Белые люди
Шрифт:
– А тот парень, которого я спугнула, он тоже призраком был по-твоему?– она запнулась и подняла взгляд на Максима Владимировича.– Можно на «ты»?
– Да пожалуйста,– Молчанову было всё равно.– Я думаю, что тот парень был как минимум странным. И кожа у него тоже была белой. И ещё он очень внезапно исчез,– видимо, Молчанов выглядел расстроенным, потому что Лера внезапно хмыкнула и сообщила, сложив руки на груди:
– Ну это не повод для грусти вообще ни разу. У вас тут в метро этих призраков, как тараканов.
– У нас нет в метро тараканов,– пробормотал Молчанов и только после этого вник в сказанное Лерой.– В каком смысле?
– В таком,– нашлась девушка.– Я как-то раз ехала в «Беляево». Проехали «Китай-город» и тут остановили поезд.
– Ну, может, у контролёров там перекуры,– пожал плечами Молчанов, напуская на себя равнодушный вид. Сделать это было крайне сложно, потому что ему было на самом деле интересно.
– Да подожди ты!– гаркнула Лера. Арина открыла один глаз и скосила его в сторону Молчанова.– Он ещё был такой, знаешь… как желе. Полупрозрачный. И тоже весь белый какой-то. Мне ещё так жутко стало, помню.
– Белый?– Молчанов задумался.– А когда это было?
– Да недели две назад. А что?
И тут Максиму Владимировичу пришла в голову странная идея. Он прекрасно понимал, что это мероприятие ничего не даст, поэтому сразу попытался отогнать от себя так некстати появившуюся мысль. Но что-то не давало этой мысли уйти. Интерес. Возможно, именно после девушки на «Бауманской» Молчанов начал замечать за собой иррациональное желание сделать порой что-то, что не должен. Он пристальнее смотрел на пассажиров, внимательно наблюдал за каждым подозрительным лицом. Один раз, когда Максим Владимирович поднимался на какой-то станции, на параллельном эскалаторе увидел девушку с перерезанным горлом. Молчанов тут же перепрыгнул на этот эскалатор и побежал вниз, как он думал, за очередным призраком. Прыжок уже сам по себе чего стоил! Но Молчанов не успокоился на этом. Он догнал девушку и поговорил с ней. Выяснилось, правда, что это как раз бутафорский призрак. В тот день в Москве проводилось какое-то «косплей-пати», куда девушке непременно надо было ехать в образе некой Ванессы Лиметье из неизвестного Максиму Владимировичу аниме. Поднимаясь обратно, Молчанов про себя проклинал и анимешников, и косплееров, и чёртову Ванессу Лиметье, и в особенности того, кто перерезал ей горло.
До кучи, Максим Владимирович перестал использовать на пульте от телевизора какую-либо кнопку, кроме кнопки включения – теперь не было нужды переключать каналы. Максим Владимирович смотрел только новостной канал. Зачем – он и сам не знал. Но факт остаётся фактом. С недавних пор Молчанов начал порой творить вещи, от которых приходил в недоумение. Как он – Максим Владимирович – умудрился скатиться в такое ребячество? Но сейчас ему было всё равно.
Молчанов встал и постучался в будку к Лысенко. Арина тут же открыла глаза и уставилась на коллегу.
– Я минут на сорок отойду. Если что, звони. Мой рабочий у тебя остался же?
– Конечно остался. Только какого чёрта ты куда-то намылился? А мне тебя ещё и прикрывать!
– А ты вспомни, сколько раз я тебя прикрывал,– выпалил Молчанов и, развернувшись, пошёл к эскалаторам под хохот Арины Лысенко. Она часто смеялась невпопад. Уже на станции Молчанов вдруг услышал позади себя вопль:
– Слышь, Максим Владимирович, без меня, что ли поедем, а?– Молчанов обернулся. К нему шла Лера.– От Лерки Аглицкой ещё никто не уходил так просто!
– То есть вы со мной хотите ехать?– опешил Максим Владимирович.
– Естественно! Я тоже на своего призрака хочу ещё раз посмотреть,– Аглицкая схватила Молчанова за руку и вместе с ним протиснулась в закрывающиеся двери вагона.– Хорошо, что хоть на одной линии.
