Барраяр
Шрифт:
– Ненадолго, – сказал Ботари. – Пока их сканеры не засекут наше оружие. Но мы продержимся дольше, чем продержались бы двое мужчин. А уж когда дело начнется, то пойдет быстро. Лейтенант, стойте здесь, прикрывайте нас. Держите наготове плазмотрон – ничем другим машину не остановить.
Он сунул нейробластер под куртку, Корделия заткнула свой парализатор за пояс юбки и легко взяла Ботари под руку. Они неспешно вышли из-за угла.
Поравнявшись с распахнутой дверью, Ботари замедлил шаги. В доме слышались голоса. Во влажном воздухе четко разносилось потрескивание комм-устройств.
Они подоспели как раз
Солдаты, одетые в черное, выволакивали на улицу женщину. Все внимание было устремлено на нее. Корделия и Ботари тоже не могли оторвать от нее глаз.
На Элис Форпатрил были только ночная рубашка, халат и туфли на босу ногу. Распущенные темные волосы в беспорядке струились вокруг бледного лица. Сразу бросалась в глаза беременность: черный халат распахнулся на обтянутом белой рубашкой животе. Солдат завернул ей руки за спину, и Элис приходилось широко расставлять ноги, чтобы сохранить равновесие.
Полковник, командир отряда, проверил текст приказа в своем электронном блокноте.
– Ну, вот они оба. И лорд, и наследник. – Он посмотрел на живот Элис Форпатрил, потряс головой, словно желая прочистить мозги, и бросил в наручный комм: – Уходим, ребята, мы закончили.
– И что теперь с ними делать, полковник? – беспокойно спросил его младший офицер. Он подошел к леди Форпатрил и задрал на ней рубашку. Она сильно потолстела за эти два последних месяца: груди округлились, бедра стали грузными, живот набряк. Лейтенант с любопытством ткнул пальцем в мягкую белую плоть. Элис дрожала. Лицо ее горело гневом, глаза потемнели от страха и слез. – У нас приказ ликвидировать и наследника. А о ней ничего не сказано. Мы что, должны ждать? Может, прижать посильнее? Или взрезать? Или, – тут его голос зазвучал просительно, – может, просто отвезти в штаб?
Охранник, державший Элис, ухмыльнулся и прижался бедрами к ее заду, толкаясь в нее с недвусмысленным видом.
– Но нам ведь не обязательно везти ее туда сразу? Я хочу сказать – это же для форов. Какой случай!
Полковник с омерзением сплюнул.
– Вы извращенец, капрал.
Тут Корделия заметила внезапную перемену в состоянии Ботари. Он был сильно возбужден. Взгляд его остекленел, губы приоткрылись.
Полковник убрал комм и вытащил нейробластер.
– Нет. – Он покачал головой. – Мы сделаем все быстро и чисто. Отойдите в сторону, капрал…
«Странное бывает милосердие…»
Привычным движением капрал бросил Элис на колени и отступил назад. Падая, она вытянула руки, но не смогла уберечь живот от сильного удара о землю. Лорд Падма Форпатрил застонал в своем суперпентоталовом тумане. Полковник поднял нейробластер и на секунду замешкался, словно решая, куда лучше целиться – в голову или в грудь.
– Убей их, – прошипела Корделия на ухо Ботари, вырвала из-за пояса парализатор и выстрелила.
Ботари мгновенно очнулся, и разряд его нейробластера ударил в полковника одновременно с парализатором Корделии, хотя она первой вытащила оружие. Он тут же переменил позицию – черной тенью метнулся за машину, не переставая стрелять. Голубые
Элис Форпатрил, все еще лежа на тротуаре, свернулась в комок, пытаясь прикрыть живот. Падма Форпатрил из последних сил заковылял к ней, расставив руки. Лейтенант, перекатываясь по тротуару к укрытию, на мгновение остановился и вскинул свое оружие.
Секунда, потраченная на то, чтобы прицелиться, стала для него роковой: выстрелы Друшикко и Корделии поразили его в тот миг, когда он только начал нажимать на спусковой крючок. И все-таки они опоздали. Разряд нейробластера ударил Форпатрила в затылок. Запрыгали голубые искры, темные волосы сверкнули оранжевым пламенем, капитан дернулся в последней судороге и рухнул на тротуар. Элис закричала. Встав на четвереньки, она застыла, не понимая, куда ползти – к мертвому мужу или прочь от него.
Позиция Друшикко оказалась идеальной. Последний солдат был убит, когда пытался открыть дверцу бронированного автомобиля. Водитель второй машины решил не искушать судьбу и поскорее уехать. Но это ему не удалось – струя огня из плазмотрона Куделки накрыла автомобиль, когда он поворачивал за угол. Грохнул взрыв, машину занесло, и она врезалась в кирпичную стену.
«Вот так. А весь план был рассчитан на то, что мы останемся незамеченными», – ошеломленно подумала Корделия. Они с Друшикко подбежали к Элис Форпатрил одновременно и помогли дрожащей женщине подняться на ноги.
– Надо ее отсюда увести, – сказал Ботари, поднимаясь во весь рост и направляясь к ним.
– И поскорее, – согласился Куделка, оглядывая поле битвы. На улице было удивительно тихо. Ненадолго, решила Корделия.
– Сюда. – Ботари ткнул стволом бластера в темный переулок. – Бегом.
– А не лучше ли воспользоваться трофейным транспортом? – Корделия указала на увешанный трупами автомобиль.
– Нет. Проследят. И он не пройдет там, куда мы направляемся.
Корделия очень сомневалась в том, что Элис способна еще куда-то бежать, но заткнула парализатор за пояс и подхватила беременную под руку. Дру взяла ее с другой стороны, и они двинулись вслед за сержантом. Теперь уже не Куделка был среди них самым неповоротливым.
– Корделия! – выдохнула Эллис. Это было всего лишь свидетельство узнавания: на расспросы не было ни времени, ни дыхания.
Они одолели всего три квартала, когда сзади послышался вой сирен. Но сержанта это ничуть не обеспокоило – он не оглянулся и не ускорил шаги. Они миновали еще один узкий переулок и оказались в районе, где фонарей не было. Кругом царил непроглядный мрак, в котором лишь смутно угадывались очертания каких-то строений.
Элис вдруг остановилась и чуть ли не полминуты стояла, согнувшись и тяжело дыша.
Обняв ее, Корделия почувствовала, что живот Элис стал твердым, как камень, а рубашка сзади вся вымокла.
– У тебя схватки? – спросила она, сама не зная, зачем задает вопрос, ответ на который совершенно очевиден.
– Это длится… уже полтора дня, – выпалила Элис. Она никак не могла разогнуться. – Кажется, воды отошли, когда тот подонок швырнул меня на землю. Если только это не кровь… хотя, будь это кровь, я бы давно потеряла сознание… А сейчас так больно…
Дыхание у нее замедлилось, и она с трудом расправила плечи.