Беглянка
Шрифт:
Талант встает и прочищает горло, и я не могу отвести взгляд.
— Вы, должно быть, мисс Смит, — говорит он, указывая на стул перед своим столом, — Садитесь, пожалуйста.
Мой рот кажется набитым ватой, но я уверенно отвечаю.
— Зовите меня Кара.
Талант в брюках и черной рубашке с закатанными до локтей рукавами кивает.
— Могу я предложить вам что-нибудь выпить, Кара?
Фотографии в Интернете оскорбительны по сравнению с тем, насколько красив этот мужчина вживую. Он высокий, темноволосый и чертовски красивый. Глаза Таланта
А его рот…
Эти губы…
— Нет, — с сожалением отвечаю я, — Однако, спасибо.
Он садится за мной, и есть доля секунды мертвого пространства, где мы смотрим друг на друга без иллюзий вежливости и правильного представления. Я поднимаю бровь, и он ухмыляется, но ни один из нас не понял другого.
— Мы встречались? — спрашивает он, отбрасывая нас обратно в здесь и сейчас.
— Нет, — подтверждаю я, скрещивая ноги.
Талант откидывается на спинку кресла, заявляя, что оно подобно трону среди его королевства. Что недалеко от того, как с ним обычно обращаются в Гранд-Хейвене.
— Ваше имя появилось в моем расписании сегодня утром на целый час моего времени, и я не узнал его. Сюда никто не может просто так зайти. Мой секретарь чуть не отменил встречу.
— Вы будете благодарны, что не сделали этого, — говорю я, — Я стою вашего времени.
Его взгляд скользит от моей лодыжки к колену, и он говорит.
— Что я могу сделать для вас, Кара?
Я не рассматривала Таланта Риджа как тип ролевой игры. Я предположила, что он был прямолинейным парнем. Но я могу справиться с ролью наивного клиента для его доминирующего генерального директора, если он этого хочет.
— Мне нужен адвокат, — говорю я, — Я слышала, вы лучший.
— У вас есть компания, которую вы хотите купить или продать? В противном случае я порекомендую вам другую фирму.
— Нет, я хочу вас, — настаиваю я, — На самом деле, вы единственный адвокат во всем городе, который может дать мне то, что мне нужно.
Легкая улыбка портит его опытный образ, и я вижу обаяние, благодаря которому он получил титул самого подходящего холостяка. Талант овладел искусством сдерживать свою харизму, но он никогда не встречался с такой женщиной, как я.
— Пожалуйста, извините меня за то, что я сразу перехожу к делу. У меня обычно не бывает таких красивых женщин, как вы, которые заходят ко мне в офис без длинных и скучных объяснений. Чего вы хотите?
— Отправьте вашего администратора домой на ночь, — говорю я.
Он, не колеблясь, берет трубку и освобождает свою работницу от ее обязанностей. Его глаза не отрываются от моих.
— Зачем это было нужно?
— Секрет, — говорю я, проводя кончиками пальцев по ключице, — Я не похожа на других ваших клиентов, но вы это знаете, верно?
Мои каблуки стучат по темному деревянному полу, когда я
— Кто ты? — Талант спрашивает снова. Он облизывает нижнюю губу, откидываясь на спинку стула, когда я приближаюсь.
— Твои самые смелые мечты, — говорю я.
Сидя на краю его стола, я опираюсь на ладони и скрещиваю ноги. Талант выдыхает через губы прохладный воздух, но не двигается, чтобы прикоснуться ко мне. Его глаза блуждают по моему телу, когда я смотрю через его плечо на захватывающий дух вид, на океан.
— Ты видел что-нибудь прекраснее, чем вид из окна твоего кабинета? — спрашиваю я в момент абсолютной реальности.
Серые глаза находят мои, и он шепчет.
— Да.
Умен, я думаю про себя.
Обмотав его ослабленный галстук вокруг своей руки, я раздвигаю колени и сажаю его на стул между собой. Он не теряет хладнокровия. Он не мешает мне полностью развязать его. Талант держит руки при себе и наблюдает за моим лицом, пока я стягиваю галстук с его шеи и бросаю его на пол.
— Есть определенные требования к адвокату, — говорю я, расстегивая его рубашку.
Легкая ухмылка искривляет его рот, и он спрашивает.
— Какие именно?
Я расстегиваю три пуговицы, прежде чем потерять терпение и разорвать его рубашку. Нитки и маленькие пуговицы постукивают по деревянному полу, прежде чем отдохнуть в углах офиса. Проведя пальцами по скульптурному прессу Таланта, я говорю.
— Это одно из них.
Его грудь вздымается от тяжелого дыхания, но он по-прежнему не прикасается ко мне. Меня он тоже не останавливает. Мои соски твердеют под зеленым кружевом, но я отбрасываю это как естественную реакцию, далекую, далекую, далекую от удовольствия. Даже если моя отсоединенная совесть проявится, когда я провожу большим пальцем по полным губам мистера Самого-Завидного-Холостяка.
— Твои губы определенно требование, — играю я. Пощипывая и вытягивая его нижнюю губу, пока она не высвободится, я продолжаю, — Но в моем списке есть еще кое-что.
Щеки Таланта вспыхивают мягким румянцем, а его прикрытые глаза останавливают мои.
На долю секунды мое сердце колотится в груди так сильно, что я действительно чувствую это — всего один раз, достаточно, чтобы горячая кровь потекла по венам. Этого достаточно, чтобы поджечь мою кожу. Достаточно, чтобы заставить меня резко вдохнуть, когда я скольжу на колени Таланта и чувствую, как сильно он прижимается к моему телу.
Одного удара сердца достаточно, чтобы ощутить тепло его обнаженной груди на моей, когда древесный аромат его кожи проникает в меня.
Я отталкиваю его, запихивая ощущения и эмоции обратно в темный угол своего разума, где они должны быть заперты, когда я с клиентом. Я навязываю свои мысли дешевым пьяницам, бросающим скомканные долларовые купюры к ногам моей матери, и звуку, когда она бьет одного из них по лицу после того, как они прикоснулись к ней, когда она собирает свой заработок со сцены.