Без покаяния. Книга первая
Шрифт:
— Родная моя, я только что пытался тебе дозвониться.
— Мы слышали звонки, но только еще входили в дом. Я так и подумала, что это ты, — сказала она, радуясь тому, что интуиция ее не подвела.
— Ну как, все прошло нормально? — спросил он. — Леони держится?
— Да, с ней все в порядке. А что у вас нового.
— Да есть кое-какие новости… Кажется, мы теряем часть нашего семейства, — сказал он серьезно.
— Что? Харрисон?.. — воскликнула она, испугавшись, что одним сердечным приступом не обошлось.
— Нет, Элиот с Моник разошлись. Он прилетает сегодня вечером из Женевы. С Дженифер. Спросил, где ему лучше остановиться на то время, как будет оформляться развод. Я понадеялся, что ты не будешь возражать, и пригласил его к нам, пусть поживет какое-то время, пока не приведет свои дела в порядок. У него ведь в принципе никого, кроме нас, больше нет.
— Конечно, Энтони, пусть поживет.
Элиот. Чувство непонятной вины перед ним так и не прошло у нее с момента их встречи в Индии. Но в то же время она испытывала облегчение от мысли, что эта пара решила разорвать свои узы. Ведь живя вместе, они только причиняли друг другу боль и страдание. Трагедия усугублялась еще и тем, что они обзавелись ребенком. Бедняжка Дженифер! Интересно, как они решили? Ребенка будет воспитывать он? Или?..
— Элиот очень хорошо к тебе относится, Бритт, — продолжал Энтони. — Так что именно ты сможешь оказать ему большую моральную поддержку.
— Энтони, я сделаю все, что смогу. Ты ведь меня знаешь.
— Возможно, все случившееся и к лучшему, — сказал Энтони, помолчал немного, потом добавил: — Ты долго еще пробудешь с тетей Леони?
Бритт оглянулась на тетушку.
— Да нет, если нужно, я могу выехать и завтра.
— Ну, она наверняка нуждается в тебе, Бритт, так что не стоит торопиться.
— Уверяю, здесь все нормально. И потом я хочу домой.
ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ
19 октября 1988 года
Элиот мелким шагом шел за Дженифер, которая семенила по залу ожидания и попеременно, то, захлебываясь от радости, издавала короткие прерывистые смешки, то внезапно останавливалась, заметив множество глаз, устремленных на нее. В конце концов он взял дочку на руки и, отыскав свободное место на одной из скамеек, сел и посадил ее на колени.
— Ох ты, моя ангельская рожица! — разнеженно сказал он, зарываясь лицом между крошечным плечиком и шейкой. — Все-то тебе бегать-топать, совсем замотала бедного папочку. Вот Бритт прилетит и подумает, что я пришел встречать ее с маленькой обезьянкой!
— Папа! Ты сам бизянка, — смеясь, сказала девочка и, спасаясь от щекотного прикосновения, втянула головку в плечи. — Ну пойдем, папа, пойдем, Джи хочет игьять.
— Нет, Джен. Мы уже достаточно наигрались. Вон, смотри, самолетик подлетает. Давай пойдем к окошку и посмотрим на него.
— Мама пьилетела?
— Нет, мой ангел. Это прилетела Бритт.
Она, казалось, положительно приняла это сообщение, хотя понятия не имела, кто такая Бритт. Но, черт возьми, как разобраться в семейных отношениях, когда тебе всего два года? Что-то мешало ему сказать девочке, что Бритт ее бабушка. Он и сам не слишком хорошо понимал, к какой категории отнести ему женщину.
Три года назад Бритт была невинной, красивой юной женщиной, с которой он один раз вполне невинно пообщался. Какова она теперь? Что сделали с ней три года замужества? Он давно забыл бы любую другую женщину. Но Бритт он не забыл, мало того, постоянно вспоминал о ней.
Объяснение тут достаточно простое. В тот момент, когда он испытывал эмоциональные перегрузки с отрицательным зарядом, доброжелательность и искренность Бритт явились разительным контрастом тому, что представляла собой Моник. Он понимал, что идеализирует Бритт. Ведь он в сущности совсем не знал ее. Она возникла мимолетным призраком женщины, которая показалась ему идеалом. Но идеалы на то и идеалы, что в смертных женщинах не встречаются.
Естественно, ему не терпится увидеть ее опять, хотя бы для того, чтобы убедиться в своей ошибке. Да и кто смог бы выкинуть из памяти столь пленительный образ? Чтобы сделать это, надо, по крайней мере, рассмотреть оригинал поближе, а пока что лишь Энтони имел эту возможность.
Когда самолет подруливал к аэровокзалу, Элиот отвел девочку к окну, чтобы она могла это увидеть. Окно было довольно высоко от пола, и потому он посадил ребенка на плечо.
— Смотьи, папа! Какой байшой самаётик!
— Да, детка, очень большой.
Самолет подрулил к зданию аэропорта и остановился у ворот ограждения. Элиот направился к дверям, откуда должны были появиться прилетевшие пассажиры. Он не был уверен, что Бритт знает, кто именно будет встречать ее в аэропорту. Энтони собирался встретить ее сам, если удастся выкроить для этого время, но когда Элиот предложил свою помощь, то отчим был ему страшно благодарен, что он освобождает его от лишней суеты. Утром, уезжая в суд, Энтони сказал, что даст знать Бритт о перемене планов. Но дозвонился ли он до нее, Элиот не знал.
Когда первые пассажиры начали появляться в дверях, он почему-то занервничал. Странное чувство, будто он встречает первую любовь. Эта женщина не на шутку задела его душу, подумалось ему, гораздо сильнее, чем казалось.
Примерно треть пассажиров уже вошли в здание, когда наконец появилась Бритт. Увидев ее, Элиот почувствовал легкую дрожь, совсем как три года назад, в Дели, когда открылась дверь гостиничного номера и на пороге появилась она, жена его отчима.
В синем пиджаке, серой шерстяной юбке и белой шелковой блузке, с большой сумкой в руке, она выглядела безмятежно-спокойной, элегантной и как бы от всех отчужденной. Когда-то он сопровождал на посольском приеме юное двадцатидвухлетнее создание, в котором еще нет-нет, да и промелькивало что-то девчоночье. Сейчас это была уверенная в себе женщина, прекрасная женщина, статная и преисполненная чувства собственного достоинства.
Проходя мимо встречающих, она бросила на них взгляд и, не найдя мужа, прошла мимо. Элиот, которого она не заметила, догнал ее и тронул за локоть.
— Бритт.
Она остановилась и после небольшой заминки поняла, кто перед ней.
— Элиот! — Взглянув на его дочь, она тепло улыбнулась. — И бэби с вами! Хэлло, солнышко мое ясное!
Дженифер чуть отпрянула и, склонив голову, сразу же засунула пальчик в рот. Бритт и Элиот улыбнулись.
— Энтони не был уверен, что ему удастся вырваться из суда, — пояснил он, — вот я и вызвался встретить вас.