Берег. Территория любви
Шрифт:
Юля распечатала упаковку с французским парфюмом. Взяв лиловый пузатый флакон, она прыснула немного духов в воздух, и по ванной разлился дразнящий аромат черной смородины и иланг-иланг. Юля вернулась в комнату и нерешительно остановилась около пакетов: «Невзирая на все его заверения, начинаю чувствовать себя содержанкой! Надеюсь, Роберт не рассчитывает, что я от восторга паду в его постель сегодня ночью? Походу, такое вообще не в моих правилах, но, должна сказать, что парень мне нравится. Господи, меня просто раздирает от желания заглянуть, что в этих сумках лежит!»
– Небеса, красота-то какая.
Юля натянула кофейного цвета шёлковые трусики-шорты, отороченные тонкими кружевами, и взяла лифчик. Роберт выбирал для неё бельё! А ведь видел её совсем голой. К щекам прилила кровь. «Бедный львеночек… – Юля провела ладонями по груди, расправляя ткань. – Отчаянно весь день меня соблазняет. В отличие от своего отца, который меня буквально впихнул в объятья сына. Но нечто странное влечет меня к Эдварду, но вот что?». Юля смутилась, вспомнив, как выпрыгнула из халата, будто под гипнозом, и осталась перед обалдевшим доктором в чем мать родила. "Вот уж кто умеет манипулировать женщинами, как шулер колодой карт. Правда, почему он так смутился? Странно для врача. Я понравилась ему, к бабке не ходи, вот и смутился». Юля неспешно натянула чулки.
– Будьте с моим сыном! – прошептала она и добавила с досадой в голосе. – Какое самоотреченье!
Из трёх нарядов ей приглянулось платье из коричневого шелка. Другие – чёрное и цвета индиго, не подходили по настроению. Она втиснулась в наряд, и застегнула на талии молнию. Жёсткий лиф бесстыдно вытолкнул упругую девичью грудь в откровенное декольте, и она застыла под жемчужинками бус.
В другом пакете лежали без коробок две пары туфель, мокасины и кроссовки. Юля достала туфли на высокой платформе из мягкой коричневой кожи с золотыми квадратными пряжками. Обувшись, она сделала несколько шагов: «Потрясающе! Хоть всю ночь в них танцуй!». Юля повертелась у зеркала, придирчиво рассматривая отражение:
– Красивая, но совершенно незнакомая дива! – резюмировала она.
Роберт так тихо вошел в комнату, что Юля вздрогнула, увидев его позади себя в отражении зеркала.
– Из какой же сказки моя принцесса сбежала? – прошептал он, взяв ее за плечи.
Юля улыбнулась и прислонилась к нему спиной:
– Из очень страшной, со Змеем Горынычем и Кощеем Бессмертным. По-другому быть не может.
– Убью обоих.
Роберт провел пальцами по ее шее:
– Мне кажется, здесь нужно позолотить.
Быстрым движением он надел ей на шею затейливое украшение с кулоном в виде капельки.
– Это твоя застывшая слезинка, – от его бархатного голоса мурашки бросились в рассыпную от позвоночника.
– Роберт, ты сошел с ума…
– И нисколечко об этом не жалею. Пойдем в ресторан, или я сейчас тебя растерзаю и съем.
«Плакали мои благие намерения… Да и побери их леший! Что я монахиня католического ордена? Как ее там? Кармелитка! Удивлю парня сегодня» – но скорее удивляла каждая новая мысль в голове, ведь это пробуждалось ее собственное «я». И было в нем нечто совершенно
– Я скоро, – Роберт взял свой костюм и скрылся в кабинете.
Юля вышла на балкон в полном смятении: «Что он делает со мной? Еще вчера у каждого из нас была своя жизнь, а теперь этот парень ураганом ворвался в нее и в мое личное пространство». Будто дикая кошка скрутилась в узел внизу ее живота, требуя любви и ласки.
Роберт вернулся к ней в черном костюме-двойке, скроенном по последней моде и темно-синей рубашке из тонкого хлопка. Галстук он проигнорировал, просто расстегнув две верхние пуговички. Густые волосы впервые оказались аккуратно зачесанными назад, а щеки выбритыми до синевы. Роберт застал Юлю врасплох с ее шальными мыслями, и, похоже, поймал ее чересчур призывный взгляд.
– Я теряюсь…
Роберт не дал ей договорить, порывисто обнял и горячо прошептал в самое ухо:
– А я соберу, подберу каждую твою частичку! Моя Джульетта, Джулия, Джу… Только скажи «да».
– Да.
Роберт склонился к ее губам, и Юля закрыла глаза, предвкушая поцелуй, как вдруг он отпрянул.
– Пойдем… В ресторан. – он тяжело сглотнул, и взгляд его потемнел.
***
В ресторане с низкими потолками, багровыми стенами и позолоченными канделябрами было тускло от винных паров, а запах табака и еды резко ударил в нос. Народ зажигал на танцполе под «Кабриолет», надрывно исполняемый белокурой дивой в платье с изумрудными пайетками.
– Ты уверен, что здесь есть места? – тихо спросила Юля: «Лучше бы мы остались в номере, у меня сейчас голова взорвется!»
– Я всегда делаю только то, в чем уверен, – подмигнул ей Роберт, – Не переживай, мы всего лишь поужинаем здесь.
– Платье от кутюрье чересчур для этого борделя.
– Терпение, моя прелесть.
Подошел метрдотель:
– Добрый вечер, господа!
– Для меня зарезервирован столик на фамилию Громов, – Роберт, чуть прищурив, глаза осматривал зал.
– Да, есть такой. Позвольте вас проводить.
Метрдотель привел их к столикам у стены. Они находились на возвышении, и отсюда хорошо просматривался весь зал. Кресло с потертой золотистой бархатной спинкой оказалось непритязательными на вид, но удобным. Юля с удовольствием в нем утонула.
– Я голоден, как зверь, – игриво прорычал Роберт, – а ты?
– Готова завалить антилопу, – Юля изобразила рукой когтистую лапу.
– Да ты хищница? – Роберт смешно нахмурил брови.
– Не травоядная.
– Не боишься играть со львом?
– Страха нет, это точно.
– Прекрасная Джульетта Капулетти… Меня ведь крестили Романом, один шаг до Ромео, не правда ли? Обожаю Шекспира.
– Это объясняет цитирование наизусть трагедии. Хотя для англичанина знать русский вариант удивительно.
– Да будет тебе известно, предки по маминой линии эмигрировали из России в двадцатые годы.
– Вот это поворот!
Подошел официант.
– Роберт, побудь еще немного волшебником и угадай, что я предпочитаю из еды. Для меня это пока набор букв и картинок, – Юля закрыла меню.