Белоэмигранты на военной службе в Китае
Шрифт:
В отряд были также включены бывшие белые офицеры, перешедшие на сторону красных или вернувшиеся из эмиграции. Среди них выделялся Лунченков Иван, донской казак, занявший в Синьцзяне пост «начштаба Южного фронта». Другим видным белым офицером на красной службе стал оренбургский казак В. Д. Константинов, возглавивший конную группу. Среди других «белых на красной службе» отметились бывший дроздовец А. Н. Барковский, адъютант 1-го Кубанского казачьего полка В. Г. Саламахин, а также бывшие офицеры Андреев и Иванов-Муромцев. Они оказали сильное психологическое влияние на части Паппенгута для их возвращения потом на Родину и «ликвидации антисоветского очага в китайском Туркестане». Несмотря на это, почти все они в скором времени были репрессированы.
Однако еще год в Синьцзяне шла ожесточенная война. По данным жителей села Кектокай, расположенного на границе с Монголией, еще в начале «священной войны с неверными» жившие в этом районе туземцы, казахи и киргизы организовались в многотысячные отряды и перебили здесь всех китайцев, не считаясь ни с полом, ни с возрастом. Количество жертв составляло несколько сотен человек. Хотя русские, как и китайцы, подлежали уничтожению, как неверные, жителей этого села мусульмане пощадили, так как ничего не
Но некоторым русским все же не повезло: «Русская жена убитого китайского чиновника чудом спаслась и пришла к русским. Умоляла, чтобы ее спрятали и спасли. Покончив с китайцами, бесчисленная конная рать с криком ворвалась в наше село и потребовала немедленно дать им эту женщину. В противном случае нам угрожала участь китайцев. Положение было безвыходное, а сопротивление – немыслимо. Несчастная женщина предстала перед этой толпой на улице, и ее сразу застрелили [1259] . Нашим представителям каким-то чудом удалось отстранить кровавую расправу с остальными, и после переговоров вся орда уехала. Из наших никто не пострадал, но мы оказались в плену – лишенные выезда, связи с остальным миром – и не знали, что происходит вокруг. Казахи уверяли, что все русские поселения уничтожены, а люди – перебиты. Они грабили нас беспощадно, толпой приезжали и брали все, что хотели. Пришла другая беда: кончились продовольственные припасы и зиму мы пережили с трудом. Весной 1934 г. поля остались незасеянными. Выезжать из села было страшно и не на чем. Не было ни лошадей, ни инвентаря, разграбленных мусульманами, ни семян» [1260] . Пришлось идти в конце зимы всем селом батрачить к уйгурам. Пока шли к ним, их обстреливали небольшие разъезды мусульман, но потерь не было. Дойти до ближнего русского городка Шарасумэ на реке Кран, притоке Иртыша, удалось лишь с помощью монголов. Это был небольшой городок, в котором стоял небольшой, но отважный гарнизон казачьего офицера С. Л. Зенкова. По данным участников тех событий, «тут мы узнали, что много русских сел было уничтожено, перебито, вырезано. В городе находился еще не расформированный русский отряд ополченцев офицеров С. Л. Зенкова и Ф. И. Иванова. Этот отряд в 2 сотни противостоял наступлению 10-тысячной армии дунган. Очистив окрестности Шарасумэ от китайцев и других «неверных», фанатики-дунгане начали решительно уничтожать русских и напали на городок. Русский отряд был в недосягаемых для них скалах и чудом отбил невообразимо страшное нападение. Под скалами были навалены горы трупов, одни валились и катились вниз под откос, в то время как 2-я волна с криком лезла по трупам вверх и тоже падала. Наконец дунгане не выдержали и отступили. Русские были спасены. Это было тогда, когда мы находились в плену в Кектокае» [1261] . После войны наступил голод, и спастись русским удалось только рыбой, которой в реках края было много.
1259
Трескин Н. О жизни и о себе // Россияне в Азии. Торонто, 1998. № 5. С. 132.
