Барышня и хулиган
Шрифт:
— Так почему?
Я вздохнула и пожала плечами.
— Он ко мне приставал, то есть к Катьке, конечно. — А ты?
— Я пообещала врезать ему ведерком. Но все равно было ясно, что у них… в общем, я думаю, они были любовниками. — Тут я сообразила, что говорю все это Катькиному мужу, хоть и бывшему, и пунцово покраснела. Мишка поскреб затылок и заявил:
— Не в обиду тебе будет сказано, версия твоя никуда не годится. В той ее части, где говорится, что Славик кокнул Юрика из-за большой любви. Видишь ли, Катька
— Допустим. Юрий Павлович заподозрил, что Катька ему изменяет, и пришел выяснить отношения. Оттого-то он и кричал «я вас насквозь вижу» или что-то в этом роде.
Мишка опять поморщился.
— Ревновать Катьку только придурок будет, Палыч мог спатк с ней сколько угодно, но чтоб разборки устраивать… Да у него такого добра целый кабак. Тут что-то другое…
— Ну, если другое, тогда сам думай, — обиделась я.
— Сказать по правде, меня сейчас больше беспокоит наш труп. Поехали к пристани.
— А как же записка? Нам в клуб надо.
— В записке сказано вечером, а вечер — понятие растяжимое. Кому надо, те подождут.
Шальнов уже завел машину и плавно тронулся с места.
— Слушай, а у тебя парень есть? — вдруг спросил он, а я с подозрением покосилась на его физиономию, подумала и честно ответила:
— Нет. У меня времени мало. Целый день в школе, надо к урокам готовиться.
— А как же замуж?
— Я замуж не тороплюсь. Скоропалительные браки, как правило, ни к чему хорошему не приводят. И вообще, наша мама вышла замуж, когда ей было двадцать девять.
— Это конечно, — кивнул Мишка. — Замужество дело серьезное, надо все как следует взвесить, обдумать.
Я заподозрила, что он издевается, и съязвила:
— Тебе бы это тоже не помешало.
— Точно-точно. Я как раз яркий пример никчемности скоропалительных браков. Значит, парня у тебя нет. Хорошо.
— Чего ж хорошего?
— Ну… никто не ждет, писем писать, телеграммы отбивать и звонить без перерыва не надо. Опять же, если сядешь в тюрьму, то не причинишь горя любимому человеку.
— Думаешь, нас все-таки посадят? — испугалась я.
— Надеюсь, до этого не дойдет.
Мы свернули к пристани. Я залюбовалась открывавшимся отсюда видом, а Мишка затормозил возле симпатичного колодца с петушком на крыше.
— Значит, так, — сказал он, хмуря лоб, а я насторожилась, но не потому, что испугалась, просто некоторое время назад я начала задаваться вопросом: когда Мишка говорит серьезно, а когда дурака валяет. Выходило, что дурака он валяет постоянно. Вот и сейчас, сведенные брови вовсе не свидетельство того, что он вдруг посерьезнел, а чувствовать себя идиоткой мне уже надоело, и я строго-настрого
— Конечно.
— А чего лыбишься?
— Ты еще не сказал ничего такого, из-за чего я могла бы зареветь.
— Ага. Значит, так, ты сидишь в машине и наблюдаешь за улицей, а я побеседую с хорошим человеком. Дверь запри и не вздумай ее открывать до моего прихода.
Мишка зашагал по направлению к дому, стоявшему прямо напротив колодца, и вскоре скрылся за калиткой, выкрашенной в коричневый цвет, а я настроилась терпеливо ждать.
Однако ждать мне пришлось недолго, не прошло и пяти минут, как он вновь показался на улице и торопливо двинулся к машине.
— Ну что? — спросила я, вышло это у меня как-то испуганно.
— Дома нет. Мать сказала, он скорее всего в «Харлее». Это клуб в трех кварталах отсюда.
— И мы туда поедем? — насторожилась я.
— Конечно. А как еще мы можем отыскать наш труп?
— Слушай, Мишка, — разволновалась я, — может, не стоит его искать, в конце концов, мы хотели от него избавиться, именно это и произошло. Зачем он нам теперь?
— У нас вечером встреча с шантажистом, ты что, забыла? Труп нам очень даже нужен, то есть не сам труп, а его местонахождение.
— По-моему, разумнее найти Славку, привести его в милицию и как следует допросить. Слушай, — осенило меня. — Я просто уверена, что труп у этого Славки. Смотри: он следил за Юрием Павловичем, заподозрив, что тот уже в курсе их хитростей, увидел, что Юрий Павлович вошел в квартиру, а сам затаился, когда я огрела Юрия Павловича лампой и сама отключилась, он спокойно его укокошил. Потом спрятался недалеко от дома и стал ждать, что будет дальше. Когда мы повезли труп, он пристроился за нами и…
— И что? — вздохнул мой спутник.
— Он его похитил.
— Труп?
— Труп.
— Дурак он, что ли? Он рад-радешенек, что избавился от него, и вдруг похищать. На черта он ему сдался?
— Чтобы нас шантажировать.
— Уж очень мудрено. Если Славка и следил за нами, то логичнее просто понаблюдать за тем, что произойдет с трупом. Самому с ним таскаться только психу придет в голову. К тому же шантажист может оказаться не Славкой, а кем-то из ребят-мотоциклистов. Так что оставь умные мысли при себе и поехали в «Харлей».
Клуб размещался в подвале двухэтажного дома, на вывеске, вдоль которой бежали разноцветные огоньки, не хватало буквы "а", но это, должно быть, никого не беспокоило. Прямо возле входа лежал парень в кожаном жилете и таких же штанах и безуспешно пытался подняться. Заслышав звуки подъезжающей машины, он поднял голову, посмотрел оловянными глазами и, отчаянно махнув рукой, устроился поудобнее, подтянув ноги и подсунув локоть под щеку. Когда мы, выйдя из машины, поравнялись с ним, он уже храпел.