Без него

Лоренц Катя

Открыв дверь, застываю на месте. Никогда бы не подумал, что огромная кровать достойная королевы, может так пугать. Руки Султана на моей талии сигнализирует об опасности, отскочив в сторону, как ужаленная, смотрю на почерневший взгляд, который гуляет по моему телу.

– Ты меня так боишься? – с горечью говорит он.

– А сам как думаешь? – вопросительно приподнимаю бровь. – Считаешь что на это нет причин? – Ты столько раз пытался меня изнасиловать. – Он отводит взгляд и засовывает руки в карманы брюк.

– Больше не буду.

– Отпустишь?

– Нет. Ты снова меня полюбишь. Я приложу к этому все усилия.

Пока Султан принимает душ, хожу по комнате в поисках телефона. Должен же быть стационарный для связи с портье. Его нет. Дверь закрывается изнутри ключ-картой. Все продумал, засранец!

Выхожу на балкон, ветер развивает волосы, в воздухе пахнет весной, дорогим парфюмом и цветами. С тоской смотрю на горящие огни ночного города и светящуюся башню. Город любви – мечта. Но не для той, что находится здесь в плену, вдалеке от своей семьи.

Каждую секунду мои мысли то и дело крутятся вокруг детей. Как они там? Скучают? В таком возрасте дети быстро забывают родных. А что если я вернусь слишком поздно и они меня не узнают? А вдруг я с ним навсегда? И что будет, когда мой живот станет заметен?

Странно. Тошноты, как это было с Русланом, нет. Я не чувствую никаких изменений. Разве что грудь стала более чувствительна. А может тест врал? И я не беременна? От этой мысли горчит. Понимаю, что ребенок сейчас не ко времени, что я переживаю дикий стресс и неизвестно как это отразится на плоде. Но все равно хочу носить частичку Адлана в себе. Это делает меня сильной, не позволяет расклеиваться, даёт надежду что все изменится.

– Красиво здесь. Правда? – Султан стоит возле, моя спина напрягается. Он достает пульт из кармана и нажимает кнопку. Звучит медленная красивая музыка и мужской голос поет на волнующем французском. Слов не разобрать, но явно о любви.

Султан подходит ко мне.

– Потанцуем? – ночь, чудесный город влюбленных. А я больше на свете хочу, чтобы на его месте оказался Адлан. Как же я соскучилась по нему. По его запаху, нежным касаниям, по объятиям и страстному сексу.

Танцевать сейчас? Притворяться, что мне нравится? Что я купилась на всю эту романтику, кажется кощунством. Предательством по отношению к мужу.

– Не буду, – отворачиваюсь и скрещиваю руки, опускаю голову, волосы закрывают лицо. Не хочу, чтобы он видел, меня сломленной, слабой. Потому что не могу больше сдержать слез.

– Пойдем тогда поужинаем? – вытираю мокрые щеки. И иду за Султаном. Голодовка не выход. Я должна быть сильной, чтобы при первой возможности сбежать.

Но то что я вижу, приводит в шок. Там на балконе я потеряла счёт времени, погрузилась в свои мысли, не замечая, что творится за спиной. Посредине гостиной появился стол, накрытый белой скатертью. Блюда, закрытые блестящими полусферическими, начищенными до зеркального блеска клошем. Султан выключает свет и зажигает свечи.

– Прошу, садись, – отодвигает мне стул. Встряхиваю хлопковую салфетку и стелю на колени.

– Спасибо, – вышло с издёвкой. Да пофиг. Не нужно мне этого ничего. Если он думает, что будет вести себя галантно, и я такая расслаблюсь, упаду прямо к нему в койку, то он ошибается!

– Ты такая бука, – улыбается он. И его улыбка так похожа на улыбку Адлана. Насмешливую, добрую. Беру бокал со стола, а Султан поднимает клош. Пар с умопомрачительным запахом жареного мяса пробуждает аппетит. И я сержусь ещё больше. Я здесь наслаждаюсь едой, а Адлан там, в опасности. Ищет меня, мои дети с противной Лейлой, которая сделает все, чтобы обо мне и не вспоминали.

Режу мясо ножом, представляя что это он.

– Тарелку не разрежь, – смеётся он. Весело ему, да? Увез меня как бесправную зверушку, мои попытки показать протест кажутся смешными? Я отправляю кусок в рот.

– Итак, – во мне просыпается стерва и жаждет крови. Его, того, кого я так любила. – Все, ради чего ты бросил свою семью, меня, сына – разрушено. Каково тебе сейчас? – делаю глоток воды и с ненавистью смотрю на него. Султан с силой сжимает вилку, так, что она гнется. – Не долго ты царствовал на своем троне, – улыбаюсь, точнее, оскаливаюсь. У меня получилось причинить ему боль. От этого ликую. Не надолго. Он возвращает себе невозмутимость.

– Это временные трудности. Однажды я пытался разрушить бизнес Адлана. Он просто вернул мне долг, сам того не зная.

– Так это был ты?

– Да.

– Почему? Он ведь твой брат!

– Ревновал к тебе. Думал, если обанкрочу его, то ты уйдешь. А я заберу тебя.

– Мессией решил стать? Только тут ты ошибся. Я с ним не из-за денег. А потому что лю… – осеклась, когда его глаза опасно ввспыхнули – Да! Люблю! И эта вся романтика мне не нужна! – вскакиваю и сбрасываю всё со стола. Султан подбегает ко мне, хватает за шею.

– Ты!.. – его взгляд чернее тучи, и от него так и веет опасностью. Я перешла черту. Но не могу сидеть и мило улыбаться, притворяться. Этим я предаю Адлана.

– Что я?!

– Ты перешла все границы. Я пытаюсь вести себя по-человечески. Романтику устроил, а ты даже не пытаешься мне помочь.

– По-человечески?! Да ты убил мою сестру, выкрал меня. Показал свое истинное лицо. Не нужна мне твоя романтика! Я это никогда не приму. Прошлого не воротишь, как бы ты не пытался. Я хочу к мужу, к детям!

– Бесишь! – его рука сжимается на шее и кислород практически не поступает.

– Что ты сделаешь? Убьешь? Так сделай! Раз научился лишать людей жизни.

– Тебя не могу! – рука на шее разжимается, он отступает. В его взгляде желание, он проходится по моему телу собственническим взглядом. Я отступаю, растираю шею. Смотрю на нож. Пусть только попробует! Клянусь, я прибью его.

Султан снимает пиджак со спинки стула. Резко, тот валится на пол, и несмотря на меня, уходит, закрывая дверь на ключ.