Без пошады
Шрифт:
Очень скоро археологи притерпелись к обществу стеснительной высокой девушки в синей школьной форме с длинной платиново-белой косой, свернутой кренделем на затылке.
Школьница осторожно расхаживала по их владениям и с жадностью губки впитывала в себя все, что вокруг происходило.
Случалось, она даже отваживалась задать вопрос какому-нибудь старшему помощнику младшего ассистента. А потом, краснея и бледнея, выслушивала сбивчивый ответ.
Спустя месяц Таню и вовсе начали принимать за свою. Ей даже разрешили присутствовать на летучках, а потом и на
А еще через месяц Таню допустили к горячим раскопам вместе с аспирантами первого года. В знак особого расположения ей доверили наклеивание говорящих бирок на свеженайденные артефакты (на языке полевой археологии данная операция помпезно именовалась "первичной классификацией").
Таким образом, Таня Ланина сделалась для спаянного коллектива группы "Археологика" чем-то вроде полезного приложения к знаменитым екатерининским курганам.
С точки зрения умудренных опытом археологов Таня являлась идеальной помощницей. Она была молчалива, замечательно заваривала чай, не претендовала на дефицитное спиртное и совершенно ничего не требовала за свою помощь.
Некоторые неженатые члены экспедиции даже пробовали за Таней волочиться. Но были пристыжены строгим профессором Кауриным.
"Товарищи мужчины, имейте в виду! Замеченных в связях с несовершеннолетними увольняю без выходного пособия!" - заявил Каурин на одной из летучек.
"Товарищи мужчины" поняли своего руководителя правильно и сделали выводы.
Спустя год экспедиция, несолоно хлебавши, возвратилась в родной Новосибирск (Земля, Солнечная система). И хотя курганы оказались совершенно бесплодными в плане сенсационных находок (на профессиональном жаргоне археологов - холостыми), Таня со всей категоричностью, свойственной ее возрасту, осознала, что не сможет жить без ксеноархеологии.
Именно так: не сможет жить.
– Ты что, с катушек съехала, дорогая моя? Лететь? На Землю? В Кенигсберг? Учиться? Чтобы изучать черепки от ночных горшков, в которые альтаирские головоноги нужду справляли?– вопрошала Танина мама, тараща на дочь свои водянистые глаза.
– Только через мой труп!– заявлял Танин папа, авторитетно укладывая свою тяжелую ладонь на обеденный стол.– Вон поступишь в педагогический, если тебе так неймется... Поучишься годика четыре, замуж выйдешь, распределишься... Потом детишек будешь учить... Чем плохо-то?
– Да ты своей головой только подумай, откуда такие бабки, сестренка? Ты хоть знаешь, сколько билет стоит до твоего Кенигсберга? А еще обучение? Тоже ведь подумай: задаром кто тебя учить будет?– старательно подражая отцу, гундосил брат Кирюша, осваивающий специальность оператора перерабатывающего комплекса на ближайшей сёнокс-фабрике.
Но Таня была непоколебима. Она даже взялась ожесточенно спорить, доказывая свою выстраданную правду. Чем повергла родителей и брата в состояние, близкое к ступору.
В самом деле, Таня, та самая Таня,
– Во-первых, дорогой мой братик, - объясняла Таня, - если я сдам экзамены на "отлично" и пройду по конкурсу, платить за обучение не придется. У нас, в Российской Директории, обучение в университетах бесплатное. Если только ты не полная бездарь, конечно.– На этом месте Таня со значением глянула на брата, который скорчил в ответ кислую рожу.
– Ну а во-вторых что?– с издевкой спросил Кирюха.
– А во-вторых, скоро я стану совершеннолетней! И никто не сможет мне ничего запретить!
– Запретить-то мы, может, и не сможем, - хитро покручивая ус, заметил папа.– Но и денег на билет не дадим. Подумаешь профессию себе придумала. Ксеноархеолог! Да кому сейчас эти археологи нужны? Тем более "ксено"? Уж лучше бы на что-нибудь жизненное выучилась. Хотя бы на врача, как дедушка... Короче, на баловство свое денег даже не проси!
– И не надо мне ваших денег! Сама заработаю!– часто дыша, воскликнула Таня.– И все равно поеду!
– Да что ты заладила, как робот, поеду-поеду.– Танина мама строго поджала губы.– Да у тебя же в табеле одни тройки! Воображаешь из себя тут непонятно что... Понавыдумывала разного... Ты и диктанта-то простого не напишешь! Я уже не говорю про математику или что там у них сдают...
Последнее было горькой правдой. Хотя экзамен по математике для археологов был незатейливым, он все-таки был. Куда ж археологу без расчета объема усеченной пирамиды? Да никуда!
И с этой горькой правдой Танюше предстояло что-то решить.
Ведь чтобы поступить в университет - и не какой-нибудь завалящий, колониальный, а настоящий, земной, Кенигсбергский (его Тане горячо рекомендовал профессор Каурин), - одной любви к истории и археологии мало. Нужны знания.
В первый же день летних каникул, отделявших Таню от последнего, выпускного, класса, она приняла важное решение. Отныне и до поступления - у нее десятичасовой учебный день. Без выходных!
Библиотека, программы-репетиторы, курсы дистанционного обучения по всемирной истории, теории колонизации, культурологии культурсозидающих рас, латыни, живым языкам Великорасы и обязательно углубленный курс литературы и русского. И пусть голова к вечеру гудит, а глаза слезятся. Ради заветной мечты можно и потерпеть.
А как же мафлинги? Милые пушистые звери?
К черту милых и пушистых!
В конце концов, кормить и ласкать мафлингов смогут и папа с мамой. Ведь именно они получают за это деньги!
К концу учебного года в аттестате Татьяны Ланиной, выпускницы 11 "Б" класса средней школы № 14 г. Северо-Восточный планеты Екатерина, осталась всего одна тройка. Да и та по астрономии.
Однако родители не сдавались.
– Ладно, учебу ты, допустим, подтянула, - говорила мама, повязывая косынкой голову, утыканную аэробигуди.– И, допустим, теперь мы все видим, что у тебя серьезные намерения... Но...