Белые люди
Шрифт:
Максим Владимирович чертыхнулся (это, кстати, было совершенно искренне – он понял, что сейчас придётся совершать лишние телодвижения) и, расталкивая толпу зевак, смотревших за странной гонкой по рельсам, побежал в другой конец платформы.
На бегу, он не переставая махал круговыми движениями, в надежде, что собака с хозяином отбегут хотя бы чуть-чуть ближе к рейке, а машинист, завидев сигналы Максима Владимировича, остановится пускай даже за метр от мужчины и лабрадора. Одновременно Молчанов кричал изо всех сил, что хозяин должен немедленно лечь на свою собаку и ждать, пока поезд пройдёт. Однако как только пёс понял, что происходит что-то не то, он тут же попытался убежать. На сей раз в нужную сторону.
К сожалению слишком поздно. Максим Владимирович уже подумал было, что его усилия были напрасны и все всё
Машинист в ужасе выскочил из своей кабины и ошалело высматривал Молчанова среди покинувших поезд людей. Из будки показались связисты. До них, кажется, дошло, что происходит на платформе, и уж точно они поняли, что выговор им обеспечен. Молчанов же, осторожно прыгнув на сцеп, наклонился к рельсам и спросил, все ли живы. Ответом ему послужил лай лабрадора и возгласы его владельца.
Удостоверившись, что с ними всё в порядке, Максим Владимирович переместился на платформу и направился к головному вагону.
– Никогда раньше людей не давили?– осведомился Молчанов у напуганного машиниста.
– Что, задавил всё-таки?– тот даже побледнел от ужаса.
– Конечно. Ну, не насмерть. Но задавил,– уточнил Максим Владимирович. И связисты, и машинист облегчённо выдохнули. Последний утёр пот со лба и задумчиво протянул:
– Уже пару раз бывали такие случаи. И все всегда живы оставались. И хорошо. Мне такие исходы положительные нравятся.
– Что же вы тогда так растерялись?– безучастно осведомился Молчанов.
– Так с собакой же! Такое в первый раз вообще!
Молчанов кивнул и отправил машиниста дальше по своему маршруту на «Курскую». Как только поезд скрылся в тоннеле, Максим Владимирович погнал связистов вытаскивать мужчину и пса.
– А почему это мы?– возмутился толстяк.– Этим вообще машинист должен был заниматься! Когда такое было, чтоб машинист просто уезжал?
– Ты скажи спасибо что я ещё это всё замну!– Молчанов погрозил связистам пальцем.– Если я расскажу вышестоящим, как вы тут весело время проводите, они этого явно не оценят. Так что прыгайте немедленно! А я пока с диспетчером свяжусь. Скажу, что этот мужик только что упал.
Когда Максим Владимирович затребовал у диспетчера отключение электричества на контактном рельсе и задержку поезда, он со спокойной душой направился наблюдать за забавными связистами, которые, переругиваясь между собой, подсаживали лабрадора и его хозяина на платформу. Непонятно, почему ни смотрящие по камерам, ни старший по станции не обратили на происшествие внимания, но это было даже на руку всем участникам. После того как все твёрдо встали вне путей, Молчанов отправил работников станции на свои места, а сам вместе с радостным собачником и его верным питомцем отправился к эскалаторам. Разместившись в будке, Максим Владимирович не стал закрывать дверь, а решил высказать спасённому всё, что о нём думает.
– Это как вас с лабрадором-то пустили?– спросил Молчанов, понимая, что спас от выговора также и контролёршу.
– Да вот, я с собакой обычно на машине, а тут Арнольду на осмотр к ветеринару надо, а она не заводится, зараза! Ну и подумал – проеду разок, и ничего не случится. Так кто бы знал!
– Да, конечно,– пробормотал Максим Владимирович и поднял взгляд на эскалаторы. В этот момент он вспомнил про утреннюю девушку и спросил:
– А вы… вас как зовут?
– Даниил,– мужчина протянул Молчанову руку. Тот торопливо пожал её и продолжил.
– Даниил, а вы случайно не знаете, тут никаких… съёмок не проводят в районе?– он тщательно подбирал слова, но всё равно не смог нормально задать вопрос.
– Каких съёмок?– не понял Даниил.
– Ну, ужастиков там или детективов.
– Да вроде бы не проводят…– задумался тот.
– А инцидентов никаких не случалось, не знаете? Может, кого машина сбила или из окна кто-то вывалился?
– Да нет, не слышал,– Даниил не совсем понимал, куда клонит Молчанов.– А что?
