Беспощадная истина
Шрифт:
Первый год в тюрьме я был возмутителем спокойствия. На меня налагали взыскания за недостаточно быстрый шаг, грубость, угрозы в адрес охранников, толчки. За мое поведение меня чуть было не отправили в камеру «Р», по существу, изолятор. Туда направляли по-настоящему опасных заключенных, которые не хотели работать или выполнять приказы. Они были изолированы от остальных заключенных. Я считал, что я один из этих гребаных психов, поэтому стал вести себя, как они. Они находились взаперти в камере весь день, и охранники постоянно следили за ними.
– Да пошел ты нах… й, ты, е… ный мудак! – кричали парни из камеры «Р» на охранников.
На
– Эй, чемпион, расслабься! Я слышал, ты там совсем одичал! Не стоит попадать к нам сюда, чемпион! Не связывайся, б… дь, с нами! – орали они.
– Эй, когда научишься вести себя, тогда и общайся с другими, – крикнул я в ответ.
– Х… й тебе, ты, чванливый любитель голубей, ты, ублюдок! – ответил мне парень.
После этого я успокоился. Я не хотел жить, как какое-нибудь животное. Ведь дошло до того, что в камере «Р» с окон сняли экраны и взамен поставили прочное стекло, чтобы нельзя было плеваться на проходящих мимо.
Я смирился с карцером. Почему бы и нет? Я вырос там, где воняло, словно в канализации.
Я был родом из выгребной ямы.
В декабре мы выяснили, что Дезире еще до судебного процесса по изнасилованию обсуждала вопросы о книге и фильме с адвокатами по гражданским делам. Теперь некоторые присяжные высказывали обеспокоенность тем, что они приняли неверное решение.
– В связи с тем, что я узнал, я не считаю ее надежным свидетелем, – заявил прессе Дэйв Валь, один из присяжных заседателей. – У нас было впечатление, что мужчина изнасиловал женщину. Оглядываясь назад, понимаешь, что, похоже, это женщина изнасиловала мужчину.
Он вместе с Роуз Прайд, еще одним членом жюри, направил письма в Апелляционный суд штата Индиана с просьбой организовать по моему делу новый судебный процесс.
Дезире попыталась противодействовать, выступив в телепрограмме «20/20» и дав интервью журналу People. В июле она, наконец, подала на меня в суд по гражданским делам. Ее отец сказал, что дело было возбуждено, поскольку ей уже надоело выслушивать оскорбления со стороны Дона Кинга и моего адвоката по апелляционным вопросам Алана Дершовица. У Дезире был новый адвокат, которого звали Девал Патрик. Сейчас он – губернатор Массачусетса. Он же подал на меня в суд для компенсации неустановленного ущерба, причиненного Дезире Вашингтон в связи с эмоциональными и физическими страданиями. Он утверждал, что я наградил Дезире сразу двумя венерическими заболеваниями.
Вскоре после этого Эд Герштейн, адвокат, навязавший свои услуги Дезире, получил заключение Верховного суда Род-Айленда в отношении его соглашения с семьей Вашингтонов о представлении в суде их интересов. Среди прочего, суд указал в заключении, что, по его мнению, штату Индиана следует разобраться в этом вопросе, поскольку Дезире, возможно, давала ложные показания, заключая соглашение о возмещении ущерба с адвокатом еще в ходе своего перекрестного допроса на моем судебном процессе. Дершовиц сразу же ухватился за эту информацию, назвав ее «бесспорным доказательством», способным привести к отмене моего приговора. Он также назвал Дезире «стяжательницей и аферисткой, а вдобавок еще и лгуньей».
9 июля пять сотен человек пришли на митинг в центре Индианаполиса, чтобы поддержать меня. Для выступления на митинге приехала член муниципального совета Комптона, которая заявила:
– Мы не позволим Дезире избежать наказания и использовать нас в качестве инструмента для уничтожения одного из величайших людей, которого мы когда-либо знали.
Но спустя месяц судья Гиффорд вновь разбила мои надежды. Она отказала мне в новом судебном разбирательстве и подтвердила прежнее решение о том, что Дершовиц не может допрашивать Дезире под присягой о ее соглашении с адвокатом по гражданским делам. Она восприняла это как личную обиду, заявив, что была шокирована попыткой Дершовица «пойти на обман суда».
В октябре 1992 года я хотел поехать на похороны отца, но мне не позволили. Меня, действительно, пытались сломать. Я по-прежнему получал суровые взыскания за незначительные нарушения, наращивая свой срок. За похороны я заплатил фактически дважды: одну сумму я послал на север, другую – на юг, в Северную Каролину. Мой племянник рассказал мне, что гражданская жена отца была в ярости, потому что весь первый ряд был занят его бывшими проститутками, которые пришли отдать ему дань уважения.
После Нового года в моем деле произошли крупные события. 12 января в журнале Globe была опубликована скандальная статья о том, что Дезире не была столь невинна, как ее изображала сторона обвинения. Журналисты опросили ее друзей, и все заявили, что она была весьма искушенной в вопросах секса. Одна подруга даже сказала, что Дезире заявила об изнасиловании только после того, как ее отец узнал, что она занималась сексом со мной, и пришел в ярость.
В конце января телепрограмма Hard Copy выпустила специальную одночасовую передачу под названием «Обоснованные сомнения», которая была посвящена моему делу. Когда Дезире ранее выступала на телепередаче «20/20», она заявила Барбаре Уолтерс, что сняла бы обвинения против меня, если бы только я извинился перед ней. И Дершовиц ухватился за это.
– Можете ли вы представить, чтобы кто-либо заявил, что готов принять извинения за то, что был изнасилован? – спросил он.
15 февраля Апелляционный суд штата Индиана выслушал доводы в связи с моей апелляцией. До слушания дела судьи, наконец-то, обнародовали соглашение с адвокатом Дезире по гражданским делам. У Дершовица было четыре основных спорных вопроса, подлежащие разрешению суда, которые, по его мнению, могли служить основанием для отмены приговора: исключенные из процесса свидетели, которые видели, как мы с Дезире целовались и обнимались, исключение из процесса инструкции для жюри о «подразумеваемом согласии», обнародование записи разговора по 911 и соглашение с Герштайном для возбуждения против меня гражданского иска. Многие юристы, в том числе Марк Шоу, считали, что Гиффорд наделала достаточно ошибок, чтобы требовать новое разбирательство дела.
После заслушивания доводов в связи с моей апелляцией разразилась еще одна сенсация, которая касалась утверждений Дезире относительно изнасилования. Уэйн Уокер, школьный друг Дезире, заявил, что Дезире сказала своему отцу, что он, Уэйн, изнасиловал ее, а затем сказала Уэйну, что она сделала это, «чтобы прикрыть себя… иначе я была бы в большой беде». Уокер сообщил радиопрограмме ESPN Radio, что, когда он услышал, как Дезире обвиняет меня в изнасиловании, «первое, что пришло мне в голову, было: «Она снова занялась этим»».