1260
Там же. С. 133.
1261
Там же. С. 134, 135.
В начале 1935 г. война в Синьцзяне постепенно затихла. После того как в 1934 г. генерал Ма с боем взял Кашгар, против него выступили единым фронтом повстанцы и китайцы. В ряде боев он был разбит и вышвырнут обратно в СССР [1262] . Затем с помощью советских штыков Шен Шицай укрепился в этом крае. Плохо вооруженные мусульмане были разбиты Красной армией. Коммунисты одолели их с помощью химического оружия, бомбардируя особыми бомбами с газом, что деморализовало повстанцев [1263] .
1262
ГА РФ. Ф. 5873. Оп. 1. Д. 9. Л. 53.
1263
ГА РФ. Ф. 5873. Оп. 1. Д. 9. Л. 57.
Однако главный вопрос относительно будущего Синьцзяна – будет ли он принадлежать СССР, Китаю или станет самостоятельным государством – повис в воздухе на целых десять лет. На целое десятилетие власть здесь приняла промежуточный характер. Это напоминало Маньчжоу-Ди-Го, только в советском варианте. Коммунисты в итоге сильно укрепились в Синьцзяне. В Урумчи в это время они имели даже отдел ОГПУ под китайской вывеской «секретной полиции». Там работали коммунисты из СССР и китайцы, но особенно ценились белогвардейцы, которые служили у Анненкова. Многие из них на службе у «черного атамана» загубили много невинных жизней во время Гражданской войны. Среди них надо отметить Блинова, Ступкина, Гордоделова и других. Днем они вели себя как все обычные граждане. Ночью же они становились палачами, причем часто своих же белых русских: работа «секретной полиции» Синьцзяна направлялась и против русской колонии. Очень быстро русских стали убирать с важных постов края, а также похищать и убивать [1264] . Так после войны на русских обрушились репрессии. Арестовывали и убивали богатых, а также явно выраженных лидеров, таких как Зенков [1265] .
1264
Трескин Н. О жизни и о себе // Россияне в Азии. Торонто, 1998. № 5. С. 131, 132.
1265
Там же.
При китайском губернаторе Синьцзяна коммунисты поставили пять советских инструкторов, два из которых были военными [1266] , контролировать деятельность Шен Шицая. Новое правительство края объявило «шесть принципов» своего правления и приняло основополагающий курс на дружбу с СССР и борьбу с Японией. Эти принципы распространялись и на русское население: «1) долой японский милитаризм; 2) строительство нового Синьцзяна; 3) вечная дружба с СССР; 4) равноправие национальностей; 5) свобода вероисповедания; 6) неподкупность и честность» [1267] . Символом нового правительства Синьцзяна стала красная шестиконечная звезда. Понятно, что реально здесь правили коммунисты. Но власть нового правительства наблюдалась лишь над частью огромного Синьцзяна. На юге, в районе города Аксу, стояли части белоэмигрантов, которые признавали новую власть и, будучи очищены от «истинных белогвардейцев», не были опасны коммунистам, перейдя к ним на службу. Нанкинское правительство безрезультатно посылало сюда своих представителей, чтобы договориться о переводе коммунистов.
1266
Харбинское время. 1935. 19 февраля.
1267
Трескин Н. О жизни и о себе // Россияне в Азии. Торонто, 1998. № 5. С. 135.
Устранением группы Паппенгута коммунисты достигли еще одной цели. Они создали на западе Китая плацдарм для соединения с южнокитайскими коммунистами и захвата через Лобнор южной Монголии. С захватом последней Лобнор должен был служить коммуникацией между сычуаньскими коммунистами и синьцзянской базой. Коммунисты решили не покидать Синьцзян до тех пор, пока в Китае не будет создано коммунистическое государство. В 1930-х гг. здесь даже были открыты советские школы и театр. Видя все это, тысячи русских эмигрантов вынужденно приняли «розовую окраску», чтобы не быть репрессированными коммунистами, которые не ограничились лишь подлым убийством группы Паппенгута и расправлялись со всеми, кто казался им опасным.
