Беспощадная страсть
Шрифт:
Кажется, все… Правда, если делать из этого песню, то припев можно повторить еще раз, в несколько видоизмененном варианте. Приблизительно так:
Бонни и Клайд, Бонни и Клайд, вами наш мир клеймен. Бонни и Клайд, Бонни и Клайд, сколько у вас имен? Сквозь автоматный яростный визг Мчитесь вы в никуда… Русской рулетки кружится диск, Плещет крылом беда…«Вот
Север подошел к купе, соседнему с его собственным. Хотел постучать, но прежде прислушался. Оттуда доносилась весьма характерная возня. Да, ребятам сейчас не до стихов, понял Север, у них там сейчас и так сплошная поэзия… Ох, Гелла, ох, ненасытная девка! А ведь бросит парня, как пить дать бросит, едва почувствует себя в безопасности и богатой! Хотя все правильно, пусть бросает, не нужна Умнику такая жена.
Галина поехала в Москву вместе с остальными, как подозревал Север, только из страха. Она боялась города, где ее могли вычислить оставшиеся газаватовцы или милиция, боялась и податься куда-нибудь самостоятельно: ей, как считала она, была необходима пластическая операция, которую обещал устроить Север. Без операции, думала Галина, ее обязательно схватят менты или «шестерки» банковской корпорации в связи с убийством Бориса Анатольевича.
…Из города Север вывез вчера свою компанию чисто, привычным безотказным способом: на электричках до ближайшего более-менее крупного железнодорожного узла. А уж там они взяли билеты до Москвы. И поехали с относительным комфортом — в спальном вагоне…
Глава 36
К Павлу Кузовлеву они заявились прямо в больницу.
Когда Павел вошел в свой кабинет и увидел ожидавшую его компанию, он церемонно и слегка иронично отвесил общий поклон. Кузовлев ожидал гостей: Север позвонил ему с вокзала, и Павел предупредил охрану клиники, чтобы его друзей впустили.
Скользнув глазами по присутствующим, врач остановил свой взгляд на Галине. Удивленно поднял брови.
— Света, а ты как тут очутилась? Ты ж должна быть в отделении. Или просто старых знакомцев решила встретить?
— Я не Света, а Галя! — заявила Гелла.
— Ух ты! — Кузовлев искренне изумился. — Я знаю, что у нашей Светланы есть сестра-двойняшка, но такого сходства не ожидал, честное слово!
— Паша, это сходство надо как раз убрать! — вмешался Север. — Этой девушке необходима пластическая операция!
— Этой девушке пластическая операция совершенно ни к чему, — возразил Павел насмешливо. — Поскольку этой девушке ничего не угрожает!
— Во-первых, почему не угрожает, и во-вторых, откуда ты-то знаешь? — поинтересовался Север.
— Во-первых, — с улыбкой начал Павел, — потому что эту девушку никто не ищет. Убийство ее покровителя банкира оказалось очень на руку его компаньонам, они присвоили капиталы покойника, а милиции представили твой налет на пансионат корпорации как ловко организованную «заказуху», осуществленную путем сговора с тамошними охранниками, — это ведь именно они расстреляли потерпевшего… Короче, виновные уже благополучно сидят. О Галине Куприяновой при этом никто даже не вспомнил. А что сбежала — ее дело, лишила себя своего банковского счета, заработанных денег, изъятых в пользу нанимателей. Больше она никого не интересует. Ты, Север, помог кому-то избавиться от внутреннего конкурента. Можешь даже потребовать с господ финансистов гонорар! — пошутил Павел.
— Пусть они подавятся всеми своими гонорарами! — поддержал шутку Белов. — Но тебе-то откуда известны подробности этого дела?
— Им занималась моя служба безопасности, — пояснил Павел. — Видишь ли, Света Куприянова очень полюбилась нашему коллективу. Отличный работник и чудесный человек. Нам всем хотелось, чтобы Светлана жила спокойно, не боялась выходить на улицу из-за своего внешнего сходства с сестрой — просто поразительного сходства, как я могу судить сейчас!.. Ну я и дал ребятам команду разобраться.
— У тебя появилась служба безопасности, Паша? — удивленно спросил Север.
— Появилась… — вздохнул Павел. — Видишь ли, Север, клиника приносит заметную прибыль… Обнаружилось много охотников прибрать ее к рукам. Приходится оборонятся…
— Ясно. Если понадобится моя помощь, ты только скажи… — Север в упор посмотрел на друга. — Только не стесняйся… — от его слов повеяло могильной жутью.
Все присутствующие невольно поежились.
— Спасибо, Север, спасибо, — хмыкнул Павел. — Но, надеюсь, привлекать тебя мне не придется. Не до такой уж степени все плохо! — улыбнулся он.
— Гляди… — произнес Север мрачно. — А то ведь ты знаешь, я за тебя кого угодно…
— Оставь! — перебил Павел. — У меня жена и дети. Я не умею жить в подполье, как ты. Да и не хочу. Поэтому всегда предпочту худой мир доброй резне!
— Гляди… — повторил Север, на сей раз совсем мягко.
— Ладно! — оживился Павел. — Представь мне моего четвертого гостя, и перейдем к делу!
Север представил ему Умника. Мужчины пожали друг другу руки.
— А теперь к делу! — с энтузиазмом воскликнул Павел. — Сдается мне, Север, что тебе самому не терпится, чтобы я перешел к делу, верно?
— Верно.
— А мое главное дело сегодня — это ты, Мила, да? — Павел обернулся к девушке.
Она подняла на него больные глаза.
— Да, Паша.
Голос Милы звучал глубоко и глухо, словно из подвала, но говорила она почти без выражения.
— О-о-о, девочка! — насторожился Павел. — Да ты, я смотрю… Пройдем-ка в мой кабинет.
Кузовлев собирался в очередной раз провести с Милой сеанс глубокого психоанализа, чтобы выяснить, каков ее нынешний психический статус и в какой очередной стадии находится ее нимфомания.
— Север, ты знаешь, где кабинет, можешь заглядывать, если соскучишься, ты не помешаешь, — сказал Павел, уводя Милу.
— А ты долго? — спросил Север.
— Часа три минимум… Вы можете пока сидеть здесь. А захотите поесть или выпить — вон кнопка, вызови секретаря, вам все подадут. Я распорядился.