Бесконечность
Шрифт:
— Добровольная смерть - достойный выход из недостойной ситуации. — Мужчина начал тянуть на себя парня, и при этом сам дергался, как червь на крючке. После чего посмотрел на надвигающуюся опасность и верно понял - Бена ему не затащить. Чуть не оторвав конечность парня, побежал навстречу звуку и свету.
Мгновение, словно в замедленной съемке, и последний кадр замирает, будто дает время на раздумья. Распластавшиеся тело в воздухе раскрутило, с хрустом задевая не раз стены тоннеля. Предсмертный крик озарил всю подземку. Мужчина рухнул на рельсы, как мешок с костями, и упал в не менее скомканной позе. Тело шипело и дымилось, разнося острый смард горелой плоти по всему залу. Раскуроченные конечности свисали над телом и дергались в конвульсиях, по меньшей мере с одним переломом на каждой, лицо замерло, устремляя безжизненный взгляд прямо на входящих людей.
— Господи… — От жуткого запаха горло царапало в спазмах от подходящей к нему желудочной кислоты. Отвернулся; позволь себе еще раз взглянуть на мертвеца и завтрак тотчас выйдет наружу.
«Они же видели! Ведь видели же?!». Пока Бен бился в недоуменном ознобе, народ вокруг отрешенно входил в кабину трансэйера, даже не поглядывая на растекающуюся лужу. Каменные выражения лиц, холодный, безучастный взгляд, даже не шелохнулся.
Смерть человека, наступившая прямо перед глазами, не оставило и камня на камне в сознании, а в мозг ударил шквал вопросов, грозя помешательством. На асфальте, рядом с каплями свежей бардовой крови, он с презрением оглядывал уходящих в кабину людей и все больше удивлялся их спокойствию. Все отсеки трансэйера заполнились людьми, транспорт двинулся, немного к верху открывая последнюю кабину.
Девушка-сверстник, оставшись одна далеко от входа транспорта, перебирала вещи в сумке, будто забыла что-то очень важное. Бен аккуратно поднялся, стараясь не замарать чистую одежду о кровь, отряхнулся от пыли и быстрым ходом устремился в направлении к девушке, в надежде прояснять ситуацию.
— Что это только что было, черт возьми? Он меня тянул! — спросил он, оставив всякую попытку скрыть страх.
Брюнетка резко повернулась, убрала выпавшую из-за уха прядь волос и, не переставая копошится в сумке, отрешенно ответила:
— Привет, надо спешить, так что… Извини, я… Как-нибудь в другой раз.
— Тогда хотя бы скажи, этот трансчто-то-там в Локсар? — заикаясь выпалил.
Девушка коротко улыбнулась и кивнула. Наконец разобравшись с сумкой, она оттолкнула парня и пулей устремилась в кабину. Бен мнительно поплелся за ней, стало немного спокойней. Стараясь не смотреть под ноги, вошел в кабину.
Захлопнулись автоматические двери: он зашел внутрь последним. Три свободных кресла подсвечивались зеленым светом, видимо, подобное решение было принято в связи с ограниченным количеством перевозки пассажиров или, может быть, чтобы было видно издалека свободные места. Уже не удивляясь ничему, Бен выбрал ближнее к нему и плюхнулся. Трансэйер тронулся со звуком рычащих моторов и скрежета железа, тело медленно набрало в себя вес, как в лифте, и кресло под парнем немного прогнулось. Первые часы новой жизни выдались тяжелыми, хотелось убежать, спрятаться, придаваясь инстинкту жука - в щель; или мыши - в норку. А еще лучше, что бы все это был сон. Переваренный завтрак и тепло салона в конец разморило. Еще некоторое время возился в кресле, пытаясь отогнать плохие мысли и вскоре, удобное сидение склонило в сон.
Глава 2.
— Уважаемые пассажиры, мы рады приветствовать вас в нашем замечательном городе Локсар! Погода, как всегда, доброжелательная: тридцать четыре градуса по Цельсию, дождей не ожидается. Прибытие через пять минут, пожалуйста, не забудьте ваши вещи в салоне трансэйера, и помните, дети — это жизнь! Удачного дня! — сообщил уже знакомый голос.
