Белая фарфоровая кошка, которая слишком много знала
Шрифт:
Короче, мы с ним сразу поладили.
А ещё он рассказал мне первую версию истории дядюшки Стивена.
— Ты не забывай, что это она его убила, — сказал Джон.
— Да? — усмехнулась Розмари.
— Ага. Он на яхте кувыркался с этой своей Джуди. А Элейн подплыла на вёсельной лодке, поднялась на борт и зашла в их каюту. Дядюшка спросил: чего тебе надо? — и Элейн выстрелила вначале в него, а потом в эту его девушку.
— Вот оно как… — протянула Розмари. — А мне казалось…
— Да всем кажется, — отмахнулся Джон. — Но никто не знает, а Элейн все боятся.
— Слушайте, — вклинилась Аева. — Раз уж у нас тут такая тёплая компашка подобралась, может, кликнем и Джейкоба?
Розмари оглядела зал, явно кого-то увидела и кивнула.
— Это под силу только тебе, — она подмигнула Аеве. — Он там изображает буку в углу.
Теперь и я оглядел зал. В самом тёмном углу этого фестиваля ярких и фальшивых красок сидел человек, которого не должно было тут быть. Он был укутан тенью, дымом и старомодным макинтошем, в руке его был бокал виски с уже изрядно подтаявшим льдом, а на столе перед ним лежала шляпа. Старомодная, но качественная шляпа, какие носят или чрезвычайно старомодные люди, или я.
Так вот он сидел и наслаждался этим одиночеством в толпе, когда к нему подскочила Аева, прильнула к его уху и что-то шепнула. Человек аж подскочил, уронил на пол шляпу и едва не опрокинул стол. Аева захихикала, схватила бедолагу за рукав и подтащила к нам.
— Знакомься, — промурлыкала мне на ухо Розмари. — Это мой кузен Джейкоб.
Аева тем временем подвела Джейкоба к нашему столику.
— Знакомься, Джейкоб! — возгласила она. — Это тот самый Чарльз.
— Рад познакомиться, — Джейкоб протянул мне руку. — Джейкоб МакКавити. Аева очень много мне про тебя рассказывала, даже книжку присоветовала. Хорошая книжка, кстати, только в конце тебя почему-то убили.
Я пожал плечами.
— Со всяким может случиться, — заметил я. — Рад познакомиться.
— Да ты садись, что ты как не у себя дома! — безапелляционно заявил Джон, а к словам своим прибавил стул, на который почти насильно усадил Джейкоба. — Чарльз, Джейкоб тоже хотел стать детективом. Ну-ка, Джейкоб, скажи что-нибудь на детективном?
Джейкоб поморщился.
— Джон, однажды ты поймёшь, что детектив — это не только шляпа, макинтош и пистолет, но и возня с бумагами и размышления. Хотя шляпа мне определённо идёт.
— Один — ноль, — резюмировал Джон. — Чарльз, что ответишь?
— Отвечу тем, — усмехнулся я. — Что только к стильным детективам приходят красивые роковые женщины.
— Один-один, — заметила Розмари.
— Женщины… — мечтательно вздохнул Джон. — И правда, стать, что ли, детективом?
— Я слишком стара для всего этого дерьма, — комично прохрипела Аева.
— По-моему, у нас победитель, — ухмыльнулся Джон. — Кто за?
Все подняли руки.
— Единогласно. — Джон изобразил аплодисменты. — Джентльмены, снимайте шляпы и надевайте их на Аеву.
Два раза повторять не пришлось. Через минуту Аева сидела в двух надетых одна поверх другой шляпах.
— Ну ладно, хорошо с вами, но мне пора, — сказал на это Джон. — А то заговорили про женщин.
И исчез.
А что было перед этим? А перед этим Виирле с Викторией наконец-то отпустили меня. И я увидел столик, за которым сидели мои утренние знакомые. Розмари и Аева. Их было особенно хорошо видно, особенно Аеву. Её причёска и волосы, скажем так, выделялись.
— А, детектив! — позвала меня Аева. — Пойдёмте к нам!
И я подсел, а кошку водрузил прямо на стол.
— С этой кошкой одни неприятности? — участливо спросила Розмари.
Я кивнул.
— Готова спорить, — продолжила она, — что знаю, что Вам сейчас нужно.
— И что же? — спросил я.
— Кофе, — усмехнулась Розмари.
— Сегодня определённо не мой день для кофе, — признался я. — Всякий раз, когда…
А Розмари взяла кофейник, налила в уже приготовленную чашку и протянула её мне.
Я неторопливо взял эту чашку в руку. Пахло просто божественно! Я огляделся по сторонам в поисках подвоха. Его не было, и я быстро влил в себя чашку чёрного, как душа Стивена МакКавити, напитка. И это было невероятно своевременно!
— Розмари, — сказал я. — Скажите, а у Вас есть…
— Пока нет, — перебила меня Аева, — но сегодня собирается завести. Если, конечно, снотворное не подействует.
Я едва не поперхнулся.
— Я же говорила! — обрадовалась Аева и аж подпрыгнула на стуле. — Он просто прелесть, когда смущается!
А что было перед этим? Перед этим я сидел за столом, с одной стороны от меня сидела Виирле, с другой — Виктория. И напротив нас сидели две их тётушки.
Мы отдалённо напоминали карточных игроков. Мы мало говорили, фразы были отрывочными, а главной ставкой была та самая фарфоровая кошка. Тётушки… Они были похожи друг на друга, и при этом разительно друг от друга отличались. Тётушка Сьюзан, дама в летах и мехах, смотрела на меня приятным и добрым взглядом. Она всё время улыбалась, даже когда спрашивала, не пытались ли меня из-за этой статуэтки убить. Тётушка Джейн тоже была в летах и мехах, и тоже всё время улыбалась. Тогда я уже знал, что приём этот в принципе организовала она, и исключительно для того, чтобы посмотреть на эту статуэтку, а также на новый амурный интерес её любимой племянницы Розмари.
— А Вы хорошо танцуете, — поддержала разговор тётушка Джейн.
Надо будет, подумал я, непременно передать благодарность Келли. Как она смогла научить танцевать такую колоду, как я — ума не приложу. Но МакКавити это знать не нужно.
— Мужчина должен уметь танцевать танго, — пожал я плечами.
— Только танго? — смущённо улыбнулась Виктория.
И здесь я тоже не буду говорить, что я специально, как и подобает нуаровому детективу, учился танцевать всё, что танцевали в тридцатые годы, а ещё, будучи ребёнком моей мамы, умел приседать как битлы.
— Но мы, — решил я сменить тему, — тут не о танцах говорим? Насколько я помню, я обладаю неким предметом… — тут я сделал паузу, — который представляет для вас определённый интерес.
— Я что-то слышала об этом, — затараторила тётушка Сьюзан. — Что якобы кто-то украл у дядюшки Кенни такую же статуэтку, потом эту статуэтку снова украли, но это была не она, а похожая, её подменили обратно, потом опять украли, потом кого-то ограбили, потом ещё много всего случилось, и всякий раз статуэтка была не той.