Без определённого места жительства
Шрифт:
– А чем им у меня будет хуже? – возразил Слава.
– А тем, что они тебе покоя давать не будут, – улыбнулся командир. – И не пытайся меня обманывать. Я не хуже тебя знаю, сколько у нас бензина.
И для славы наступила ураза.
– Чего-то и пить-то не тянет, – сказал он за ужином после почти двухнедельного воздержания.
– Через день вздрогнем, – пообещал командир.
– Почему именно послезавтра?
– Потому что будет день авиации. Я уже с заказчиками договорился. Столик в местном ресторане за их счёт.
– Халява? –
– Халява. Потом несколько полётов им сделаем бесплатно.
Дни трезвой жизни пошли ему на пользу. Он посвежел, разгладились на лице морщины, изменилась даже походка, вернулась прежняя энергичность. Выпить, конечно, иногда хотелось, и он даже дважды едва удержался от соблазна взять вместо денег спирт за сливаемый налево бензин. А спирта в этом городе было море, так как тут имелось целых два спиртовых завода. Сколько спирта растаскивалось – никто не знал, но каждый уважающий себя мужчина этого города считал несерьёзным делом покупать водку в магазине, даже если бы её продавали и без талонов.
На день авиации они хорошо посидели в ресторане. Для них нашли ужасный в то время дефицит – армянский коньяк и шампанское, а ресторанный ансамбль исполнил для них несколько песен на авиационные темы. Когда уходили домой, Слава заканючил:
– Командир, а на завтра-то что-нибудь попроси. Похмелиться ведь надо будет.
– Никаких похмелий, – заявил тот. – Завтра рабочий день.
– Голова же не чугунная, болеть будет. Намешали водку с шампанским и коньяком.
– Чаем похмелишься.
Командир был непреклонен.
В конце месяца они вылетали санитарную норму, и их сменил другой экипаж. Они же уехали рейсовым автобусом на базу.
– Едем в аэропорт, сдаём все документы, получаем указания и командировочные, а уж потом всё остальное, – сказал командир.
Им повезло. Они получили не только командировочные, но и зарплату за прошлый месяц. К тому же командир извлёк из кармана приличную сумму денег и разделил на три части. Моториста на этот раз в экипаже не было.
– Вот теперь можешь пить, сколько хочешь, – улыбнулся он Славе.
– Отметить надо, – расплылся в ответной улыбке Слава.
– Что отметить?
– Приезд домой. Такова традиция.
– Я эту традицию не поддерживаю.
Слава только вздохнул. Какой-то нестандартный ему командир попался. Почти не пьёт, традиций не соблюдает.
Им дали неделю отгулов. Открыв дверь, Слава почувствовал не выветрившийся запах сгоревшей синтетики. Холодильник, как всегда, был пуст. Но это его не беспокоило. Деньги есть, сейчас сходит в магазин, отоварит талоны за текущий месяц и устроит себе ужин в честь прибытия. «К семье надо трезвым приезжать», – мысленно передразнил он командира. А если дома, как говорят в Одессе, нет никто?
Он отсчитал сумму, которую был должен соседке и постучал в соседнюю дверь.
– Спасибо, тётя Катя, возвращаю с процентами, – весело сказал ей.
В магазине отоварил талоны на продукты, а вот водки не было. Пришлось прибегнуть к услугам знакомого грузчика.
– С водкой напряги, – сказал он. – Сколько у тебя талонов?
– Четыре.
– А сколько водки надо?
– Четыре и надо.
– Не выйдет. Только две могу. Так директриса распорядилась. А талоны придётся все отдать.
– Чёрт с ними, неси две.
Грузчик обернулся быстро.
– Вот, бери. Оно, если с переплатой – можно и четыре.
– Пока двух хватит.
Возвратившись в квартиру, первым делом открыл бутылку и налил пол стакана. Чуть подумав, добавил ещё. Залпом выпил и почувствовал, как по телу разошлось приятное тепло. В голове зашумело. И начал готовить ужин. «Как всё-таки хорошо, когда редко пьёшь, – подумал он. – Вкус водки ощущается совсем иначе. И кайф такой приятный». Покурив, он тонкими ломтиками нарезал мяса, которое им дали заказчики, и разложил на сковороде, плеснув туда масла. Когда мясо подрумянилось, кольцами порезал две головки лука, покрошил укроп, нарезал хлеба. Ужин был готов. И рука снова потянулась к бутылке.
«Ты же выпил двести грамм, – вдруг проснулся внутренний голос. – Мог бы больше и не пить». Слава даже на минуту замер. Не пить? А почему? Да под такой-то закусь и не выпить! «Утром ведь болеть будешь», – сказал внутренний голос. «А может и правда не пить? – подумал он. – Нет, приезд всё же надо отметить. Такова традиция. А голова? Да чего ей болеть, высплюсь завтра, как следует – и всё. Торопиться мне некуда».
Второй стакан он пил не спеша, смакуя, растягивая удовольствие. Водка казалась нисколько не горькой. И он снова поймал себя на мысли, что всё же хорошо, когда редко пьёшь.
Утолив голод, сел у окна и закурил. Мысли порхали в голове легко и свободно, словно чайки над морской зыбью. Он подумал, что скоро должна приехать семья, ведь не за горами первое сентября и детям нужно идти в школу. Но почему-то он по ним не соскучился. Вероятно оттого, что отвык от них. Это виноваты вечные его командировки. На глаза попался тетрадный листок с наказом жены. Он так и лежал на столе. Слава перечитал его. Ого, что-то буковки двоятся. «Ещё бы, ты выпил почти бутылку, – сказал внутренний голос. – Допивай уж всё, там не больше ста грамм осталось».
«То говорил – не пей, теперь пить заставляет», – усмехнулся Слава. А что там пить? Две столовых ложки осталось. Чего пачкаться, закуски ещё вон сколько! И рука потянулась за второй бутылкой. «Ого! – удивился внутренний голос. – Болеть ведь будешь».
Болеть будешь… болеть будешь. Голос звучал всё тише и тише. Больше в этот вечер он на связь не выходил. А может, и выходил, но Слава его уже не слышал.
Уснул Мыльников прямо за столом. Уже во сне он задвигался, пытаясь устроиться удобнее, и соскользнул со стола, смахнув на пол сковородку с остатками ужина. Падая, ударился головой об угол газовой плиты, но так и не проснулся. Подёргав конечностями, вытянулся на полу кухни и захрапел.