Бесконечная История (Черновик)
Шрифт:
Так чем же занимаются северяне, чтобы выжить? Помимо торговли и натурального бартерного обмена, северные общины пони занимаются множеством различных вещей: бортничество, смолокурение, собирательство, сельское хозяйство за счёт морозо-устойчивых культур, лесозаготовка, различные ремёсла и прочие отрасли частного натурального хозяйства и производства. Избыток произведённых или добытых товаров идёт на продажу или обмен. Мягкая политика Принцессы Селестии, отсутствие явно выраженной налоговой системы и ещё множество различных факторов позволяют 'отечественному частному производителю' развиваться и процветать. Всё это и многое другое я почерпнул из книг, а также от отца и матери, в общении с которыми я теперь проводил значительную часть своего времени. Так я и продолжал заниматься своим самосовершенствованием, познавая мир с помощью родителей, частенько захаживающим в наш дом гостей, а также из постепенно уменьшающейся стопки непрочитанных книг. Хотя скорость усвоения материала до сих пор была весьма медленной. Не хватало практики и опыта в
В ускорении моего обучения, впрочем, неожиданно помогла мама, заметившая мой явный и ничем неприкрытый интерес к найденным книгам, а также вызванный ею серый единорог - тот самый, что присутствовал при моём рождении. Как оказалось, этот единственный на многие километры вокруг достаточно молодой жеребец был местным деревенским учителем и просто грамотным спецом в магических делах. Мне и прочим деревенским жеребятам предстояло поступить в деревенскую школу в возрасте примерно четырёх-пяти лет, а затем проучится там ещё три года, усваивая основы грамотности и математики, а также некоторых естественных, технических и гуманитарных наук. Но мне, как местному уникуму, предстояла расширенная программа. Все эти основы я должен был усвоить сейчас, а вот в школе, как планировалось, я должен был учиться по каким-то более углубленным учебным программам, которые единорог обещался составить к моменту моего поступления. Впрочем, пока дело не касалось понячьих литературных произведений и их же истории, я в каких-либо углубленных программах не нуждался. Зачем ЗАНОВО учиться сложению, когда в твоей голове отлично сохранились знания из высшей математики, не говоря уж и о тех самых простейших арифметических действиях?! Однако моему учителю-репетитору ещё только предстояло это осознать. Пока же я продолжал играть роль не по годам умного жеребёнка, не выходя за рамки невозможного.
Как оказалось, серого единорога звали Грей Глиф. Он был пришлым пони. Родился он, со слов матери, в Файерфланке, рос там же, а вот провёл юность и студенческие годы уже где-то в центральных регионах Эквестрии. Заканчивалась эта краткая биография тем, что Глиф внезапно решил вернуться на Родину и начал поднимать с колен местные 'колхозы'. Довольно странное и даже немного самоотверженное решение для того, кто большую часть жизни провёл в обители развитой цивилизации, но, тем не менее, своим рвением единорог заслужил любовь и уважение местных жителей и множества других северян, кому успел лично или косвенно помочь. Мои родители тоже были не исключением из этого списка. Глиф частенько помогал нашему семейству, из-за чего, в итоге, и вышла такая странная дружба одной отдельно взятой семьи и единорога-холостяка. Вероятно, как раз в этом и было дело. Глиф вполне мог искать себе такую тихую гавань, как наше семейство. Миленькая и добрая земнопони, занимавшаяся выращиванием овощей; взбалмошный пегас, который был готов отправиться на помощь другу хоть в самые глубинные Тартара; а теперь ещё и я - чересчур умный пегасёнок, в будущем претендующий на почётное место личного протеже. Замечу, что это были не мои слова. Глиф говорил, что подобный светлый ум в таком возрасте, как мой, это явно Благословение Принцессы. Он не мог дать мне чего-то нового в плане знаний, кроме языковой практики, да узко-специализированных знаний о традициях, этикете, правилах поведения, нормах приличий и прочих подобных мелочах понячьего общества. Это, к слову, порождало множество комичных моментов, когда я с лёгкостью выполнял любое задание школьной программы, но не мог сходу продемонстрировать некоторые инстинктивные действия, заложенные в пони где-то глубоко на генно-магическом уровне.