От роботизированной женщины Бен с трудом приоткрыл слипающиеся глаза и сладко зевнул. Узкие прямые лучи солнца провалились сквозь щели в желобе, по которому двигался трансейер, и мелькали на лице парня. Прикрываясь от бликов, Бен, щуря глаза, осмотрел салон: большие окна все чаще пропускали солнечные стрелы, а пассажиры все так же безучастно носом окуней ловили. Смерть. Мысли о ней снова начали терзать Бена. Образы мертвеца вспыхивали всякий раз, когда в салоне темнело. Все внутри переворачивалось и разрывалось, словно каждый фрагмент произошедшего откликался на собственном теле.
«Что, если это норма?» - мелькнула далекая мысль.
Вскоре теплый свет полностью залил трансэйер. Стараясь отогнать плохие мысли, любопытно покосил взглядом в окно. Следующие пять минут отдельная часть сознания не верила в расстилающийся перед глазами горизонт. Все увиденное вряд ли можно было назвать явью, но проснуться не удавалось.
Сквозь огромное окно открывался вид на город, окруженный сворой белых, кучевых облаков. На нескольких огромных дорожных полотен и масштабных пластов земли в десятки миль выстроились сотни массивных мраморных колонн. Они удерживали второй уровень мегаполиса, а тот, в свою очередь, держал следующий пласт земли. Всего насчитал около шести уровней. Локсар — город–слоеный торт, правда, не тот, что испекли на завтрак родители. Стало ясно: резкая темнота снизу — всего лишь тень Локсара.
Трансэйер снизил скорость и теперь медленно поднимался по желобу, позволяя в мельчайших деталях разглядеть чудо–город. Бен оперся руками о стекло и, подобно фотоаппарату, сфокусировался, чтобы лучше разглядеть детали города. Один уровень по красоте не уступал следующему, на газонах, усыпанных клумбами, приветствовали садовники, махая рукой в сторону трансэйер, парочка в свадебных нарядах улыбались фотографу и гостям, на следующей памятной фотографии они выпустили из рук несколько голубей. Птицы взмыли вверх и скрылись в одном из кучевых облаков. Узкие улицы заполняли роскошные автомобили, и только на спиралях, огибающих каждый слой мегаполиса, не было пробок.
Повсюду пестрили вывески, протянутые между жилыми многоэтажными зданиями со слоганами, провозглашающие Локсар самым великолепным городом на планете. Бен заметил возле одного из рекламных щитов, как сгущалась толпа людей вокруг человека во фраке. Он торжественно говорил о чем-то с улыбкой на лице, прямо под изображением мужчины в очках. Рядом подпись: “Мы старались сделать все возможное, чтобы Локсар остался навсегда в ваших сердцах. Приятного времяпровождения!” — Оскар Эддингтон, генеральный архитектор Локсара. Почему-то, эти слова запомнились.
Все радовались своей жизни по ту сторону окна. В сравнении с мрачным разрушенным городом, Локсар дышал жизнью, и все вопросы Бена растворялись в кутерьме праздничной атмосферы. Прикрываясь от палящего солнца, разглядывал достопримечательности, расставленные по территориям уровней. Гигантские черные младенцы в разных позах ползали по всем закоулкам города, Эйфилева башня играет бликами в лучах солнца, в другом конце города узнал еще три возвышающихся монумента: распахнутые руки Христа-Искупителя, кубок огня статуи Свободы, меч и щит Родины-матери. Отметил для себя: совсем не важные вещи помнил достаточно хорошо.
* * *
— Добро пожаловать в пятый отсек Локсара! — вернулся дружелюбный голос женщины
Шум двигателя полностью стих, трансэйер мягко остановился. Открылись автоматические двери со звуком испускающего пара и толпа, обличенная в черное, ринулась к выходу. На улице хоть и было тепло, но ветер дул не переставая. Бен вытеснился из давки и глубоко вдохнул чистый воздух, бегло оглядывая поприще. Ступить на землю было слишком странно, учитывая факт того, что находишься высоко в воздухе. Вдобавок ноги стали ватными от посиделок в трансэйере. Сделав робкий шажок, словно проверяя асфальт на зыбкость, убедился - стоять и ходить можно. Вокзальная площадь расположила на себе сотни приехавших вместе с Беном, народ, ускорив шаг, чуть ли не бежал по своим делам.