Белый брат Виннету
Шрифт:
– Вы действительно надеетесь?
– Да, вы ведь сами понимаете, что вам же будет лучше, если вы расскажете нам все честно и без утайки. Игра стоит свеч.
– Извините, я не понял, чего стоит игра.
– Вашей жизни. Ведь речь идет о вашей судьбе.
– Что вы подразумеваете под нашей судьбой?
– Ну конечно, смерть. Вы знаете меня, я знаю вас. Если бы я попал к вам в руки, у меня не было бы сомнений в том, что меня ждет. Но вышло наоборот. И теперь вы, молясь или не молясь, распрощаетесь с жизнью. Но смерть смерти
– Чего же вы потребуете от нас в обмен на вашу забывчивость?
– Сущий пустяк: вы скажете мне, где Олд Файерхэнд устроил тайник, и опишете, как к нему подобраться.
– А что получим мы от такой сделки?
– Много больше, чем дадите. Пулю в лоб. Поймите же, легкая смерть стоит намного дороже, чем я требую от вас.
– Я восхищен вами, у вас не только чуткое сердце, но и полное отсутствие ума.
– Что ты сказал?
– взревел взбешенный Сантэр.
– Сказал, что согласен. Я опишу любое место, пусть даже несуществующее, и умру легкой смертью.
– Не стоит принимать меня за большего дурака, чем я есть на самом деле. Я найду способ разговорить вас и проверить, насколько вы правдивы. Но сначала я должен убедиться, согласны ли вы поделиться со мной своими познаниями.
– Поделиться! Поздравляю вас, вы нашли точное слово, Олд Шеттерхэнд не предает друзей и не делится их добром. Как видите, Виннету тоже не хочет ничем поделиться с вами, он даже не произнес ни звука, так как гордость вождя не позволяет ему разговаривать с мерзавцами. Совсем иное дело я: во-первых, я не вождь, а во-вторых, у меня были свои причины побеседовать с вами.
– Причины? Какие?
– Не имеет значения. Вы их узнаете попозже и без меня.
– Ты отказываешься говорить?!
– взорвался Сантэр.
– Ну что вы, я готов продолжить беседу на любую тему, кроме Олд Файерхэнда и его тайника. Может быть, поговорим о погоде и видах на урожай?
– Я прикажу связать тебя дугой, как и Виннету.
– Не могу запретить вам сделать этого, потому что не хочу лишать вас удовольствия.
– Ты и не представляешь, в каких мучениях скончаешься!
– Но тогда никто не поможет вам справиться с вашими затруднениями, как вы изволили выразиться.
– Мы найдем тайник и без тебя.
– Разве что вам поможет случай. Но учтите, что если мы не вернемся в условленное время, Олд Файерхэнд заподозрит неладное и перенесет меха в новый тайник, как мы и договорились.
Сантэр умолк, угрюмо глядя вдаль. В задумчивости, словно машинально, он играл ножом, перебрасывая его из руки в руку, пробуя пальцем, как он наточен, но я был спокоен и не поддавался на немые угрозы, так как знал, что негодяй пытается скрыть свою растерянность. Его план трещал по швам.
Конечно, Сантэр ненавидел нас и с удовольствием прикончил бы меня и Виннету, но ему не давали покоя пушные
– Значит, ты решил играть в молчанку?
– наконец-то удостоил меня взглядом Сантэр.
– Почему? Я ведь сказал, что охотно побеседую с вами.
– А если я тебя убью сейчас же?
– Тем лучше! Я всегда предпочитал быструю езду медленной, так же я отношусь и к смерти. Что толку умирать долго и мучительно, если можно умереть в мгновение ока?
– Ну хорошо! Я заставлю тебя говорить! Сейчас мы проверим, кто из вас двоих лучше переносит боль.
Сантэр решил перейти от слов к делу, подал знак лжепоселенцам, и они оттащили меня под дерево, где лежал Виннету. Пока меня волочили по траве, мне удалось изогнуться и бросить взгляд на куст, где нам вчера удалось заметить глаза Сантэра и куда он сегодня украдкой посматривал. Мои догадки подтвердились: там скрывался человек, который, чтобы лучше рассмотреть происходящее на поляне, выглянул из-за листвы. Мне показалось, что я узнал лицо Роллинса.
Разнообразием нас не баловали: меня, так же как и Виннету, связали дугой и бросили рядом с ним. Мы пролежали так более трех часов, напрягая все силы, чтобы ни единым словом, ни стоном, ни гримасой не выдать своих страданий нашим палачам. Каждую четверть часа Сантэр подходил к нам и спрашивал, не появилось ли у нас желание провести его к тайнику, но мы молчали. Создавалось впечатление, что мы соревнуемся с ним в выдержке и терпении.
Около полудня Сантэр неожиданно подозвал к себе сообщников и принялся шептаться с ними, а через несколько минут произнес нарочито громко, так, чтобы мы могли расслышать его слова:
– Я думаю, он прячется где-то поблизости. Без лошади он не мог далеко уйти. Переройте весь лес, но без него не возвращайтесь. Идите, а я останусь сторожить пленников.
Когда посылают людей на охоту за тем, кто прячется где-то поблизости, вовсе не обязательно объявлять об этом так громко. Сообщники Сантэра взяли оружие и ушли, а Виннету, едва шевеля губами, шепнул мне:
– Догадывается ли мой брат, что сейчас произойдет?
– Да. Они поймают Роллинса и приведут сюда, а потом окажется, что Сантэр обязан ему жизнью.
– И Роллинс станет упрашивать Сантэра отпустить нас на свободу. Все произойдет так же, как и в прекрасных больших домах, которые бледнолицые называют театрами.
– Я уверен, что Сантэр и есть тот торговец пушниной, которого называют Бартоном. Роллинс должен был выведать у нас, где тайник Олд Файерхэнда, но ему это не удалось. Теперь им не останется ничего другого, как отпустить нас на свободу и последовать за нами, чтобы мы сами привели их к цели. Поэтому Роллинс разыграл побег, чтобы теперь попасться, освободить нас и проникнуть в "крепость".