Максим Владимирович вздохнул и взглянул на Аглицкую. Она изучала схему метро, висящую на стене. В принципе, Молчанов не видел в сложившейся ситуации ничего плохого. Подумать о том, что сейчас нужно делать можно было и со спутницей. Не то чтобы так было веселее, но от Леры так и веяло чем-то мотивирующим – её активность, напористость, всё это в какой-то степени вдохновляло Молчанова действовать. Возможно, наличие рядом человека, которым движет абсолютно та же цель. При таком раскладе он уже не казался себе откровенно безумным. Это было либо рациональное мероприятие, на которое может подписаться не только безэмоциональный работник метрополитена, либо групповое помешательство и мужчине с образом жизни нелюдимого социопата интересно абсолютно то же, что и активной резвой и лёгкой на подъём девушке. Странная схема получается.
– А нам на какой выходить?– поинтересовалась Аглицкая.
– Понятия не имею,– честно ответил Молчанов.
– Это в каком смысле?– не поняла Лера.
– Ну я же не работал на заброшенных станциях. Я вообще не разбираюсь, как туда попадать.
– Зашибись!– протянула девушка.– Ну ничего, мы с тобой доедем как-нибудь, а потом уж разберёмся, куда идти.
Сосредоточься Молчанов на происходящем, он обязательно схватился бы за голову. Но у Максима Владимировича были другие мысли в его и без того перегруженном разуме. Размышления о таинственных людях, которых он начал видеть с недавних пор оказались вытеснены абсолютно другими суждениями, появившимися в голове, как только Максим Владимирович окинул взглядом вагон. Он наблюдал за собравшимся в вагоне народом и ужасался.
Несмотря на свободные сидения, пассажиры стояли, прислонившись к дверям. Разве они не знают что если в основном цилиндре случится пробоина, через которую будет выходить воздух, то двери тут же откроются? В памяти всплывали байки, которые иногда рассказывали понурые машинисты. Например, как из открывшейся двери вывалился человек, и буквально пару секунд его спина касалась стены тоннеля. Его вытащили почти сразу, мужчина даже остался жив. Но так как было лето, жара, на несчастном была только одна рубашка. От неё остались только рукава и передняя часть. Вся ткань со спины исчезла вместе с кожей и большей частью мышц. Мужчина корчился от боли, а остальные пассажиры старались не смотреть на торчащие из кровавого месива рёбра с позвоночником.
Или про девушку, которая тоже вывалилась из-за неполадок с цилиндром, в панике попыталась схватиться за какую-то трубу, но зацепилась за торчащий из стены крюк и была буквально разорвана. К тому же, крюк вошёл в тело сбоку и прошёл между рёбер. Но за рёбрами шёл позвоночник. Когда до него дошёл крюк, то спрятанный за позвонками спинной мозг оказался просто выдран из её тела.
Страшно хотелось рассказать всем этим недалёким пассажирам парочку таких историй. Все эти люди ужасно раздражали Молчанова своей тупостью. Помимо дислексиков, игнорирующих надпись «не прислоняться», вагон наполняла безвольная серая масса, уткнувшаяся в свои крохотные мирки, состоящие из единственного тупика. Кто-то глядел в смартфон, кто-то спал, а самые безнадёжные просто смотрели в одну точку. И зачем только Молчанов поехал на этом поезде?
Вскоре состав остановился, и Максим Владимирович услышал рингтон своего телефона. Молчанов достал аппарат из кармана и взглянул на экран. Звонила Лысенко.
– Кошмар, у тебя что, звонок по умолчанию?!– Аглицкая даже выпучила глаза от изумления, настолько не ожидала услышать стандартную заводскую мелодию в век развитой музыкальной индустрии. Но Максим Владимирович отмахнулся:
– Да?
– Алло, Молчанов? Тут опять этот твой парень плачущий стоит. Не знаю, может, тебе надо… Это ты кого там тащишь?– последняя фраза была ответом на вскрик Леры «Эй, ты куда меня потащил?». Максим же Владимирович, как только услышал о возвращении плачущего юноши, в ту же секунду схватил Аглицкую за плечо и выскочил с ней из закрывающихся дверей.