагог – вялый и вечно задумчивый Аристарх Матвеевич – рассказал об истории появления картофеля. В этом и заключался
После уроков в школе начинали свою работу кружки: художественный, драматический, физкультурный, но обитатели детского дома редко задерживались, предпочитая вернуться в свой привычный круг – главным образом, из-за обеда, который подавался заботливой тетей Глашей в неизменном порядке.
Спустившись по лестнице на первый этаж к раздевалке, Катька демонстративно прошествовала мимо Лёли, опять крутившейся около зеркала, и, сделав вид, что не заметила ее, громко обратилась к Эмме:
– Сейчас вернемся домой, пожуем, и я сразу напишу это сочинение для Серафимы. Не хочу тратить на него время вечером, – пояснила она.
– Думаешь, справишься за вечер? – громко спросила Лёля, глядя на Катерину через отражение в зеркале.
– Мне не нужна нянька, чтобы тетрадочку держала, – ответила ей в спину Катька.
Лёля круто повернулась, готовая ответить, но противницы уже не было рядом: Эмма затащила Катьку в гардеробную, чтобы не дать подруге взвиться бешеным пламенем.
– Хватит уже! – возмущалась она. – Ты хочешь подраться прямо в школьной прихожей?
– Да не хочу я с ней драться! Очень надо! Носи ей потом передачки в больницу! – отбрыкивалась Катька. – И вообще, я хочу над пьесой поработать, а не терять тут время с этой…
– И правильно, – подхватила ее Эмма под руку. – И пошли домой.
С трудом открыв тяжелую дубовую дверь, подружки дружно задохнулись от бросившего им ветром в лицо гостей колючего снега.
– Ох ты! – сказала Эмма.
– Ну ничего себе! – согласилась с ней Катька.
Оказалось, что во дворе школы было еще относительно тихо. Стоило девчонкам выйти за ворота в переулок, как они попали в по-настоящему зимний буран. Хотя идти было всего ничего – школа находилась через три здания от детского дома, – обе успели продрогнуть, не сделав и десяти шагов. Холодный ветер закручивал многочисленные колючие снежинки, заставляя ежиться, когда ледяная крупа била в лицо. Таща замерзшими руками свои ранцы, подруги пробирались сквозь пургу, не глядя по сторонам. Катька пыталась еще комментировать происходящее, но Эмма лишь отмахнулась.
– Давай потом. Пошли скорее! – у нее совершенно заледенели руки, особенно та, которой она закрывала лицо от ледяной мороси. И девочке совершенно не понравилось, когда кто-то преградил им дорогу, заставив остановиться под разыгравшейся непогодой.
– Привет!
Катька остановилась и сощурилась, пытаясь понять, кто был перед ними. Эмме стоять на месте совершенно не
– Привет, – ответила Катька, не обращая внимания на попытки подруги избежать остановки. – Ты кто?
Запорошенная снегом фигура приблизила к девчонкам лицо, чуть приоткрыв поднятый воротник.
– Дымов. Уже забыла? – он снова спрятал лицо в воротник тулупчика.
– А. Помню, – Катька церемонно склонила голову.
– И кто это? – нетерпеливо поинтересовалась Эмма, подышав на ладошку, она приложила ее к покрасневшему носу.
– Дымов, – пояснила Катька, слегка повернув к ней голову. – Ну помнишь, с которым мы убегали…
– Помню. С которым ты дралась. Пошли уже!
Эмме совершенно не улыбалось начинать сейчас выяснять отношения с этим верзилой. Тем более, что Катерине после невысказанной ссоры с Лёлей не нужно много поводов для того, чтобы вспыхнуть. Драться сейчас? Увольте!
Однако Дымов не сдвинулся с места, и Катерина тоже не изъявляла желания продолжить путь в детский дом.
– Вы куда идете? – спросил мальчик.
– Домой, – ответила Катька и наконец, к радости Эммы, похоже, собралась шагнуть дальше по переулку.
– Домой? В детский дом? – переспросил верзила. – А сейчас вы откуда?
– С уроков. Мы в школу ходим вообще-то, – информировала Катька и снова остановилась, внимательно посмотрев на Дымова. – А ты разве не учишься? Ты тоже должен быть в школе!
– Нет, – ответил верзила, пожав плечами. – Я не хожу в школу.
– А почему? – Эмма так удивилась, что замедлила шаг, и теперь уже Катьке пришлось дернуть ее за руку.
– А зачем? – не глядя на Эмму, Дымов начал растирать ладони.
– Как зачем? Каждому человеку нужны знания, – все с тем же искренним изумлением ответила Эмма.
Беспризорник снова пожал плечами, всем своим видом выражая презрение к идее обучения в школе. Тогда Эмма тоже дернула плечиком и притопнула на месте, обращаясь к подруге: – И правда, пойдем уже. Холодно стоять.
Она устремилась дальше навстречу колючему снегу. Но Катька отцепилась от подруги и решительно взяла Дымова за руку, собираясь что-то сказать, но тут же отдернула ладонь.
– Ой, какие у тебя руки холодные! – воскликнула она. – Ты же совсем замерз!
– Я тебя ждал долго, – сказал тот, засовывая сжатые кулаки в карманы брюк.
– Меня? – искренне изумилась Катька. – Зачем?
– Хотел тебя увидеть.
– Меня? Зачем? – продолжала она недоумевать.
– Смешная ты, – грубовато заметил Дымов. – Я думал, ты из своего детского дома куда пойдешь. А ты воон как – из школы!
– Я каждый день хожу в школу, запомни.
Катька покровительственно взяла Дымова за заледеневшую ладонь и сжала в своем кулачке.
– Пойдем к нам, погреешься, – деловито предложила она.
– К вам? Куда?
– В детский дом. Там тетя Глаша тебе чаю горячего нальет.
– Не пойду я к вам, – нахмурился Дымов.
– Я ж не навсегда тебя зову! – фыркнула Катька. – Но стоять тут с тобой я не намерена. Эмма вот совсем замерзла.
Та пискнула в знак согласия.
– Ну и пусть идет себе, – отмахнулся Дымов.