Белый колет и фригийский колпак
Шрифт:
– Называй буквы!
– Аз, Буки, Веди, Глагол, Добро, Есть…
Он сказал всё наизусть, девушка заулыбалась и положила на стол ржаной пряник, придаинув к нему пальцем.
– За труды и награда. Попробуем писать. Смотри за мной, как надо держать перо в руке, то б не упало, и лист не забрызгать, – она говорила, и окунула перо в чернильницу, – Вот так, – и стала выводить буквы. – Попробуй.
Федот осторожно взял легкое перо между трех пальцев- указательного, среднего и безымянного, и опустил конец пера в чернильницу, отер расщеп о край, снимая лишние капли, и вывел кривоватую букву
– А если Буки и Аз? – сказала Настасья.
Он написал Буки Аз, наклон в голову, глянул на художество.
– Ну а теперь там же напиши опять Буки Аз.
Получилось и это, хоть он и сделал кляксу на бумаге, но маленькую.
– Прочти, что вышло.Вслух.
– Ба-ба, – осторожно произнёс Федот, – баба.
Он был удивлён, не сказать что поражён! Из черточек полуилось слово, и это сделал сам! Ну, почти…
– Теперь напиши ВОДА. Не подсматривать!– крикнула она, когда он глянул на Азбуку в рамке, висящую на стене.
Было сложнее, он выводил буквы по одной- Веди. Добро Аз…
Учительница глянула, и кивнула головой, соглашаясь.
– Два пряника.– коротко сказала она.– Завтра.
***
Так что дни потекли куда веселее, и за месяц неграмотный мастер стал читать и писать, чем несказанно радовал неугомонную красавицу.
Федот переписывал урок на оборотной странице бумажного листа- не выбрасывать же добро! Писал он почти без ошибок, да и вполне красиво, в старом стиле. Но и ремесло не забывал- корзинки да ложки делал исправно, жаль только токарного станка не было- тарелки деревянные делать.
– Привет, Федот, – поздоровалась проползшая через лаз девушка, – вот, книгу тебе принесла.
Настасья сегодня вырядилась, вместо серовго сарафана малиновый, расшитая рубаха, плетеная лента в волосах, да и платок необыкновенный. Юноша с трудом оторвал от девушки взгляд, чувствовал, что краснеет, и та разрумянилась, но не подавала и вида.
– На платок смотришь?, – и она повернулась, показывая хитрый узор, – с индейской земли привезли. Правда красивый?
– Точно. Это где Индрик – зверь живёт?
– И про Индрика прочёл?– обрабовалась девушка,– нет, он в Уральской горе прячется, в Золотой пещере.
– Да я так не понял, он то как зверь, то как воин в золотой пещере ездит…
– Ну. так про то люди говорят. Вот, здесь еще интереснее- «Сказание о Славене и Русе» « Аристотелевы Врата», «Стоглав», « Голубиная Книга».За месяц прочтёшь.
– У вас, староверов, прямо всё грамотные, – удивился Федот.
– Да так раньше на Руси до Петра везде было.Так отец говорит. – она долго думала, и наконец, скаала, – а как твою сестру зовут? Не Марфой?– тихо произнесла она.
– Так и есть, Марфа. А что такое?
– Да отец, – и девушка опустила глаза и её язык стал заплетаться, – газету выписывает, и там, в объявлениях…Вот, газета московская, – и она рывком протянула руку с газетой Федоту.
Юноша осторожно взял жёлтый лист бумаги, густо покрытый буквами. Глазами пытался найти, н получалось.
– Объявления, – пояснила девица.
– Объявления… – начал читать, водя по строчкам пальцем, боясь пропустить
– Дальше читай…
– Шестнадцати лет, рукодельница, хорошего нрава и обхождения, ценой в пятьсот рублей. Обращаться в московский дом Тельновых, что напротив церкви св. Николая…
Федот выпустил газету из рук, и задышал часто-часто… Да и до Москвы не доберешься, и сам в розыске…Ничего, и пятьсот рублей раздобуду, думал он , осторожно складывая лист бумаги с вестью о сестре.
– Я оставлю себе? – осторожно спросил он.
– Оставляй конечно. Пойду я… Дела, надо и шитьём заняться, приданое готовить. Тятенька уже о женихах говорит…
Анастасия Родионовна быстро ушла через подпечный ход, оставив юношу немного успокоиться. Мастер неспеша подошёл к жбану с квасрм, и налил себе в глиняную кружку, и опустошил пару, затем сел за стол, и стал читать « Аристотелевы Врата»
« Александр, говорю тебе, что всякий царь, который раздает не в меру своих возможностей, разрушает свое царство. А кто налагает на свое царство бремя непосильное, тот погубит его и погибнет сам. Ибо основа щедрости – не покушаться на чужое. Так я видел слово великого Ромаса, который сказал: «Совершенства достиг царь, и закон его, и добродетель его, если он не посягает на чужое».
В разбойники податься? Пятьсот рублей, деньги великие…Или вот, как в книге писано, сделать золото, путём алхимии. И представил, как он, крестьянский сын, сделал пуда три золота, и вызволил сестру, а потом женился, и женой вдруг оказывается Анастасия Родионовна, и живут они в белокаменных палатах.
« Это уж слишком, -говорил сам себе юноша, – к богатейшей невесте голодранцу свататься, лучше уж дальше книгу почитаю»
Он взял тяжелый переплёт, украшенный медью и цветными камешками, раскрыл на странице, сохраненной костяной закладкой. Да, книга была непростая, два дня Федот старался затвердить физиогномику Аристотелеву наизусть. Вот уж точно- наука наук! Как по лицу да по внешнему виду определить характер и склонности человека, да не только по лицу, но и по палтцам, даже стопы ног имели значение. Стал припоминать внешность Евгения Георгиевича, сравнивая внешность барина с описанием Аристотеля.
«О лице. У кого лицо с очень мясистыми челюстями – тот глуп, груб по природе. У кого лицо худое, желтое – тот злой и обманщик, недоброжелателен. Длиннолицый человек – бесстыдный. У кого выпуклые виски и вздувшиеся вены—тот гневлив.»
«Да, у барина внешность показательная, но а у меня?– сказал себе юноша, вспоминая мясистое лицо Евгения Петровича»
Лежало на столе и зеркало, и Федот принялся пытливо выискивать сходство с описанием книги. Судя по всему, выходило у него всё хорошо, даже слишком, чего он пока и не замечал. Но то что он бесстыден, раз у него голубые глаза белое лицо, как-то не замечал. Сестра пропала, сам прячется у добрых людей, правла вот, грамоту освоил…А так никто и не поверил бы в Тельновке, что сирота книги будет читать. Ладно…