Бетагемот
Шрифт:
Мири ехала по шоссе 1-95 сквозь ветхие останки города под названием Фрипорт. Тот умер, когда исчезла рыба и туристы, задолго до того, как Бетагемот все расставил по своим местам. Оказавшись в южной части города, они свернули на боковую дорогу, по которой добрались до уединенной бухты. Така обрадовалась, увидев, что чахлый лесок у приливной полосы все еще зеленеет, и даже махнула деревьям рукой.
— А почему именно здесь? — удивленно спросила Лори, когда они высаживались из машины.
— Электрический угорь.
Така открыла крышку зарядки на боку машины и, вытащив розетку, направилась
Лори подошла вслед за ней к кромке воды:
— Ну и что?
— Где-то на дне. — Опустившись на колени, Така вытащила сирену из кармана ветровки и опустила ее в воду. — Надеюсь, этот хмырь еще приходит на зов.
В двадцати метрах от берега со дна поднялись пузырьки. Спустя мгновение на поверхности показался угорь и, извиваясь, поплыл к ним, оранжевый и змееподобный. Он выполз на берег возле ног Таки — гигантский светящийся сперматозоид с хвостом, уходящим в глубину. У него были даже клыки: голову уродовал металлический рот с двумя зубцами.
Она подключила розетку. Голова загудела.
— Их припрятали то тут, то там, — объяснила она, — чтобы мы не полностью зависели от подъемников.
Лори смотрела на спокойную поверхность воды в бухте.
— Блок Балларда?
— ЦЕЗАРБ-реактор.
— Шутишь.
Така покачала головой:
— Автономный, саморегулирующийся, безотходный. По сути просто большой блок с парой охлаждающих ребер. Стоит опустить его в водоем, и он сразу заработает.
У него даже панели управления нет — он автоматически подстраивает напряжение под подключенную линию.
От удивления Лори даже присвистнула.
Така подняла плоский камень и пустила его прыжками по воде:
— А когда Кен появится?
— Это зависит...
— От чего?
— От того, добрался ли он до Портленда. — А потом Лори как-то нерешительно добавила: — И от того, не бросил ли он нас в Пенобскоте.
— Не бросил, — сказал Кен.
Они обернулись. Он стоял у них за спиной.
— Привет. — Выражение лица Лори не изменилось, но тело, казалось, еле заметно расслабилось. — Как все прошло?
Тот покачал головой.
Как будто и не было прошедших двух недель. Появился Кен, такой же зловещий и непонятный, и Лори тут же поблекла. Изменение было едва заметным — она стала держать себя чуть жестче, чуть меньше проявляла эмоции, — но Таке все равно что пощечину залепили. Женщина, которую считала союзницей и даже подругой, исчезла. На ее месте стоял тот человекоподобный шифр, с который Уэллетт впервые столкнулась на склонах тлеющей пустоши четырнадцать дней назад.
Пока Мири заряжалась, Кен и Лори отошли в сторонку и поговорили. Така не слышала, о чем они говорили, но Кен явно рассказывал ей о своей портлендской экспедиции. «Отчет о задании», — решила Уэллетт, наблюдая за ними. Кену это словосочетание очень подходило. Судя по его взгляду и языку тела, поездка не задалась.
«Хотя он всегда так выглядит», — напомнила она себе. Така попыталась представить, что должно произойти, для того чтобы стереть с этого лица хроническое невозмутимое выражение и добиться хоть какой-то эмоциональной реакции. Может, он изменится, если почувствует угрозу. А может, хватит и газов в лифте.
Когда Мири
Во Фрипорте Така останавливалась регулярно; она припарковалась на пересечении Мейнстрит и Ховард возле побитого фасада уже давно покойного магазина одежды. «Пропасть» [33] — каждый раз, когда она видела его название, то невольно улыбалась. Город в целом, как и многие другие, уже давно умер; в его гниющем теле еще жили отдельные клетки, и некоторые из них уже ждали, когда приехала Мири. Така, тем не менее, все равно на полную громкость включила Стравинского, пусть и ненадолго, оповещая остальных о своем прибытии. Постепенно на улицу стали выходить люди, выныривая из остовов зданий и дырявых корпусов старых рыбацких лодок, которые держали на плаву в какой-то безумной надежде, что «ведьма» боится воды.
33
Имеется в виду сеть магазинов одежды «The Gap».
Уэллетт и Лори принялись за работу. Кен решил не попадаться пациентам на глаза и остался в кабине; благодаря теням и динамической тонировке окон Мири снаружи он был практически невидим. Работая на конвейере сломанных рук и гниющей плоти, Така снова спросила о Портленде. Лори пожала плечами, милая, но теперь далекая:
— Проникнуть он туда мог. Но его бы заметили.
Неудивительно. Береговую зону около Портленда выжгли полностью: теперь это было плоское, утыканное датчиками пространство, и Така просто не представляла, как его можно пересечь незамеченным. На глубине подходы к суше охраняла мембранная оболочка, лишающая сил. Прокрасться в такое место было невозможно — да и в любой анклав, если на то пошло, — а чтобы прорваться туда силой, у Кена не хватало ресурсов.
Время от времени Уэллетт как бы невзначай бросала взгляды в кабину, продолжая осматривать пациентов. Иногда она замечала две слабые мерцающие точки, смотрящие в ответ, немигающие и неподвижные за черными отражениями.
Она не знала, что он там делает. И не спрашивала.
Все выглядело так, будто ночь превратилась в черную пленку, покрывшую весь мир, а звезды — это проколы, сквозь которые проникает дневной свет.
— Там, — сказал Кен, указывая на запад.
Тонкие иглы, три или четыре. Они скребли небо, оставляя слабые царапины на созвездии Волопаса, и пропали за несколько секунд; если бы не Кен, Така никогда бы их не увидела.
— Ты уверен, что мы в безопасности, — сказала она.
Он сидел слева и при свете звезд казался черным силуэтом на фоне мрака.
— Они уже пролетели над нами, — сказал Кен, но о безопасности говорить не стал.
— А вот и перехватчики, — заметила Лори, сидевшая позади. Возле созвездия Геркулеса на несколько секунд вспыхнули сверхновые — не конденсационные следы, а именно вспышки противоракетных снарядов, сошедших с орбиты. Когда они войдут в атмосферу, то уже опустятся за горизонт.