Белоэмигранты на военной службе в Китае

Балмасов Сергей

Семенов был дезориентирован донесениями китайцев о том, что сами северяне бьют противника. Он не верил донесениям русских летчиков, которые сообщали о стремительном откате северян и о том, что Цинанфу будет сдан со дня на день. 22 апреля он сообщал Тихобразову: «На нашем фронте – хорошо. И наши, и мукденцы продвигаемся. Линия фронта далеко от Далинфу. Нами взяты Пу-сян, Нан-ло и наши подходят к Кангжоу (Пуян). Мукденцы взяли большую крепость Чжан-де-фу и продвигаются к югу. Так что летчики врут, а для чего – не знаю» [519] .

519

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 8. Л. 9.

Однако на другой день, 23 апреля, в сообщениях наемников появились неспокойные нотки: «Тревожное положение усилилось. Японцы, которых здесь пока только три роты с пулеметами, усиленно укрепляют район консульства и японского госпиталя. Работают около нас, кладут земляные мешки, словом, готовятся. Всех своих резидентов они сосредотачивают в этом районе. Вероятно, будет весело. По улицам все время тянутся японцы со всех мест со своим скарбом в указанный район. Китайцы и иностранцы заполняют

все поезда и уезжают из Цинанфу. Такая картина, конечно, страшно взволновала всех наших дам. Я принимаю все усилия, чтобы их успокоить, так как денег нет и ехать в поезде невозможно». Волнение Тихобразова на другой день еще больше усилилось. В письме за 24 апреля он сообщает Семенову: «Часть наших дам все же уехала – твоя Ольга Аркадьевна выложила за всех 25 долларов серебром. Уехала и моя мадам с Лилей [520] . Из уволившихся уехали Черепанов, Глаговец, Теплоухов, Сараев и все американцы, священник Арюткин и еще кто-то. Иностранцы забили вагоны так, что была невероятная давка. Вчера утром приехал Тупан, а позднее и Сун Чуанфан. Наше положение очень тревожное. Какие-то колонны войск идут в обход Цинанфу. Все жены Тупана вывезены, и отсюда вчера все время вывозили на грузовиках имущество, а у меня еще девятнадцать семей не вывезено. Но в штабе Тупана говорят, что беспокоиться нечего. Японцы же говорят – «очень плохо». Я связался с броневиками и слежу за ними. Когда они будут отправляться, тогда и я зацеплюсь за них. У них уже все в вагонах, а у нас и вагонов еще пока нет. Не знаю, куда и как отправлять больных и раненых и как их кормить. С семейными – беда. Слезы, просьбы, а сделать ничего нельзя. У меня самого положение поганое. Хочу от всего этого уехать на фронт, но Люсилин просит остаться, так как он не успевает сделать всего. Все расчеты на эвакуацию делаю только на семьи, раненых, больных, калек и имущество. Все здоровые, в случае надобности, пойдут пешком. Завидую всем вам от души, так как у Вас – хорошо, а здесь – сущий содом» [521] .

520

Малолетняя дочь Тихобразова.

521

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 9. Л. 15–17.