Одной из таких неприятностей долгое время был копытокинез. Особая разновидность магии, доступная всем пони. Эта способность позволяла удерживать в копытах предметы, начисто игнорируя законы физики. Вся суть этого навыка сводилась к тому, что предметы как будто приклеивались к копыту, позволяя пони, например, забивать молотком гвозди, удерживая инструмент одним копытом. Вообще, это откровение о копытокинезе стало ответом на многие терзавшие меня вопросы о том, как пони делают что-либо, не имея когтистых конечностей, как у грифонов, или каких-либо иных аналогов пальцев. Впрочем, осознание этой простой истины не сразу принесло полагающиеся плоды. Долгое время странная магия пони обходила меня десятой дорогой, а я отвечал ей взаимностью, даже не пытаясь вдуматься или стараться упорнее. В памяти всё ещё свежи были слова, сказанные трансцендентным светлячком: '...ВЕРОЯТНЫ ДЕФЕКТЫ! И НЕПРЕДВИДЕННЫЕ МОДИФИКАЦИИ...'. Наверное, я сходу записал копытокинез в список того, что мне было недоступно, как чужаку из другой эпохи. В конце концов, даже Глиф махнул копытом на мои неудачи, сославшись на то, что мне просто рановато было ещё заниматься этим. Возможно, он был прав, ведь на тот момент мне было чуть больше двух лет. Начинать волноваться, со слов Грей Глифа, стоило, если мои навыки не проявятся и через пару лет. Хотя и в случае самого плохого исхода единорог уверял меня, что не всё так плохо. Копытокинез был вообще штукой своенравной и различно проявляющейся у каждого отдельно взятого пони. Именно поэтому в любых городах и деревнях можно было одновременно встретить и пользователей 'липких копыт' и тех, кому повезло меньше. Таким пони приходилось изворачиваться и тренироваться виртуозно пользоваться ртом и хвостом. Впрочем, многие пони старались стать универсалами, которые могли бы одинаково эффективно выполнять различные действия и ртом, и хвостом и копытами. Не у всех это выходило, но стремились к этому все - даже единороги с их рогатым колдунством. Я также не собирался отступаться от понячьих принципов 'мастерского-владения-всеми-частями-тела', даже если и пришлось бы обломаться с 'липкими копытами'. И лишь удачное стечение обстоятельств, в народных массах именуемое 'случаем', принесло мне душевное спокойствие по поводу своей полноценности.
Это случилось во время очередного семейного ужина, на котором присутствовал также и Глиф, как и всегда впрочем. Наши дома были соседями. Правда, в своём жилище Глиф появлялся лишь для того, чтобы погружаться в Царство Сновидений. В остальное время он либо выполнял свои обязанности, как деревенский учитель; либо помогал кому-нибудь в нашей деревеньке. Как, чем и когда он питался в течение дня, было тайной, мраком покрытой!.. Но вот ужинал он в кругу нашего семейства. В тот день всё было как всегда. Мама накрывала на стол, уверенно используя копыта и хвост. Отец, как и всегда, задерживался в погодном патруле - ибо на весь Вэст Винд было всего четыре пегаса, считая меня - что в условиях довольно непокорной погоды северных регионов страны, обеспечивало крылатых лошадок просто огромными объёмами работы. Я же на пару с Глифом, в меру своих сил, помогал матери. Хотя помогал в основном единорог, а все мои действия являлись скорее мельтешением под ногами. Впрочем, именно это мельтешение и позволило мне понять принцип копытокинеза. В какой-то момент Глиф, державший в телекинетическом захвате глубокое блюдо, заполненное яблоками, просто запнулся о моё небольшое и вёрткое тело. Посудину он удержал, хотя на секунду телекинетическое поле с блюдцем немного дёрнулось. А вот пара яблок не стала более терпеть столь 'варварского' обращения и попросту покинуло любезно предложенные им места, направившись на свидание с деревянным полом нашей кухни. Вероятно, всё бы так и закончилось, но странный хватательный инстинкт, оставшийся от человеческого тела, внезапно прорвался наружу и заставил меня вытянуть маленькое копытце навстречу пролетавшему мимо яблоку. Когда яблоко соприкоснулось с копытом, то я уже подумал, что оно сейчас отскочит и всё-таки упадёт на пол. Однако шли секунды, а яблоко продолжало 'ехидно' лежать на моём вытянутом копыте. Я уже подумал, что каким-то мистическим образом научился останавливать время и лишь слова-поздравления Глифа о моём успешном применение 'Техники Липкого Копыта', просто сочащиеся неприкрытой гордостью и удовлетворением вернули меня на грешную землю.
