Беглец. Второй пояс
Шрифт:
В наступившей тишине кто-то негромко пробормотал:
— А ведь и точно.
Наёмники принялись шептаться ещё громче, а Гавал поджал губы:
— Кто-то не хотел, чтобы Саул сумели хоть в чём-то оправдаться.
Кирт ухмыльнулся:
— Сколько вообще у Саул останется после Бедствия сил? Сколькие из них выживут? Соседям только и останется, что протянуть руку и забрать земли себе. И всё будет по правилам. Я вот слышал, что у Мечей стало слишком много комтуров.
Все загомонили, я тоже не выдержал, с насмешкой спросил:
— Раз уж вы хоть немного мне поверили, то может, дослушаете до конца? У меня всё ещё есть что вам предложить.
Тут и там начали вспыхивать символы в Указах. Я медленно крутнулся на месте, оглядывая всех, спросил:
— Что? Вы все помните — я пообещал, что служить мне будете два года. Два года верной службы и вы станете свободными. Разве я дал вам повод думать, что обману вас в этом? Я вернул вам броню и оружие, дал денег, раз за разом тренировался с вами, делая не только себя, но и вас сильней, — вспомнив, добавил. — Я позволил троим из вас забрать родных из Ясеня. Не случись этого и они сейчас были бы мертвы. Я готов и дальше помогать вам становиться сильней, потому что мой отряд и должен быть сильным. Потому что мне ещё нужно отыскать своих родных. И уверен, что дорога будет нелёгкой.
Указал рукой на Кирта:
— Взгляните насколько он стал силён, — как только наёмники перевели взгляды, я ещё и немного приврал. — Ещё немного и его Возвышение сравняется с моим. Может быть, это случится даже до того, как истечёт два года. И что тогда?
Люди молчали, и я ответил сам:
— И тогда он перерастёт наш с ним контракт. В этом нет никаких отличий, со свитка он был, с камня Древних или от Мастера Указов. Вы же это знаете, — заметив, как начали переглядываться люди, я припечатал. — И на его месте может оказаться любой из вас.
Сказал и тут же пожалел об этом. Лишнее. Совсем лишнее. Это на Кирте был Указ, который ограничивал его Возвышение. А вот остальные и оказались в Ясене потому, что Возвышением совсем не блистали. И давно уже трезво оценивали свои успехи на пути к Небу. Мои слова выглядят не больше, чем насмешка.
Гавал!
Я тут же повернулся, не стесняясь, ткнул рукой в него:
— Или взгляните на другого вашего старшего. Может, это заставит вас поверить мне?
Впрочем, никто не спешил соглашаться со мной. Лишь в несколько голосов буркнули одно и то же:
— Так, может, освободить нас и дело с концом?
Зотар, так и стоявший всё это время рядом со мной, захохотал:
— И чтобы вы тут же побежали рассказывать о нас? И кому? Саул, от которых вы не видели ничего хорошего? И насколько хватит вам награды? На возвышалку? На возвышалку и новый меч? А может быть, некоторые думают, что сумеют как-нибудь вывернуться, да и лично оглушить Леграда, заграбасть всю награду в тысячу камней? — наёмники вокруг угрюмо промолчали. Зотар кивнул. — Ага, значит мозги на месте. Так подумайте ещё раз! Уверен, верно служа Леграду вы получите гораздо больше, чем вам смогут дать Саул за новости о нём.
Раздался голос, кажется, того самого Орнафа, который говорил до этого:
— Ещё бы дожить до того, как господин нам хотя бы первую плату выдаст, как это и положено.
Я невольно коснулся рукой кисета. Негромко ответил:
— Мог бы сделать это прямо сейчас.
Кирт поднял руку:
— Но этого делать не нужно, господин. Орнаф позабыл, что перед тем, как мы с господином расстались в лесу, вы щедро заплатили нам.
Вперёд шагнул один из наёмников. Я хорошо помнил его. Труек. Тот, что первым просил пощады для Кирта. Сейчас он развернулся к остальным и громко заявил:
— Так и есть. Блажит Орнаф. Хотя, для него, скупердяя, это важней остального.
Орнаф, который в отряде отвечал за добычу и припасы, заведуя самыми вместительными кисетами, набычился. Тут и там раздались смешки.
Глядя на это, мне только и оставалось, что покачать головой. Как всё изменилось с того дня в лесу. Тогда Кирт задавал мне неприятные вопросы, а Гавал поддерживал меня. Сегодня Гавал скорее против меня, а вот Кирт лишь раз возразил мне, а после каждый раз называет господином и раз за разом защищает меня. Вот и ответ, насколько прорыв в Возвышении изменил его верность мне.
Если честно, то первый порыв, с которым я бежал сюда, уже иссяк. Что я так вцепился в этот отряд? Что он мне? У меня есть Зотар и Кирт. Даже меня одного хватило бы, чтобы довести Рейку до дома. Они вдвоём тоже отлично с этим справятся. Два Мастера, которым мало что может угрожать в пути. Отряд мне нужен был, чтобы защищать в лесу семью, в которой были Закалки. Теперь мне это не нужно.
Теперь я просто могу отпустить всех этих Воинов. Оставить им лишь запрет на разговоры обо мне. За многие недели те двое, которые носили такой запрет с пещеры, не проболтались о моих талантах. Вон, стоят, ухмыляются в стороне. Значит всё это вполне надёжно. Здесь больше стоит опасаться того, что их поймают, как и Домара и прочтут Указ, в котором будет моё имя.
Снаружи снова раздался громкий голос. Но на этот раз он не шёл с неба, просто кто-то бежал по улице и вопил во всё горло:
— Воины и Мастера Вольного Приюта! Всем собраться на площади! Всем собраться на площади! Воины и Мастера Вольного Приюта! Бедствие, Бедствие! Воины и Мастера Вольного Приюта! Всем собраться…
Гавал вздохнул:
— Да, прежде чем думать о плате за службу, хорошо бы пережить Бедствие.
Я спросил его:
— Так что такое Бедствие? В Первом поясе я даже не слышал о таком.
В ответ Гавал пояснил:
— Сектанты. Тысячи сектантов. И они не будут разбираться: Саул перед ними или не Саул.
Кирт указал на выход:
— Господин, думаю, на площади всё это и расскажут, потому как последнее Бедствие было много-много лет назад. О них и у нас мало кто помнит подробности.
Я кивнул, обвёл взглядом наёмников, изменяя их Указы. Вслух сказал:
— Не нужно пытаться выдать меня. Будьте верны нашему договору, и я этого не забуду.
Мигание символов тут же сказало мне, что не все были с этим согласны, но здесь я ничего не мог поделать.