Балетные туфельки
Шрифт:
– Вам нужно понять одну вещь. Это Англия, а в Англии дети вашего возраста не могут работать. Это противозаконно. Если вы попробуете поставить лоток, то вас заберут в полицию. Вы даже не можете работать разносчиками газет или еще кем-то.
Франческо изучал Уолли. Тот был крепче сложен и выше ростом, но не казался старше.
– Но ты же работаешь. Тебе сколько лет?
Уолли грустно покачал головой над его недогадливостью.
– Мне десять, но я не работаю, я только стою вместо мамы, пока она выпьет чашку чая. Нас полисмены знают, они знают, что это только потому, что сейчас школьные каникулы.
Анне пришла в голову идея.
– Как ты думаешь, можно попросить твою маму продать наши вещи?
Уолли задумался.
– Я поговорю с мамой. Понимаете, ваш дядя может думать, что ваши вещи как бы его вещи, и назовет это воровством. Мама не захочет с этим связываться. Сколько вам нужно денег?
– У нас есть немного, – Франческо показал Уолли две монеты по десять пенсов, – но нам нужно больше, потому что надо купить туфельки для танцев.
– Мои, – объяснила Анна, – пропали во время землетрясения, как и все остальное!
В этот момент городские часы пробили 12.30. Дети встали.
– Мы должны идти, – сказал Франческо. – Мы должны быть очень пунктуальными, а то дядя разозлится.
Уолли не мог просто так их отпустить. Они заинтересовали его своим рассказом, но теперь, после слов Анны про землетрясение, он вспомнил историю, рассказанную по телевизору.
– Слушайте, – сказал он, – мне нужно время, чтобы обдумать, как нам лучше поступить. Вы можете вернуться сюда к половине третьего?
Для детей, привыкших гулять когда им вздумается, это не представляло никаких трудностей.
– Конечно, – сказал Гасси, – у нас нет никаких дел.
Уолли провожал их взглядом. Ему так не хотелось с ними расставаться.
– Смотрите, – крикнул он им вслед, – увидимся в 2.30.
Сэр Уильям очень переживал, что ему пришлось оставить детей в Фитоне. Ему сразу же не понравился Сесил, он показался ему чопорным и неприветливым. За короткое время, которое сэр Уильям провел с детьми, он очень привязался к ним. Но что он мог поделать? Сесил Докси был единственным братом Кристофера Докси, а значит законным попечителем детей. Нельзя было сказать, что он слишком радушно встретил их в аэропорту, но, с другой стороны, он ничем не показал, что не хочет их принять. Но если окажется, что дети несчастливы со своим дядей, что тогда делать?
Сэр Уильям так нервничал из-за детей, что пригласил старого друга-адвоката на обед и поделился с ним своими переживаниями.
Адвокат с интересом его выслушал – он знал и очень любил творчество Кристофера Докси.
– Я бы на твоем месте как можно чаще с ними встречался, чтобы понять, не пренебрегают ли их правами в семье.
– Но ведь есть же и другие способы пренебрежения, кроме тех, которые подразумеваются под юридическим термином «пренебрегать», так ведь? – спросил сэр Уильям. – Они потеряли все, что любили, им нужна хоть какая-то замена.
– Тут ты попадаешь в довольно щекотливое положение. Все, что ты можешь делать, – это поддерживать с ними связь. Ты же можешь встречаться с ними, когда находишься в Англии, и писать им письма, когда уезжаешь. Дети очень любят получать письма.
Сэр Уильям никогда в жизни не писал писем детям. Он изумленно посмотрел на друга.
– Написать им – о чем?
Адвокат, который воспитал четверых детей, а сейчас у него было уже девять внуков, засмеялся.
– Ах ты, старый холостяк. Дети провели с тобой больше недели, ты же должен представлять, что им интересно.
Тогда сэр Уильям вспомнил их разговоры в Стамбуле.
– Анна хочет учиться танцам.
– Все девочки проходят через это, – сказал адвокат. – Это ненадолго.
Сэр Уильям попытался объяснить своему другу особенность этих детей.
– Это необычные дети. Их воспитали с глубоким уважением к искусству в любом его проявлении. Кажется, их дедушка по матери преподавал танцы в Варшаве. Он учил девочку, у которой, по словам ребят, действительно талант.
– Ну, неплохое начало для письма. Спроси, нашли ли они учителя танцев.
– А если нет, кто самый лучший?
Адвокат задумался.
– Никто из моих не добрался до особых вершин в этом деле, но я помню какой-то разговор. Есть такая мадам Скарлетти, она уже очень старенькая, но, по-моему, еще преподает. Можно посмотреть ее адрес в телефонном справочнике.
Глава 9
ВОЛОСЫ
Вся улица Кресент обсуждала новость. В одной газете написали, что в живых остались трое детей Кристофера Докси. В другой говорилось, что они лежали в больнице, но потом вылетели в Англию под попечительством сэра Уильяма Хугла. Нигде не было написано, что дети поселились у своего дяди в Фитоне, но жители улицы Кресент быстро сообразили, что к чему. Вчера детей с чемоданами видели выходящими из машины «этого странного мистера Докси». Сегодня утром трое детей ходили с миссис Мейбл по магазинам. У многих на Кресенте были свои дети, у некоторых были и внуки, но все, и семейные и нет, говорили одно:
– Бедные малютки! Надо посмотреть, сможем ли мы чем-нибудь помочь им.
Сесил Докси работал все утро. Он хоть и ушел на пенсию из банка, но продолжал оставаться деловым человеком. Его умение обращаться с цифрами – а управляющий банком таким и должен быть – очень пригодилось в благотворительном казначействе. Никому Сесил Докси особенно не нравился, но все признавали его полезность в деле.
Теперь, закончив работу, он находился в саду и любовался своими пластиковыми цветами, когда случайно заметил, как «какой-то дурак» в соседнем саду поливает настоящие цветы. Сесил не вел разговоры с соседями через забор, но сегодня его ждал сюрприз. Сосед неожиданно заговорил с ним.
– Кристофер Докси был вашим братом, не так ли? Мне очень жаль. Я сам в картинах не очень-то разбираюсь, но в газетах пишут – он был замечательным художником.
Сесил пробормотал что-то в ответ, и это можно было расценить как «спасибо».
– Моя жена, – продолжал сосед, – сегодня утром видела троих детей с миссис Мейбл. Это дети вашего брата? Мы читали в газетах, что они выжили и приехали в Англию.
Сесил пришел в ярость от такого непростительного любопытства, но вынужден был ответить.