– Да так, увидел одну вещь странную. Объяснить никак не могу,– во взгляде собеседника Максим Владимирович уловил заинтересованность, поэтому продолжил.– Какая-то девушка. Вся израненная, окровавленная. И череп у неё в одном месте откололся немного. И холодная вся была. Она ещё прошла на платформу и села в пустой поезд, куда больше никто не сел. У меня раньше в жизни ничего такого… необъяснимого не случалось,– новые ощущения выводили Молчанова из зоны комфорта даже больше, чем разговор с человеком. Поэтому он пытался разобраться, откуда взялась эта странная девушка. Даниил молчал, а Максим Владимирович бормотал себе под нос:
– И ещё кожа у неё такая… белая… как будто изнутри светится немного…
– Как вы сказали? Светится?– внезапно мужчина напрягся, а его пёс недовольно заворчал.
– Ну, не то чтобы светится… вроде даже отражает свет со станции. Понимаете?– Даниил кивнул:
– Понимаю. У меня тоже что-то такое было.
– Не расскажете?– спросил Молчанов и опешил. Ему стало интересно. Это было ещё одно незнакомое ощущение. Слишком много нового за один день.
– Расскажу!– мужчина неспешно погладил бороду и начал.– Это было пару лет назад. Помню, год високосный был. Уже кончался как раз, декабрь на дворе стоял. Я сидел у себя в комнате за компьютером. Жена в магазин ушла, а это обычно долгое мероприятие. Ну и вот, сижу я дома один. Арнольда тогда ещё со мной не было,– он потрепал пса между ушами. Тот высунул от удовольствия язык.– И тут слышу странный звук. Из ванной. Как будто бы стирает кто-то вручную. Я ещё подумал, жена что ли вернулась, но я бы услышал хлопок двери, в квартиру явно никто не входил. Звукоизоляция в доме хорошая, такая слышимость проявились бы чутка пораньше – у нас сразу все соседи имелись, никто не заселялся после нас. А то, может там такая система, что от соседей сверху слышно, а от соседей снизу не слышно, откуда я знаю? А по лестничной клетке у нас такие соседи хорошие ещё тогда были – дед Фёдор с женой Евдокией. Дед пил, конечно, много. А она же всё время болела. Но хорошие такие были соседи. Я это всё не просто так рассказываю, это к моей истории самое прямое отношение имеет. Ну вот, сижу я и думаю, что это может быть. Уже было, например, что у меня жена забывала снять с плиты какую-нибудь сковородку и в ней всё шкварчить начинало. Я поначалу нервничать начинал ещё, а потом привык. Вот и тогда подумал, наверное, она стиральную машинку не выключила, но ещё послушал – а там звук как будто прямо руками стирают, перебирают. Ну решил, что это уже точно что-то не так пошло, и пошёл, в ванную. Дверь открыл и тут же и застыл. Над раковиной стояла бабушка Евдокия и стирала длинное вечернее платье. И сама бабушка, и платье – всё было таким как раз белым, словно светящимся. Я так опешил, говорю ей: бабушка, вы тут чего делаете, а она отвечает, что вроде как стирает. Ну, соображаю – всё правильно, бабушка Евдокия зашла постирать. Жена, наверное, пустила. Может, у них воду отключили. Ну я обратно к себе пошёл и сел за компьютер. Через пару минут чётко слышу хлопок двери. Встаю. Иду в прихожую. Это жена пришла. Спрашиваю, что там у соседей, чего они к нам стирать ходят, а она так на меня странно посмотрела, говорит, что не пускала никого. Иду в ванную, а там никого. Думаю, что за чертовщина, хлопка-то не было. Иду к соседям, звоню в дверь, дед Фёдор открывает – весь в слезах. Говорит, бабка моя померла. Вот тогда мне по-настоящему страшно стало. Не знаю, в общем, зачем ей ко мне на стирку понадобилось приходить, но пришла же…
Некоторое время и Даниил, и Максим Владимирович сохраняли молчание. Оба думали над странными и необъяснимыми событиями, произошедшими с ними. Наконец Даниил вспомнил, что надо бы отвести Арнольда к ветеринару. Мужчины распрощались. До конца смены оставалось ещё долго. Молчанов думал о том, как странно чувствовать интерес к чему бы то ни было после стольких лет полного безразличия. Вполне вероятно, что ни Даниила, ни его собаку Молчанов не увидит больше уже никогда. Но почему-то хотелось, чтобы встреча с этой парочкой ещё хоть раз произошла. Это было не столько желание самой встречи, сколько неприятие той мысли, что больше они не увидятся. Это было странно. Молчанову пришлось бегать по станции, контактировать со связистами и диспетчером, а лабрадор обслюнявил Максиму Владимировичу пальто.