Многие сарты перекочевали в Ганьсу с Ма Дзуином. Они уже не питали ненависти к белым русским и не жалели, что их «священная война» не удалась, жалели они, что их родина погибает. Часть района Кашгария осталась за Ма Дзуином, в Хотане образовалось местное правительство, а на большей части Синьцзяна властвовали коммунисты. Главный мусульманский мятежник, Нияз-ходжа, стал первым другом русских большевиков.
Сведения из Синьцзяна русская эмиграция Китая получала очень скупо и уже после завершения событий, с 1935 г. По данным на 26 марта 1935 г., «Хами полуавтономен от Урумчи. Советское влияние, однако, сказывается здесь во всем: и в невозможности иной торговли, кроме с СССР, и в вооружении китайских и туземных войск сплошь советским оружием, и в наличии советских инструкторов. Они делятся на 2 типа: командиров-китайцев, прошедших политическую и военную школу в СССР, и русских, из Алтая и Семиречья, владеющих местными туземными наречиями. Китайская армия в Синьцзяне переобучена советскими инструкторами по советскому образцу. Все вооружение – пехотное, артиллерии, кавалерии, танковых частей, авиации Синьцзяна – советское. Боеприпасы – тоже советские. В Урумчи есть крупная советская воинская часть всех родов оружия. Это как бы консульская охрана. Эта часть насчитывает 3 роты пехоты, дивизион легкой артиллерии, зенитный парк, эскадрон кавалерии и воздушную часть – эскадрилья из 8 аппаратов. У китайского генерал-губернатора в том же Урумчи есть небольшая конвойная часть из белогвардейцев в 330 человек: пехоты – 100 человек, остальные – конные казаки и артиллерия из батареи легких пушек, которых 6 штук. Аэропланов нет. Командует конвоем полковник Антонов. По данным нашего информатора, обе группы красных и белых войск живут не только мирно, но и дружно. Русские белогвардейские части также вооружены сплошь оружием советского изготовления.
Большевики не трогают туземного уклада жизни, не борются против религиозных и национальных обычаев местных народов. Пропаганда их очень велика, но она построена лишь по политическим и экономическим линиям. Социальных вопросов не трогают, быта – тоже. Русские в Синьцзяне живут неплохо: голодных и бедствующих нет. Хотя в последнюю войну они пострадали очень серьезно, потеряв много жизней и имущество, сейчас эти раны почти залечены. Отношения эмигрантов с советским аппаратом установились хорошие. У эмигрантов нет прежней ненависти к красным. Так как их не трогают, не пугают лишениями земель и собственности, а, наоборот, обещают в будущем, после включения края в состав СССР, исключительные блага и возможности, как знатокам края, то очень много эмигрантов, особенно молодежи, подросшей на чужбине, идет на красную приманку» [1268] .
1268
ГА РФ. Ф. 5873. Оп. 1. Д. 9. Л. 22б., 22в.
Советские авторы представляли совершенно фантастические версии случившегося: «руками японцев [1269] в это время был организован мятеж белогвардейцев-мусульман в Синьцзяне. Его подавили, и в плену у китайцев осталось до 3 тысяч белых. Руководил восставшими Аясу Мицхаки, который объявил, что борьба «за создание в районе Синцзян – Сибирь – Урал великого мусульманского государства будет продолжена» [1270] .
А очевидцы тех событий, например известный эмигрант Смигунов, говорят, что «влияния японцев в крае нет. Во время моих многолетних странствий по Синьцзяну я ни разу не видал ни одного японца» [1271] .
1269
Которых никогда, даже в момент наивысшего проникновения Японии в Китай, не было в Синцзяне.
1270
Сонин В. Дальневосточная эмиграция в годы Второй мировой войны // Российская эмиграция на Дальнем Востоке. Владивосток, 2000. С. 38.
1271
ГА РФ. Ф. 5873. Оп. 1. Д. 8. Л. 97.