– Ты, как и всегда, оказался прав, Глиф. Порой я попросту устаю удивляться твоим случайным догадкам! Слишком уж удачно всё получилось...
– с несколько ехидной улыбкой произнесла моя мать, после того как поздравила меня с 'первым успехом в магии' и слегка взлохматила мою короткую чёрную гриву.
– Но-но, Виспер! Отставить эти гнусные инсинуации в адрес честного единорога! Никаких догадок, гипотез и случайного стечения обстоятельств! Только факты! Я знал, что это сработает!
– с какой-то наигранной обидой принялся оправдываться Грей.
– Сработает что?
– в свою очередь поинтересовался я, как лицо причастное и заинтересованное.
– Хватательный рефлекс, конечно же!
– с умным видом и картинным взмахом копытом пояснил единорог, надеясь впечатлить меня умными словами. Впрочем, Глиф быстро вспомнил, что он имеет дело с моей чересчур разумной персоной и тут же принялся излагать свои мысли без излишнего пафоса и театральности - Большинство жеребят именно так открывают для себя способности к копытокинезу. Я всё думал, что же именно мешает тебе освоить это простенькое умение и вот теперь я получил подтверждение своих мыслей.
– То есть это яблоко 'упало' специально?
– Неужели ты думал, что твой учитель настолько бездарный единорог, что не сможет удержать полем блюдце с яблоками?
– вновь притворно обиделся Глиф, но быстро вернулся к объяснениям - Наблюдая за твоими потугами в поднимании копытом камешков, я достаточно быстро осознал твою проблему. Ты по необъяснимой причине старался именно подцепить или как-то поддеть камень копытом перед тем, как его поднять. В то время когда ты должен был просто прикоснуться к камню и пожелать схватить его, как ты проделал это с яблоком только что. Копытокинез не требует для своей активации ничего кроме желания при прикосновении 'обхватить' предмет своеобразным 'полем'. Это свойство очень похоже на телекинетическое заклинание единорогов, хотя оно и не столь удобно и универсально. Надеюсь, теперь ты понял свою главную ошибку и постараешься не допускать её в будущем? Не так ли, мой 'не по годам разумный' ученик?
– такие подколки тоже успели стать традицией. Я не обижался, так как всё сказанное единорогом было чистой, ничем не прикрытой правдой. Своими потугами контролировать способность копытокинеза грубой силой я изобретал велосипед с квадратными колёсами - не эффективно, бессмысленно и бесперспективно. Впрочем, во всём произошедшем были и две 'ложки мёда'. Теперь мне было чем похвастаться перед отцом, который обещал начать учить меня летать, если я быстро управлюсь со школьной программой. А вторым положительным моментом стало моё осознание принципов работы магии этого Старого Нового Мира и различных полумагических умений. Именно этот успех с копытокинезом помог мне раскрыть весь свой потенциал в будущем. И за это я всю жизнь буду благодарить именно своего первого учителя - Грей Глифа.