Бешеные псы
Шрифт:
Зеркало то увеличивало, то уменьшало размеры Эрика по мере того, как он приближался или отступал от него до тех пор, пока освещенное пятно на потолке не приобрело форму и осязаемость, очертания и смысл.
— Ух ты! — прошептала Хейли.
Призрачное кино. Город внизу проецировался на потолок, как небесная диорама. Сценка живо напоминала фонарики корейских бакалейщиков, которые открывали свои лавчонки в половине десятого, при полной луне, а светофоры на улицах мигали зеленым, желтым и красным. Фильм был немой, и полнейшее
— Это насчет нас, — шепнул я.
Эрику же я сказал следующее:
— Ни на шаг не отпускай доктора Кларк. Постарайся ни о чем с ней не говорить. Не отвечай ни на какие вопросы… Следи за ней, за окном и, если что, дай знать.
Ни о чем не говори. Не отвечай на вопросы. Следи. Дай нам знать.
Наконец, когда приказы закончились, Эрик обрел дар речи.
— Ой-ой! — сказал он, когда немое кино на потолке закончилось, двое мужчин, стоявших возле автомобиля, разошлись в разные стороны и скрылись в темноте. — Ой-ой-ой!
27
Крыши нью-йоркских домов, залитые светом полной луны, — славное зрелище, даже если тебе приходится удирать, спасая собственную жизнь.
Мы сгребли в одну кучу всю наличность Жюля, деньги из сумочки Йэрроу, конвертики из корзины на буфете, сказали «ё-моё» и, оставив двери квартиры открытыми, вышли в пустой холл. Затем поднялись на лифте и, воспользовавшись ключом Жюля, выбрались на крышу.
— И что дальше? — спросил Жюль, когда мы уже намылились покинуть его жилице. — Вы такие психи, что вознамерились летать?
— Мы достаточно благоразумны, чтобы нам не хотелось умирать, — ответил я.
Мы дали Жюлю и Йэрроу подушки и уложили их на полу в гостиной.
Вполне вероятно, агенты в машине были группой наблюдения. Может быть, нас планировали накрыть как раз снаружи. Может быть, они прибегли к такой же хитрости, как мы, чтобы проникнуть внутрь и заставить Жюля открыть дверь. Если же они решили прибегнуть к натиску — разрывным гранатам, спецназовцам в бронежилетах с пулеметами и помповыми ружьями, — то лучше всего было распластаться на полу, подобно заложнику, который нуждается в помощи, или заговорщику, который не хочет получить еще одну пулю.
— Как долго нам еще находиться в таком положении? — спросил Жюль, лежа вплотную к Йэрроу.
— До зари! — сказал Зейн, швыряя Хейли ее пальто. — Но это всего лишь предположение.
— Вы даже не знаете, есть ли кто-нибудь там, снаружи, — заметил Жюль.
— Там, снаружи, всегда кто-нибудь есть, — ответил я.
— Вижу машину, которая останавливается поперек
— Но это могло значить все, что угодно! — заспорила Йэрроу. — Это могут быть совершенно посторонние люди!
— Они припарковались у пожарного гидранта, — сказал Эрик.
— Облава. Копы. Киллеры, — подытожил Рассел.
— Или самонадеянные кретины, — возразил Жюль. — Вы можете ошибаться.
— Вы пытаетесь спастись бегством от незримых врагов, — сказала Йэрроу.
— Добро пожаловать в реальный мир, — ответил я ей.
Мы двигались по крыше перебежками, как пять мышей. Будь мы голубями, мы могли бы ворковать, раздувая зобы и хлопая крыльями, срываться в безопасность ночной воздушной пустыни, превращаясь в тени на фоне полной луны вроде Питера Пэна, Венди и Пропавших Мальчишек.
— Вик, — спросила Хейли, когда мы карабкались по брандмауэру между домом Жюля и другим многоквартирным левиафаном, — как думаешь, долго они пролежат там вместе — Жюль и Йэрроу?
— Довольно долго.
Улыбка Хейли блеснула в лунном свете.
— Вот здорово!
— Думаю, ты сделал правильно, уговорив Жюля не давать ей звонить по девять-один-один, как только дверь квартиры захлопнулась за нами, — сказал Зейн.
Мы съежились, спрятавшись в тенях, падавших на крышу от пропахшего смолой склада.
— Если команда там, внизу, состоит из круглосуточных привратников… — начал Рассел.
— Тогда пусть Жюль и док лежат и ни о чем не беспокоятся.
Где-то на одной из ночных улиц прогудело такси.
— Непреднамеренные последствия, — сказал я. — Приблизительные потери.
— Мы должны были пойти туда, — вздохнул Зейн. — Это было необходимо.
— Да. Теперь посмотри, до чего дошло.
При свете полной луны мы сливались с темно-синими очертаниями Нью-Йорка. Мы видели огни Крайслер-билдинга. Контуры Эмпайр-стейт. Но без Кинг-Конга. Без башен Всемирного торгового центра.
— Не тревожься за них, — сказал Рассел. — Ничего страшного не случится. Им нужны мы.
— И не важно — кому, — кивнул Зейн.
— Нет, важно, — не согласился я. — Это может быть ЦРУ или наши смотрители из Замка, копы, которые слепо работают на ЦРУ или даже отвечают на звонки девять-один-один, посторонние агенты, заговорщики или внутренние предатели, которые перехватили законное преследование, а может быть, и сочетание всего этого.
— Как ни крути, — подвела итог Хейли, — быть пойманным — это одно, а мертвым — другое.
Эрик молотком сбил дверной замок. Мы спустились на лифте и вышли уже через другую дверь, оказавшись на улице всего через один дом от дома Жюля, надеясь, что наши преследователи еще не успели нагнать людей, чтобы перекрыть весь квартал.