Белый брат Виннету
Шрифт:
Нас не покидала надежда, что это все же Олд Файерхэнд, ищущий нас. Но вот пятно распалось на несколько точек, и вскоре стало ясно, что это шесть индейцев понка, крадущихся в темноте и ведущих в поводу своих лошадей. Краснокожие продвигались вперед осторожно, готовые в любую минуту, в зависимости от обстоятельств, схватиться за оружие или пуститься в бегство.
Пока мы со всеми предосторожностями заходили к ним в тыл, краснокожие обнаружили тело вождя. И когда раздались исполненные ужаса восклицания "Уфф!", я и апач, не давая врагам опомниться, вспрыгнули на двух ближних к нам коней, а перерезать повод и дать им шпоры было делом секунды. Воздух за нашими спинами огласился бешеным воем, но все же испуганные
Победа была полной. Белые пассажиры, пустившиеся было наутек после первых выстрелов, теперь разожгли у завалов костры и в их свете откатывали за насыпь валуны, преграждавшие путь поезду. Сюда же перенесли и тела убитых индейцев, и кое-кто с геройским видом поглядывал на них, словно это было делом его рук. Вдали показались огни локомотива.
Поезд медленно приблизился и остановился перед преградой, из вагонов высыпали не принимавшие участия в сражении железнодорожные служащие и дамы, все бросились расспрашивать нас о засаде, индейцах, потерях, стрелах, томагавках и прочей ерунде. Я вкратце рассказал о событиях, и все дружно рассыпались в ничего не значащих изъявлениях благодарности, а начальник состава пообещал упомянуть нас в отчете и сообщить наши имена в газеты.
– Это совершенно лишнее, сэр, - ответил я.
– Мы простые вестмены и не ищем славы, а Виннету и так достаточно известен своими подвигами. Но если уж вам так хочется кого-то отблагодарить и восславить, вы можете разнести по всей Америке имена храбрых джентльменов, поддержавших нас в схватке с врагами. За пять минут они сожгли такую уйму пороха, что его хватило бы, чтобы перестрелять половину индейцев от Канады до Мексики. Они заслужили, чтобы об их подвиге трубили газеты.
– Вы действительно так думаете, сэр?
– спросил начальник состава, не понявший иронии.
– Ну конечно.
– Так вы считаете, что они вели себя храбро?
– Выше всяких похвал.
– Я очень рад, сэр. Непременно запишу их имена и передам в газету. А где знаменитый Олд Файерхэнд? Надеюсь, он жив?
– Мой брат Олд Файерхэнд потерял след Параноха, - озабоченно вмешался Виннету.
– Что, если он встретил новых врагов и нуждается в нашей помощи? Я и Олд Шеттерхэнд пойдем на его поиски.
– И немедленно, - подтвердил я.
– А к вам просьба, обратился я к начальнику поезда.
– Прошу вас не уезжать и дождаться нашего возвращения.
Я подобрал свой штуцер, брошенный в самом начале рукопашной, зарядил его, и мы пошли к тому месту, с которого я бросился в погоню за Паранохом. Свет луны был слишком слаб и неверен, чтобы полагаться на зрение, и нам пришлось напрягать слух. Однако шум локомотива заглушал все звуки, и только когда мы отошли от него на значительное расстояние, стало возможным различать ночные шорохи.
Мы безуспешно сделали несколько кругов по прерии, все расширяя и расширяя их, и я уже подумывал о возвращении к поезду в надежде, что Олд Файерхэнд успел за время нашего отсутствия вернуться к нему, как вдруг откуда-то издали до нас долетел приглушенный вскрик.
– Это Олд Файерхэнд! Индейцы стараются никогда не выдавать себя криком, сказал Виннету.
– Я тоже думаю, что это он, - ответил я, встревоженный и обрадованный
– Скорее туда!
Мы бросились бежать, но тут же остановились и удивленно посмотрели друг на друга: Виннету собирался бежать на север, а я отправлялся на восток.
