Беглянка
Шрифт:
— Ну, петь, танцевать или что-нибудь ещё… Должен же у неё быть какой-то талант!
— Если он и есть, я о нём не в курсе. Не для того её брал, чтобы музыку слушать.
— Понимаю, понимаю. Для меня крики боли тоже всегда были лучше любой музыки… А твоя игрушка хорошо кричит?
Инквизитор тихо усмехнулся:
— Смотря что с ней делать.
Диктатор помедлил мгновение и оглушительно расхохотался:
— Ох, всё-таки ты действительно мой потомок!
— Ну, разумеется. Чей же ещё?
— Значит, ты до сих пор считаешь себя моим сыном?
— Именно
— Почему же тогда сбежал?
— Хотел доказать, что достоин стать твоим преемником.
Последовала продолжительная пауза.
— Я так и думал. — Наконец высказался император. — А не посоветовался со мной потому, что не верил в успех?
— Боялся, что ты меня не отпустишь.
Гость хмыкнул:
— Да, вполне возможно, так бы и получилось… Было ещё слишком рано выпускать тебя в свободное плавание.
— Но возвращать меня ты почему-то не стал.
— Решил посмотреть, что ты будешь делать и что из этого выйдет.
— И как?
— Результат меня впечатлил. Я не понимаю одного — почему ты вернулся только сейчас? Последние годы в твоей карьере случился небольшой застой, к тому же твоего нынешнего положения уже с лихвой хватает для успешного сотрудничества на благо Патриора. Так почему ты выбрал именно это время для возвращения?
— Узнал, что ты отдал наконец Алиссию замуж, и понял, что скоро будет объявлен наследник Империи. Собрался, оформил отпуск и прилетел.
— Значит, ты хочешь стать следующим императором?
— Я вижу себя наиболее достойным кандидатом и готов это доказать.
— Сотрудничеством?
— Не только.
Диктатор задумался.
— Знаешь, твоё предложение действительно кажется стоящим. На Мерите ты известен давно, с некоторых пор о тебе заговорила вся вселенная, преступники дрожат от одного твоего прозвища, люди страшатся оказаться у тебя на пути и от греха подальше обходят Мерит стороной… Да. Это бы очень пригодилось Империи. Правитель, жестокость которого гремит на весь космос!.. Весьма необычно. Но и опасно. Если мы вынесем всё, происходящее здесь, на всеобщее обозрение, нас не поймут. И обязательно попытаются избавиться от давно набившего оскомину Патриора. Конечно, у них ничего не получится, но тратить время на противостояние лично мне бы не хотелось. Сразу снизятся темпы развития.
— Никто не скажет нам и слова. По документам я родился на Гуалиоре, и в глазах общественности навсегда останусь пришлым, нагло захватившим власть в Империи. Так что отношение к Патриору вряд ли изменится. Как сторонились, так и будут сторониться. Возможно, даже начнут сильнее бояться.
— Тоже верно. — Задумчиво протянул гость и ненадолго замолчал. — Знаешь, я обещаю более обстоятельно поразмышлять над всем этим. А пока надо закончить с Меритом.
— Да, конечно! — Радостно согласился Инквизитор. — Я не тороплюсь.
— Вот и хорошо. Тогда пока решим так, а дальше посмотрим… Кстати! — Хлопнув себя по бедру, вдруг воскликнул Диктатор. — Чуть не забыл. Что за спектакль ты устроил вчера на дуэли? Я думал, покончишь с Гиненом в первую
— Не хотел лишать тебя наследника. Вдруг ты считаешь его действительно идеальной кандидатурой…
— Правда?.. — Прервав сына, с сомнением переспросил гость. — Не знал, что ты такой патриот.
— Всё для процветания родины. — Невозмутимо откликнулся Лауль.
Император одобрительно хмыкнул.
— А не ранил — чтобы посильнее уязвить, верно? — Понимающе поинтересовался он.
— Да.
— Это хорошо. А то я уже, грешным делом, подумал, будто ты заболел человеколюбием.
Инквизитор презрительно фыркнул:
— Подобной чушью не страдаю!
— Очень рад, что за время своего отсутствия ты не растерял своих навыков. — Император медленно прошёлся по комнате, будто бы разглядывая её убранство. — Правда, сомневался я только в твоём владении кнутом. Слухи об успехах на остальных поприщах до меня долетали. Например, я слышал, что ты несколько усовершенствовал мои методы наказания, превратив их в особое искусство. Это похвально.
— Да, так получается эффективнее добывать информацию и склонять нужных людей к сотрудничеству.
— А ещё так гораздо интереснее, верно?
— Не без этого, конечно.
Я слушала их диалог и не могла понять, притворяется Лауль или говорит серьёзно — настолько естественной получалась беседа. И меня это пугало.
— Ну ладно, на сегодня хватит разговоров. — Решительно заявил гость, остановившись прямо рядом со мной. — На самом деле я зашёл совсем не за этим. У меня к тебе просьба.
— Какая?
— Одолжи свою рабыню на денёк.
От ужаса у меня перехватило дыхание, и я едва удержалась, чтобы не показать мужчинам, и в первую очередь Диктатору, обуревающие меня чувства.
— Зачем? — Строго спросил Инквизитор.
— Хочу понять, что же заставляет тебя держать её у себя вот уже почти целый месяц. Картинку и звук ты у меня отобрал, поэтому придётся воспользоваться прямыми методами. Ну и развлечься, разумеется. Ты же не против?
— Против. — Твёрдо сказал Лауль.
— Что? — Не веря собственным ушам, спросил император. — Я не ослышался? Ты мне отказываешь?
— Да, отец.
— Так… — Недовольно протянул он. — Это уже становится любопытно. Ну, и в чём причина?
— Ты можешь нарушить мой эксперимент.
— Эксперимент? — Удивлённо повторил гость. — Нельзя ли несколько подробнее?
Инквизитор устало вздохнул:
— Ты сам буквально пять минут назад хвалил меня за то, что я модифицировал общепринятые принципы наказания. Но, как известно, нет предела совершенству. То было лишь ключевой частью глобальной работы, идею которой я вынашиваю не первый год. Увы, дальнейшие исследования пока пришлось оставить на будущее, потому что полноценно провести их можно только на Патриоре, ввиду отсутствия за пределами Империи широкого выбора рабочего материала. А, оказавшись здесь, я не смог удержаться и тут же приступил к осуществлению своей мечты.