Бес Славы
Шрифт:
Меня отвлекает голос ведущей новостей, когда она произносит какую-то знакомую фамилию, и я перевожу взгляд на экран, вслушиваясь.
– … Как известно, это сын бизнесмена Сергея Валерьевича Новицкого. Покушение было совершено ночью в переулке возле клуба «Фантомас». О состоянии потерпевшего нам пока ничего неизвестно, но если вы располагаете какой-либо информацией, просьба позвонить по указанным ниже телефонам.
Далее на экране появляется фотография… Саши, друга Матвея, которому
Господи…
Я бросаюсь в комнату и начинаю в сумочке искать телефон. Аппарат разрядился, и, помянув черта, начинаю искать зарядное устройство. Как же долго грузится… Я даже не помню, есть у меня номер Матвея. Кажется, в первый рабочий день записывала, но сохранила ли?
Нахожу запись «Матвей Георгиевич» и только собираюсь нажать на кнопку вызова, как телефон в руках коротким сигналом оповещает о сообщении. Я открываю и чувствую, как перед глазами все плывет.
«Передай Матвею, что его…»
Сообщение не дописано, но отправлено. От Саши. От того самого Саши, который сейчас балансирует на грани жизни и смерти.
У меня холодеют руки, пальцы плохо слушаются. Перед глазами встает лицо Саши, в ушах звенит его голос. Да, он не был мне симпатичен, вся ситуация в которую он меня пытался втянуть неприятна. Но, видит Бог, я не желала и не желаю ему ничего плохого.
Все-таки набираю непослушными пальцами Матвея. Он снимает трубку не сразу, а голос его звучит словно издалека:
– Да, Слава, – вокруг него шум, и я понимаю, что Матвей в этот момент находится за рулем.
– Матвей, тут в новостях показали... – начинаю я, не зная, какие слова лучше подобрать. – Саша, на него было покушение...
– Я знаю, – холодно отвечает Матвей.
– Он мне смс прислал...
Слышу жуткий и протяжный скрип тормозов. А потом становится тихо. Пугаюсь, истерично зову:
– Матвей?
– Что за смс? – слегка повысив голос, спрашивает он. А я со спокойствием выдыхаю и цитирую сообщение Саши.
– Странно, – голос у Матвея задумчивый. – Наверное, не успел дописать и отправил... Я сейчас к тебе приеду.
Я не успеваю ничего ответить, потому что Матвей сбрасывает звонок. А я сажусь на кровать, чувствуя себя растерянной. А еще мне безумно жаль этого Сашу.
Выхожу на кухню, оставив дверь своей комнаты открытой, чтобы не прослушать звонок Матвея. Надежда Ивановна все еще сидит за столом, моя чашка с чаем так и стоит на месте.
– Что-то случилось? – спрашивает хозяйка. – Вылетела фурией.
– Да мне позвонить должны, а я вспомнила, что телефон разрядился, – вру я, отводя взгляд.
Мы пьем чай, Надежда Ивановна с интересом слушает новости, а я прислушиваюсь,
– Стася, это к тебе.
Выхожу, в дверях квартиры стоит Матвей:
– Что у тебя с телефоном? – спрашивает он.
– На зарядке стоит, – отвечаю я и иду в комнату проверить. На зарядке-то он стоит, но почему-то выключенный. Оборачиваюсь, Матвея пустили в квартиру, и он уже стоит в моих дверях. – Выключился, – говорю я, демонстрируя черный экран.
– Древний аппарат, – фыркает он. – Купим тебе новый.
– А ты как узнал, где я живу? – интересуюсь я.
– Не дозвонившись до тебя, набрал Фаине, она и рассказала, где тебя искать. Вещи собрала?
– Я... – осекаюсь, не договорив, хотя речь вроде отрепетировала, но перед Матвеем пасую.
– Опять двадцать пять, – вздыхает он. – Слава, мы ходим по кругу, а в разряд цирковых лошадей я пока не записывался.
Матвей раздражен, но старается не показывать. А я пытаюсь скрыть свою нерешительность, поэтому перевожу тему:
– Что с Сашей?
От моего вопроса Матвей вздрагивает и сжимает кулаки. Мышцы на руках тут же напрягаются, и я даже поеживаюсь – так грозно он выглядит.
– В коме. Если и выживет, то останется недееспособным.
– Ужас какой, – шепчу я, приложив руку к груди. – За что его?..
– Слава, меньше знаешь – крепче спишь, – отрезает Матвей. – Тебе сейчас о другом надо думать.
Вот так. Все решено за меня. Хочу сказать, что пока не готова к переезду, что все слишком быстро происходит, но меня прерывает звонок телефона Матвея. Он смотрит на экран и со вздохом отвечает:
– Да, Катрин…
Я слышу женский голос, прерываемый иногда всхлипами. Девушка что-то говорит и говорит, а Матвей слушает с каменным лицом. Потом морщится и говорит:
– Да, хорошо, я приеду.
Не знаю, кто эта неведомая Катрин, но чувствую какой-то болезненный укол в грудь. Что это такое? Кажется, я ревную. Я ревную? Матвея? Быть того не может…
– Слава, мне надо встретиться с один человеком, а ты пока собирайся, – говорит он, опустив телефон обратно в карман.
И тут я просто вспыхиваю:
– Слава, не лезь, Слава, собирайся, а я пока скатаюсь к девушке, так?
Чувствую, как голос дрожит, как в груди полыхает огонь, а руки сжимаются в кулаки, пусть и не так грозно, как у Матвея. Он удивленно смотрит на меня, минуту молчит после моего выступления, а потом начинает смеяться. И чем я его так развеселила?