Белая смерть
Шрифт:
Стивен решил, что ему надо подышать свежим воздухом и пошел прогуляться немного по набережной. Настроение было скверным, и чувство разочарования, что он ощущал, казалось, только усиливалось от того, как обычно и нормально все было вокруг. Неужели эти люди, толкающие перед собой коляски и несущие портфели, ценили то, что делалось от их имени во имя их же безопасности? Конечно, ценили, но они ожидали этого. По сути, они требовали этого. Они ожидали, что правительство ответит на любую угрозу для них, даже на малейший намек
Сквозь облака пробилось солнце, и Данбар воспользовался моментом — присел на несколько минут и стал наслаждаться ощущением тепла на своем лице.
Насколько правы были разведчики, утверждавшие, что биологическая атака неотвратима? Насколько неминуемой была сама неотвратимость? Была ли информация более надежной, чем разведданные, по которым армию отправили воевать в Ирак? Или менее? Может, ее отфильтровали, приукрасили, подогнали под альтернативные планы? Или, может, даже только предположение этого привело к личной катастрофе, как в случае с Дэвидом Келли и шумихи вокруг оружия массового уничтожения?
Данбар чувствовал, что для его же собственного спокойствия нужно как-то вписать смерти Скотта Холдейна и Алана Никола в общую картину, прежде чем он сможет полностью принять объяснение, данное министром Коутсом, по поводу несчастья в «Пайнтопс». На какое-то мгновение Стивен не смог себе представить, как такое вообще возможно.
Он поразмыслил о каждом по отдельности, продолжая наслаждаться солнечным светом через прикрытые веки. Если в основе беспокойства Скотта Холдейна за Триш Лионс лежало подозрение, что ее отравили, почему он ничего не сказал тогда? Не было видимой причины утаивать эту информацию, особенно если в то время ее лечащим врачам никак не удавалось выявить причину заболевания. Определенно, не за чем было держать язык за зубами, «пока он не удостоверится». Именно так Скотт объяснял жене свое молчание. Какой в этом смысл?
Кроме того, утаивание подобного подозрения никак не могло стать причиной для самоубийства. Но, с другой стороны, а если Холдейн открылся не тому человеку? Могло это создать основание для его устранения? Да, действительно, у правительства не было ни малейшего желания выносить на суд общественности инцидент в «Пайнтопс». Ведь им было, что терять. Но и Холдейн не проявлял никакого желания распространяться об этом: он даже не хотел своей жене говорить. Введение переменной санкционированного правительством убийства в это уравнение показалось Данбару немного притянутым за уши.
Что же касается Алана Никола, создателя новой вакцины против туберкулеза (которую по-прежнему считают очень успешной, несмотря на проблемы с загрязнением), с чего бы кому-то желать его смерти? Никол бы одним из первых заметил из отчетов по «зеленым наклейкам», что не все гладко с детьми на испытании. Либо он, либо кто-то из его коллег забили бы тревогу и начали бы немедленное расследование. Они бы камня на камне не оставили, пока бы не установили, что именно присутствие токсина — источник проблемы. Вероятно, у Никола, как ни у кого
Тут Стивену пришла в голову мысль: возможно, стоит поговорить с Филипом Сент-Клером о том, каким образом обнаружили, что произошло загрязнение. Данбар также напомнил себе, что его поиски мотива убийства носили личный характер. По официальной версии, Алан Никол погиб случайно.
Стивен позвонил в «Сент-Клер Геномикс» и обрадовался, услышав ответ — ведь на часах было уже почти семь вечера, к тому же пятница. Взял трубку Филип Сент-Клер, поскольку, как он сам отметил, он был единственным, кто находился в офисе.
— Чем я могу вам помочь, доктор Данбар?
— Мне интересно, не могли бы мы с вами еще раз переговорить? — спросил Стивен. — Ведь теперь мы оба в курсе происходящего.
— Да, я слышал, что проводилось какое-то совещание, — подтвердил Сент-Клер. — Когда бы вы хотели подъехать?
— Не думаю, что вы работаете по субботам?
— Я работаю в любой день, что Бог посылает мне, — ответил Сент-Клер. — Не забывайте, это маленький бизнес. Вся ответственность на мне.
— Тогда завтра?
— Я буду на месте где-то с десяти утра — позволяю себе подольше поваляться по выходным, — пояснил Сент-Клер, что Стивен расценил, как натянутую попытку пошутить.
— Тогда до встречи.
На парковке стояла всего одна машина, когда подъехал Данбар, черный «Порш Кайен», предположительно принадлежавший Филипу Сент-Клеру. Рядом с ним «Хонда» выглядела игрушечной. Входная дверь в здание оказалась заперта, Стивен позвонил и стал ждать ответа из решетки рядом с кнопкой. Но вместо этого Сент-Клер сам подошел и открыл дверь.
— Проходите. Я как раз собирался выпить чашку кофе. Не присоединитесь ко мне?
Стивен согласился.
— Черный, без сахара. Хорошая машина, — заметил он, оглядываясь на «Кайен».
— Спасибо. Полный привод, а бегает как модель 911. Чего еще желать? А разве вы сами не на «Порше»? Или он в гараже?
— Попал в аварию, — пояснил Данбар.
— Жаль такое слышать. Надеюсь, не по вашей вине? Страховки для этих пташек просто убивают.
— Ну, не то, чтобы… — произнес Стивен, и Сент-Клер отправился в соседнее помещение за кофе.
— Слава богу, вы не попросили латте без кофеина с обезжиренным молоком или нечто подобное, — рассмеялся он, возвращаясь с парой кружек с логотипом компании. — Кажется, кофе стал продуктом номер один в наши дни.
— Понимаю, о чем вы.
— Так чем могу помочь?
— Вакцина «Никол», расскажите мне о ней, — попросил Данбар.
— А что говорить? Блистательное творение блистательного ученого, который, из-за трагедии, не сможет увидеть, как его работа получит признание, которого полностью заслуживает. Как я понимаю, того гада, что сбил его, так и не нашли?