Белая Гора
Шрифт:
Мысли проносились в голове:
Кто я? Что я? Где я? Что со мною?
Вдруг – мгновенно, как щелчок, – ответ!
Вспомнила! И как опять завою!
И на этот мой звериный вой
Сёстры все в испуге и смятеньи
Прибежали. Билась головой
О шершавую из досок стену
Я без слов, без слёз, лишь дикий крик
Зверя с воспалёнными глазами.
Растерялись все на краткий миг…
И тогда они меня связали.
И святой обрызгали водой,
Ею
И молитвы стали надо мной
Нараспев читать. Молитвы были
Эти мной любимы с детства. Стон
Из души – как падающий камень.
Перед тем, как погрузиться в сон:
«Мне бы к маме надо, надо к маме».
2
Какая лёгкость! Благодать!
Небес простор безбрежный!
Неужто вновь могу летать,
Как в детстве безмятежном?
Свободно, просто и легко
Парю под облаками,
Порою – выше облаков.
И вот, лечу я к маме!
Я знаю: ждёт меня она
Одна на горной круче.
Вершина вот уже видна
Яснее, резче, лучше.
Крутая белая гора
Густым покрыта лесом.
Как будто бы ещё вчера
По выступам отвесным
Я поднималась на неё
Через лесную чащу,
И был весь груз и весь объём
Грехов моих тягчайших
Мешком огромным на спине.
Так отчего же ныне
Так хорошо, так сладко мне:
Ни боли, ни унынья?
Гора зовёт, гора манит,
Я подлетаю ближе.
Магнит горы – души магнит
Притягивает: ниже!
Всё меньше, меньше высота
И скорости шальные…
Какие яркие цвета!
Как будто неземные!
Какая сочная трава!
Огромнейшие розы –
Все без колючек! И, едва
Я приземлилась – слёзы
Ручьями хлынули из глаз:
Средь роз я маму вижу.
Вот, наконец, свиданья час!
Мне подойти б поближе,
Но не пройду и двух шагов:
К ногам как будто гири
Подвешены по сто пудов.
В потустороннем мире
Закон иной. Кричу: «Прости!»
Она: «Давно простила.
Иди по Горнему пути!
Молитвенная сила
Беду поможет превозмочь.
С молитвы покаянной
Начни. Молись и день, и ночь.
С тобой здесь вновь увижусь, дочь
Моя! До встречи, Анна!»
3
Проснулась. Но не открываю
Глаза. И стараюсь продлить
Сна тонкую яркую нить:
Ведь мама – живая! Живая
В каких-то далёких мирах!
К молитве усердной готова,
Чтоб только с ней встретиться снова
В моих полупризрачных снах.
Так, может быть, Нину с Романом
Я тоже увижу во сне? –
Немедленно надобно мне
С молитвы начать покаянной!
Глаза приоткрыла. Гляжу:
На пышной подушке пушистой,
Набитой травою душистой
И белой простынке лежу
Свободно. Повязок не стало.
И шёпот: «…серьёзно больна,
Психически истощена
И пищи давно не вкушала». –
«Ей, видно, немало пришлось
В миру пережить, не иначе,
Недаром бедняжка так плачет…» –
«Пусть плачет, обилие слёз
Во благо страдающим душам.
Она же всю ночь до утра
Проплакала. Видишь: мокра
От слёз её долгих подушка».
Я чувствую: даже края
Рубашки слезами залиты…
Какую же силу молитвы
Смиренных монахинь таят!
4
Я не вставала три недели,
Ко мне не возвращались силы.
Всё это время у постели
Моей по очереди были
Все сёстры. Милые сестрицы!
Как вы, склоняясь к изголовью,
Со мной старались поделиться
Своей спасительной любовью,
Той, что народ зовёт святою!
А я в смятеньи и смущеньи:
«Не стою этого, не стою!
Мне нет прощенья, нет прощенья!»
Но возражала мать Надежда:
«Отнюдь. Предугадать не можем,
Кому, за что, когда и где ждать
Прощенье Божье, милость Божью.
Мы все в миру немало горя
Хлебнули и грешили много.
У каждой ведь из нас на Гору
Была особая дорога…»
5
РАССКАЗ МАТУШКИ НАДЕЖДЫ
«Вот я, к примеру, молодою
Безбожницей была когда-то.
Бригадой смелой, удалою
Мы храмы рушили. Расплата
Пришла позднее. Из бригады
Поумирали все мужчины
Внезапно. Мне же было надо
И мужа потерять, и сына.
Мой муж был нашим бригадиром.
Безумно я его любила.
И уцелел из всех один он.
Но тут – война. А сыну было
Всего семнадцать, но прибавил
Себе годочек мой сыночек, –
С отцом пошёл на фронт. В Варшаве