Банкет на перекрёстке
Шрифт:
Кабан, мгновенно прикинув сумму сделки, сгрёб мешок с прилавка.
— На цинк потянет. Ещё что-нибудь?
— Ужин поплотней из того, «чем пахнет» и пару кружек кваса для разминки.
Бармен кивнул и неспешно удалился в подсобку. Появился через минуту, неся как поднос зелёную жестянку автоматных патронов, на которой возвышались две кружки его фирменного чёрного кваса с хреном — таким квасом Кабан угощал не часто. Сегодня причиной был контейнер, лежащий возле Макара или хорошая маржа от сделки с минами. Стекло кружек на глазах
Бармен тоже проводил его взглядом и, блеснув глазом на контейнер, шагнул к окошку кухни. Через пару минут из кухни показался мальчонка с полным подносом. Поймав глазами жест Кабана, ловко подрулил к указанному столу и начал сгружать между запотелыми квасными кружками дымящиеся тарелки. Глаза то и дело косились на контейнер, в попытке разглядеть под перфорированной крышкой артефакты.
Возвращаясь на кухню, парнишка незаметно показал бармену большой палец, мол, хабар есть, и Кабан тут же потерял к крайнему столику всякий интерес.
Ждан с Макаром втянули носом поднимающийся от тарелок пар, отставили квас и, приняв по полстакана беленькой, принялись за обжигающую похлёбку. Ели молча, поглядывая на прибывающих в бар бродяг и ощущая, как в животе на смену тянущему чувству голода поселяется блаженное ощущение сытости.
Ждан первым расправился с едой и, взяв контейнер, направился к стойке. Бармен тут же переместился к торговому прилавку и с надеждой поглядел на продолговатый пластиковый стручок.
— Продаёшь?
— Не-а, — ответил Ждан. — Это в камеру хранения.
Кабан с досадой вздохнул.
— У тебя ж там уже штук пятнадцать прокисает. А у меня «погремушек» дефицит, каждую неделю запрашивают. Может, договоримся на десяточек?
— Не могу, — извиняющимся тоном проговорил Ждан. — Даже не уговаривай. Лучше сваргань мне автономный контейнер на одну бирюльку. И посчитай, сколько там с меня?
Кабан открыл гроссбух на нужной букве, пробежал глазами по строчкам и, сделав отметку карандашом, отрицательно двинул головой.
— У тебя ещё аванса с избытком.
Он сгрёб с прилавка контейнер и, взвесив его на руке, удалился в подсобку, сокрушённо покачивая головой. Вернулся через минуту, неся в руке блестящую сферу из двух скреплённых чайных ситечек. Внутри, за стальной сеткой проглядывала чёрная поверхность «погремушки». Сбоку торчала петля с вдетой в неё булавкой.
— Вот тебе брелочек, — произнёс Кабан, протягивая шарик. — Как открывать помнишь?
— Помню, помню! — улыбнулся Ждан и, пристегнув контейнер под лацкан куртки, вернулся за столик к Макару.
Пока тот заканчивал с ужином, вынул карту и внимательно изучил показанный Пильгуем маршрут. На вопросительный взгляд Макара повернул карту и указал нужную точку. Подождал, пока
— Самый простой и относительно спокойный вариант — двинуть в обход железнодорожного депо и вдоль дальнего края диких территорий. Но это дня два в одну сторону со всеми вытекающими из этого длиннотами и поисками места для ночёвок.
Макар кивнул.
— Какие альтернативы?
— Можно попробовать напрямки, со стороны «Янтаря». Там, правда нехороший дом отдыха по пути…
— Что значит нехороший?
— Да непонятное там что-то.
— Да тут на каждом шагу непонятное.
Ждан покачал головой и неспешно поправил на шее арафатку.
— Там, Макар, совсем непонятное. Туда даже собачьи стаи почти не забегают. А если забегают, то визги и вой потом за километр слышно. Жуткое место. Но если мимо него в темпе, да по опушкам, да по туману, чтобы не шибко рисоваться, то может и проскочим. А если проскочим, то всю дорогу за день осилим.
Рассматривая карту, они не заметили, как в зале в окружении «шестёрок», появился Хасан Ас Сабах. Разглядев Макара, он пересёк зал, уселся за соседний столик и отправил «шестёрок» за пивом. Когда те вернулись и, сгрузив кружки, уселись по бокам, гомон бара перекрыл голос Хасана:
— Помнишь меня, салага?
Несколько любопытных голов среагировали на звук, но не увидав ничего интересного, вернулись в исходное положение. Другие наоборот, не оборачиваясь, искоса стреляли глазами, следя за развитием событий.
Макар поднял голову, убедился, что вопрос обращён к нему, и отрицательно мотнул головой.
— Не-а, не помню.
— Тогда придётся напомнить, — угрожающе выговорил Хасан, расстегивая куртку. — Чтобы больше не забывал.
— Погоди! — фальшиво остановил один из шестёрок. — Может он чё-то по жизни не понимает?
— Чё ж тут непонятного? — кротко проговорил Макар. — Тут всё понятно, ты — пугаешь, я — боюсь.
Ждан спрятав усмешку за квасной кружкой, внимательно следил за ходом сюжета. Разговор плавно перетекал в конфликт, и сталкеры за ближайшими столами начали поглядывать с нескрываемым интересом. Будто уловив напряжение зала, из подсобки показался Кабан. Оценив обстановку, вперевалочку двинулся к краю стойки и устало облокотился на столешницу.
Троица меж тем переглянулась и снова уставилась на Макара.
— Отчётливей бойся, — процедил Хасан. — Тогда может и пожалеем.
Макар приметил под курткой Хасана край кожаных ножен, медленно сунул руку в карман. Взявшись за рифлёную рукоять К-17, откинулся на спинку стула, задумчиво посмотрел на Хасана и вкрадчиво поинтересовался:
— А твоя девичья фамилия не Голоднюк была?
Хасан задохнулся от ярости. Рука отдёрнула полу куртки и легла на рукоять модного среди лохов рэмбойда от «Голд стил». Бешеный взгляд столкнулся с наивным взглядом Макара.