Положение русских осложнилось приходом японцев, которые показали себя истинными хозяевами положения в Китае. Тихобразов писал 25 апреля: «Мне необходимо на день поместить семьи наших офицеров, которых выбрасывают на улицу, так как помещения занимают японцы, которые приходят 26-го числа, две тысячи человек. Поэтому нам предложено к этому времени освободить помещения штаба группы и нашей церкви. Не знаю, куда буду вытряхивать семьи, живущие в доме около церкви. Хорошо бы посадить их в вагоны. В ночь с 23 на 24 апреля все банки эвакуировали свои ценности, кроме Шандунского, в котором совершенно нет денег. Тупан делает у них и у богачей принудительный заем. У Меркулова в штабе стоит огромная толпа уволенных. Он ничего не делает для них и только отборно ругается. В то же время и его вовсю кроют из толпы. Картина – поразительная. Зубная врач, не известив штаб, выехала в Циндао, захватив с собой и весь зубоврачебный кабинет. Я узнал об этом слишком поздно, то есть после ее отъезда. Самое тяжелое – это полная неизвестность обстановки. Наши китайские войска драться не желают, этим и объясняется отход. Японцы и все иностранцы смотрят на происходящее очень мрачно, а официальные лица хоть и не говорят ничего определенного, но как свои семьи, так и ценности все отправили из Цинанфу. Я не знаю, что делать с квартирой – никто не принимает на хранение вещи. Продавать – никто не покупает. Твоя квартирная обстановка тоже стоит, и Люсилин не знает, что делать. Вероятно, будем грузить в базу, когда получим вагоны. Летчики наши усиленно говорят о движении конницы противника по реке Желтой и будто по ее левому берегу, что грозит Вам окружением. Будьте осторожны. Будто бы их двигается не меньше тысячи. По правому берегу будто бы идет вражеская пехота – десять тысяч штыков. Более нервные говорят уже о том, что к нам подходит десятитысячная монгольская конница Фына» [522] .

522

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 9. Л. 15–17; Там же. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 6. Л. 9.

Эвакуации Цинанфу как таковой практически не было. Штаб и базы русских ушли оттуда накануне самой сдачи города, 30 апреля. Благодаря Тихобразову русские семьи и их вещи были вывезены из города. При этом ему приходилось самому следить за ходом эвакуации. Так, когда он решил проверить участок вокзала, который он приказал русским солдатам огородить, складывать туда вещи семей и не допускать туда посторонних, он обнаружил охранника, всадника Лоскутова, пьяным [523] . Накануне этого, 25 апреля, в Цинанфу Тихобразов писал Люсилину: «Спешно. Прошу Вас сделать распоряжение старшему переводчику подполковнику Чжан выяснить, почему нам не дают вагоны, и исхлопотать на них наряд. Готов, если нужно, вновь об этом подать рапорт. Дали неграмотного переводчика, который никакой пользы не принес. Вагоны для эвакуации обязательно нужно достать» [524] . Стараниями Тихобразова вагоны для погрузки русских семей и их имущества были поданы утром 26 апреля [525] . Однако ход эвакуации замедляло то, что не удалось найти нужное количество переводчиков [526] . В те дни в Цинанфу царил настоящий хаос. Даже у русских рухнул порядок. Свидетельство тому то, что тогда забывали кормить не только лошадей, но и людей. Когда пытались решить эту проблему, то оказалось, что система снабжения армии Чжан Цзучана рассыпалась [527] .

523

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 6. Л. 17.

524

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1.

Д. 6. Л. 7.

525

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 6. Л. 12.

526

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 6. Л. 15.

527

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 6. Л. 10, 14.

О том, что творилось в те дни в Цинанфу, свидетельствует тот факт, что за неделю до сдачи этого города эвакуация не была еще начата и китайцы всячески успокаивали наших, говоря, что оставлять столицу Шаньдуна они не намерены. При этом падение Цинанфу было очень болезненным для белогвардейцев с материальной стороны. Они оставляли свои помещения, вынуждены были тратить большие деньги, которых не хватало на самое насущное, на эвакуацию семей и грузов. Например, тогда у русских наемников не было средств даже для того, чтобы купить новое колесо для машины. Поэтому Тихобразов предложил В. С. Семенову при получении денег не выдавать их сразу все людям, а часть задерживать «на непредвиденный случай», как, например, для эвакуации. При этом он сознавал, что из-за такого «нововведения» часть наемников может уйти, но считал это необходимым.

В оставляемом Северной коалицией Цинанфу в те дни обстановка была накалена до предела. Тихобразов писал В. С. Семенову, что, «как только получим деньги, я немедленно выезжаю на фронт, так как у Вас намного спокойнее, чем здесь. Людей все время будем Вам пересылать. Все желают ехать на фронт. Что касается нашего отряда, то нам все дают с большими затруднениями, чем другим русским частям» [528] .

