Белая полоса

Шагин Игорь Игоревич

— Это кто? Я вас спрашиваю: кто это? — и стал оглядывать сидящих за столом на сцене членов суда. — А кто Вы? — посмотрел он на Лясковскую, которая отодвинулась на стуле назад то ли для того, чтобы встать, то ли потому, что инстинктивно сохраняла безопасную дистанцию. И как только приготовилась ему что-то сказать, он быстро отвёл от неё взгляд, повернувшись корпусом груди к клетке. И таким же голосом, срывающимся на рёв, с расстановкой произнёс:

— Где Шагин?

Я встал со своего места, подошёл вплотную к решётке, поздоровался и сказал, что Шагин — это я.

И мужчину, что называется,

начало типать. Он начал говорить, но было видно, что у него нарушилась артикуляция.

— Меня, полковника, боевого офицера, восемнадцать часов продержали в прокуратуре, трясли передо мной наручниками и рассказывали, что он, — он кивнул на меня, — поставил меня на мою должность!

— Так, успокойтесь, свидетель, — сказала ему Лясковская. Но он, казалось, её не слышал. Молча осмотрел зал и присутствующих. А потом спросил у Лясковской:

— Кто Вы? А это кто? — посмотрел на заседателей. А потом снова на прокурора: — Кто это?

— Я сейчас распоряжусь Вас вывести из зала! — стала поднимать голос Лясковская.

— Это что — суд? — мужчина её не слышал.

— Да он меня не слышит! — сказала Лясковская.

— А это что — прокурор? Вы хоть оденьтесь, как прокурор! А Вы, что ли, судья?

— Что Вы себе позволяете?

Но Лясковская недоговорила фразу — мужчину начало трясти. На лбу у него выступил пот, который он вытирал тыльной стороной ладони.

— Пожалуйста, успокойтесь, свидетель, — сказала Лясковская. Потом, добавив для окружающих: — Да он же болен!

— Да, у меня контузия, — сказал мужчина и продолжил вытирать пот (начальник Киевской региональной таможни был «афганцем», и практически все руководящие должности его ведомства занимали его друзья или знакомые по военной службе).

— Так, успокоились? Давайте паспорт. Ярамцев?

— Да, — ответил свидетель и протянул Лясковской паспорт.

Свидетель Ярамцев в судебном заседании пояснил, что после ранения Халтуриной он временно исполнял её обязанности — начальника отдела платежей Киевской региональной таможни. В этот период следственными органами была проведена выемка документов, относящихся к работе отдела, однако без его участия.

Ознакомившись в зале судебного заседания с отдельными документами, которые ранее были изъяты на КРТ, Ярамцев пояснил:

— Когда мне показывали в прокуратуре эти документы, их было больше — видны следы степлера. Кто и зачем их вырвал, не знаю… предъявленные документы перетасованы… к некоторым справкам нет данных о стоимости и других документов. Кто-то поработал с архивом. Не может быть, чтобы при подписании справок к ним не был приложен весь необходимый пакет документов. Одна из версий, о которой мне говорили в прокуратуре, — это Халтурину подрезали для того, чтобы на её место поставить меня и через меня провести какую-то партию товара. Почему тогда следствие не поднимало документы за периоды, предшествующие её ранению и после, за период деятельности «Топ-Сервис», а только за период временного исполнения мною обязанностей начальника отдела? Ещё раз подчеркиваю, что приобщённые к делу документы пересортированы. Многие отсутствуют, изъяты. Кто-то с ними провёл определённую работу.

У участников процесса к Ярамцеву вопросов не оказалось. На мой вопрос он ответил, что работа инспекторов с

брокерами происходила бесконтактным образом. Оформление грузов могло состояться только после проверки инспектором полного комплекта документов. На работу инспекторов начальник отдела тарифов и стоимостей, кем являлась Халтурина, не влиял.

Лясковская посмотрела на меня, как будто поморщила нос от моей некомпетентности в том, что судом не рассматривается вопрос об оформлении таможенными инспекторами грузов и прямое влияние Халтуриной на оформление грузов. Шёл вопрос о её принципиальной позиции при определении таможенной стоимости товара.

Но тогда возникал вопрос: каким же воздухом под видом товара для фиктивного возмещения НДС торговало ООО «Топ-Сервис«, покупая этот товар-воздух у не осуществляющей хоздеятельность «Стар Блюз» и продавая несуществующей фирме «Невский ветер»?

Значит, всё-таки грузы были? И сейчас стоял вопрос об определении их таможенной стоимости. Экономические дела — это был конёк Лясковской, и мне ничего не оставалось, как только сделать смущённый вид собственной некомпетентности и сесть на место.

— Всё, — то ли спросила, то ли сказала Лясковская, положив две руки на том дела, и отпустила Ярамцева.

После Ярамцева было допрошено ещё три свидетеля: Кондратович, Бондарь и Гришина.

Кондратович возглавляла таможенный отдел в ООО «Топ-Сервис», Бондарь и Гришина являлись таможенными брокерами этого отдела.

Кондратович пояснила суду, что Бондарь занималась таможенным оформлением железнодорожных грузов, а Гришина — грузами, перевозимыми автомобильным транспортом. И что у её подчинённых каких-либо проблем с оформлением грузов на Киевской региональной таможне не было.

Бондарь и Гришина пояснили суду о том, что перед тем, как готовить документы для оформления того или иного товара на экспорт, по компьютерной программе «таможня» смотрели на текущий период таможенную стоимость того или иного товара, которая у отправляемых грузов ООО «Топ-Сервис» была выше установленной ценовой планки.

С Халтуриной Бондарь и Гришина знакомы не были, как и с другими работниками её отдела.

Контракт и счёт-фактура на отправляемую партию товара передавались в окошко, и если цена товара в документах не была ниже его таможенной стоимости, то отдел тарифов и цен выдавал справку, необходимую для последующего оформления грузов и оплаты 0,15 % таможенного сбора с оформляемой партии товара.

На следующее заседание была вызвана сама Халтурина.

Она отдала Лясковской паспорт, и судья спросила её, знает ли она кого-нибудь из подсудимых в клетке. Халтурина оглядела находящихся в клетке и сказала, что не знает.

После этого она рассказала о своих обязанностях начальника отдела тарифов и стоимостей, в которые входили контроль и общее руководство отделом. С таможенными брокерами фирм (это были если не десятки тысяч, то тысячи фирм, оформляющих грузы на КРТ) работали её подчинённые, функции которых заключались в том, чтобы сравнивать цену в экспортном контракте, допсоглашении, счёт-фактуре с ценой, установленной в таблице. И если цена товара в контракте была не ниже цены товара в таблице, то выдавалась справка для последующего оформления грузов и оплаты 0,15 % таможенного сбора.