Баловни судьбы
Шрифт:
Внизу проходила железная дорога. Рельсы бежали на север и на юг, бледно-желтые фонари освещали вокзал, проходящий поезд нарушил тишину. Проехала машина, и он вдруг осознал, что мимо идут люди.
Уши болели, и он поглубже натянул меховую шапку. Но глухота уже проходила, и он теперь чувствовал себя лучше.
Потом они стояли друг против друга, и тот, другой, заговорил первым.
— Привет, — сказал он с удивлением. — Это ты?
— Да, — сказал Стефан Элг. — Мне захотелось прогуляться, и я подумал, дай-ка пойду
— Это ты очень хорошо придумал, — улыбнулся гигант.
— Ну вот, погуляем вместе.
— Ладно, — согласился Асп, и они пошли.
— Сегодняшнюю газету читал? — спросил Элг.
Асп молча кивнул.
— Черт возьми, какой конец! — сказал Элг, качая головой. — Я хочу тебе кое-что рассказать. Этот мальчик... вырос в семье, которая внешне казалась вполне благополучной, но на самом деле трещала по всем швам, и для мальчика там не было места. Это была несчастная семья. Совсем не такая, как у тебя. И по-моему, мальчик в какой-то мере страдал эдиповым комплексом.
— Это еще что такое?
— Был такой греческий царь... Про него трагедия написана. Эдипов комплекс — это когда сын любит мать и ненавидит отца. В «Дагбладет» много было на этот счет. Ты небось читал?
— Да...
— Этот молокосос Борг написал хорошую статью. Хотя местами она смахивает на обвинительный приговор... Помнить, как он пишет о семье?
— Да, — сказал Эрик Асп. — Ужасно расти в такой обстановке...
На Южной площади стояло несколько машин раггаров. Они повернули налево и пошли к центру. По Стургатан.
Сияли рождественские огни, и чувствовалось праздничное оживление.
У палатки с сосисками несколько юнцов шумели, кричали и бросали друг в друга картофельным пюре.
Асп посмотрел на них и вздохнул.
— Прекрасный вечер сегодня, — сказал Элг.
Они помолчали.
Началось это в августе. Элг и сам не сумел бы объяснить, почему, собственно, так получилось, но он не мог забыть, как сраженный гигант одержал победу на собрании в Нюхеме. Сраженный, когда погибла его жена, и победитель, когда положил на обе лопатки поборников гражданской гвардии.
Он рассказал о нем жене, и Сага сказала: «Почему бы тебе не пригласить его к нам домой?»
Он пригласил, хотя и не без колебаний.
И Асп пришел.
Они продолжали встречаться, и со временем обнаружилось, что у них много общего.
Они подолгу разговаривали.
О молодежи.
О родителях.
О преступности.
О преступности и о молодежи.
О преступлениях и об ответственности за преступления.
Элг все чаще и все больше рассказывал о неблагополучных семьях в Нюхеме. Неблагополучных, потому что дети занимались грабежом, воровством и бандитизмом. О семьях, которые внешне казались преуспевающими.
Асп слушал и впитывал в себя все, что слышал. Они стали большими друзьями —
И вот сейчас, декабрьским вечером, они шли бок о бок по улицам.
— Мы с тобой много говорили о преступлениях и о молодежи...
— Да, — сказал Асп.
— Ты всегда считал, что в первую очередь все зависит от семьи. Ты возмущался родителями, которые не уделяют детям достаточно любви и заботы и потому косвенно виноваты в том, что их дети становятся преступниками и бьют бессмысленно кого ни попало, мстя ни в чем не повинным людям.
Высокая рождественская елка на Большой площади сияла яркими огнями. С крыши упал снег, такси забуксовало на льду.
Асп неуверенно замедлил шаги.
— Все жертвы нападений, — веско продолжал Элг, — это отцы неблагополучных семей, которые, можно считать, погубили свою семью и детей. В Нюхеме без конца происходят такие избиения...
Асп снова зашагал. В обратную сторону.
— Погоди... — Элг поспешил за ним.
— Так ты считаешь, что я злоупотребил твоим доверием?
— Ты воспользовался сведениями... Я рассказывал тебе о детях, о том, что они творят. Об обстановке в доме, об их отцах. Я рассказывал, потому что мне казалось, тебе интересно.
— Мне и было интересно... хотя было так ужасно, так больно слушать... Я все время думал обо всем этом...
— И создал свою личную гражданскую гвардию?
Асп упрямо шагал в обратную сторону. Мимо гостиницы, магазинов.
Элгу не составляло труда идти с ним в ногу, потому что шел он медленно.
— Гражданская гвардия не решает никаких проблем, — продолжал он. — Ты сам говорил. Но ты никуда от нее не ушел. Ты не хотел наказывать детей. Ты решил наказать родителей, потому что по их вине дети стали такими, какие они есть.
— Это вина всего общества.
— Со всем обществом тебе не справиться. Поэтому ты наказываешь тех, кого можешь. Я тебя понимаю...
— Понимаешь?
Стефан схватил его за руку и задержал.
— Ты же это знаешь.
Асп посмотрел на него.
— Не исключено, что в один прекрасный вечер отдубасят и Ханса Линдстрёма, так?
Асп молчал.
— Ты выяснял, где они живут, как они выглядят, выжидал подходящего случая и бил, да?
Асп молчал.
— Таким путем ничего не добьешься, — сказал Стефан почти умоляюще.
— Что же теперь будет?
— А что?
— Ты полицейский... Я использовал твои сведения... Теперь ты позаботишься, чтобы меня наказали?
— Ты уже наказан, — сказал Элг. — Я лишь прошу тебя покончить с этим, хотя, возможно, ты делал только то, что охотно сделали бы многие другие. — Он пожал плечами. — У меня и у самого не раз возникало желание...
— Правда? — спросил Асп без всякого выражения.
— Да. Я тоже всего лишь человек. Но... Можешь ты пообещать, что бросишь это дело?