Тихобразов так пишет 30 апреля о последнем дне пребывания русских в Цинанфу: «Был бой у моста и вокзала. Страшно было слышать стрельбу. Но все кончилось благополучно. Из Цинанфу почти ничего не вывезли, кроме эшелонов, так как эвакуацию начали только лишь за день до сдачи города» [529] .

528

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 9. Л. 14.

529

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 10. Л. 28.

Китайцы растерялись и забыли про эвакуацию. В итоге ее был вынужден проводить генерал-майор Мрачковский [530] , военный комендант Цинанфу.

Чжан Цзучан в панике бежал, бросив все, в том числе и белогвардейцев, которым он был обязан своей былой славой. Видя это, Мрачковский стал действовать на свой страх и риск. Все его действия были направлены на то, чтобы вывезти из оставляемого города самое ценное. 28 апреля он мобилизовал русских, организовав из них батальон, которому поручил охрану стратегически важного моста на Хуанхэ у станции Лукоу, вокзала, ближайших к Цинанфу станций и разъездов, а также грузов, подлежащих эвакуации.

530

В 1926–1927 гг. командовал в чине полковника бронепоездом «Шаньдун».

Для вывоза большего количества имущества он приказал использовать как простые составы, так и бронепоезда. Благодаря этому удалось спасти самое ценное и вывезти русских [531] . Вскоре в столице Шаньдуна, которая два года была одним из главных центров эмиграции в Китае, от русских осталось только кладбище, напоминающее о печальной судьбе тысяч наших соотечественников. При отступлении была потеряна связь с конным отрядом Семенова. Накануне сдачи города, 27 апреля 1928 г., его бойцы вели разведку в деревнях по реке Хуанхэ и беспокоили противника, обстреливая его части на правом берегу [532] . Прикрывая отход китайцев, русские конники не успели к эвакуации Цинанфу и переправились 2 мая у деревни Чудява через Хуанхэ на шаландах, которые были после этого потоплены. В тот же день Цинанфу был сдан южанам.

531

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 21. Л. 1.

532

ГА РФ. Ф. 7046. Оп. 1. Д. 1. Л. 72.

Во время отхода среди русских были потери. Так, 3 мая 1928 г. на станции Фансян был убит всадник Тихонов [533] . Потери русских были не только из-за пуль. Вскоре скончался «естественной смертью» видный наемник, подполковник Иларьев [534] .

После сдачи Цинанфу северяне не смогли использовать Желтую реку как важный и естественный рубеж обороны и продолжили отход, упустив великолепную возможность надолго задержать противника. Действительно, на протяжении десятков и сотен километров эта река представляла собой серьезное препятствие, и форсировать с ходу километровую водную преграду было невозможно. Однако Чжан Цзучан опасался обхода войсками Фына и, видя неустойчивость своих войск, продолжил отход.

533

ГА РФ. Ф. 7046. Оп. 1. Д. 1. Л. 77, 78.

534

ГА РФ. Ф. 7046. Оп. 1. Д. 1. Л. 99.

Русские отходили от Цинанфу двумя колоннами. Самая большая, в составе которой была броневая дивизия и часть конного отряда Тихобразова, находилась под общим командованием Мрачковского. Другая состояла из конного отряда В. С. Семенова. Тихобразов писал ему 4 мая: «К твоему приходу Ты-чжоу может быть оставлен, поэтому двигайся осторожно и веди разведку у местных жителей. Сегодня по направлению к Цинанфу за вторым разъездом был разобран железнодорожный путь. Это дело рук хун-чен-хуев. Судя по состоянию армии нашего Тупана, ее управлению войсками, я мало верю, что будет оказано сопротивление врагу. Может быть, придется идти в Тяньцзин» [535] .

535

ГА РФ. Ф. 7045. Оп. 1. Д. 9. Л. 18.