– Почему мой брат бежит в ту сторону? Крик донесся с севера, - недоуменно произнес Виннету.
– Нет, с востока, - не согласился я.
– Слушай!
Крик снова повторился, и снова мы не смогли прийти к общему мнению.
– Как видишь, ты ошибся, нам надо бежать на восток.
– Ошибается мой брат, - упорствовал Виннету.
– У нас нет времени на споры. Олд Файерхэнду грозит опасность, поэтому пусть мой брат идет на север, а я пойду на восток, - предложил я.
– Один из нас непременно найдет его и выручит из беды.
– Пусть будет так!
– согласился Виннету.
Вождь апачей побежал в свою сторону, я в свою. Зная, что Виннету никогда не ошибается, я на бегу терзался сомнениями, но вскоре убедился, что на этот раз прав все-таки я. Чем дальше, тем все громче и явственнее звучал голос, зовущий на помощь. Наконец я увидел индейцев, размахивающих томагавками, и Олд Файерхэнда, стоящего на коленях и с трудом отражающего удары.
– Держитесь, я здесь!
– воскликнул я, насколько это было возможно.
Когда расстояние между нами сократилось до пятидесяти шагов, положение Олд Файерхэнда стало совсем незавидным: увидев, что я спешу вестмену на помощь, индейцы усилили натиск, томагавки так и сверкали над его головой. Медлить было нельзя, еще минута - и вестмену раскроили бы череп. Поэтому я остановился и вскинул штуцер. После долгого бега я тяжело дышал, сердце колотилось в груди, руки подрагивали. Стрелять было опасно, тем более в таком неверном свете луны: я мог случайно попасть в того, кого хотел спасти. Но иного выхода не было; задерживая дыхание, я три раза нажал курок и с радостью увидел, что все три индейца один за другим рухнули на землю.
– Слава Богу!
– воскликнул Олд Файерхэнд, когда я подбежал к нему.
– Вы успели вовремя! И я, черт побери, обязан вам жизнью. Надеюсь, что когда-нибудь смогу отплатить вам той же монетой.
– Вы ранены? Позвольте мне осмотреть раны. Вы, наверное, потеряли много крови.
– Канальи исполосовали мне томагавками все ноги. Когда вы бросились в погоню за Тимом Финетти, у меня в бедре уже торчала одна стрела, вот почему я не мог поспеть за вами. Я отстал и, пока искал ваши следы, немного поплутал. Тут-то меня и подкараулили индейцы. Мерзавцы прятались в густой траве, и когда я подошел к ним, нанесли мне несколько ударов по ногам. Бежать после этого я уже не мог, из оружия у меня оставался только нож и собственные кулаки, так что не приди вы мне на помощь, мой скальп украсил бы пояс одного из этих бандитов. Так что вы подоспели весьма вовремя... Должен признаться, я сам неплохо стреляю, но вам и в подметки не гожусь - попасть в темноте сразу в троих... Такое под силу только Олд Шеттерхэнду!
Пока вестмен говорил, я осмотрел его раны: они были болезненны и многочисленны, но, к счастью, не опасны для жизни. А немного спустя появился и Виннету и помог мне перевязать Олд Файерхэнда. Оставив убитых индейцев на съедение зверям и птицам, мы медленно побрели к железной дороге, однако поезда там, несмотря на мою просьбу подождать нас, уже не оказалось. И хотя я прекрасно понимал, что расписание следует соблюдать, поступок машиниста трудно было расценить иначе, чем неблагодарность.
Лошади, которых мы отбили у индейцев, стояли рядом с нашими, и мы могли бы немедленно тронуться в путь, но, поразмыслив, решили сделать привал на несколько дней и подождать, пока раненый Олд Файерхэнд не наберется сил. В шести часах езды мы нашли ручей, по берегам которого росла рощица, где мы и остановились.