Без Предела
Шрифт:
В завывания леса вплелись новые звуки — недалеко кто-то ругался и смеялся. Звонкий детский смех орк принял за наваждение. А вот ругань была единственным, что Открывающий пообещал точно. Жаль, нельзя было хорошенько расслышать, как ругаются Светлые и выучить новые слова. Жры засунул амулет за пазуху и радостно оскалился. Гости обещали скоро быть.
Предел выл и стонал как раненый зверь. Значит, Даэрос открыл коридор и ждал их. Нэрнис возглавлял отряд, показывая самую короткую дорогу к тайному коридору. Даже купец перестал волноваться — брал пример с лошадей, которые, казалось, ни звуков не слышали, ни мороков не видели. Теперь Доргел только удивлялся. Эльфы оказались правы — животные этого леса не боялись. Дети, впрочем, тоже. Нокта и Нимта
Всю дорогу Нэрнис напоминал себе, что расслабляться не следует. Не одни они могли слышать вой открытого Предела. Наверняка Оплодотворительницы попытались разобраться, куда делся лаз через старый ствол, и почему Предел временами продолжает издавать такие громкие звуки. Во время первой поездки Сестры ждали совсем других нарушителей их незыблемой грани. Во время второй — никто никого не ждал, что само по себе было подозрительно. И если покидающих за-Пределье поймать и выследить было сложно — Даэрос закрывал коридор сразу же — то вот возвращение сообщало о себе весьма продолжительным концертом. Аль Арвиль надеялся только на то, что не совсем лишенные разума женщины сделают правильные выводы: раз уж пропали три птицееда, то им самим тем более опасно следить за грозным противником. Или нападать.
— Сейчас лес станет реже, а потом мы проедем подземным ходом… некоторую часть пути. — Нэрнис сообщил эту новость всем сразу и никому конкретно. — Скоро будем в безопасности.
Дополнение насчет безопасности предназначалось лично Доргелу. Аль Арвиль оглянулся, чтобы посмотреть, как купец воспринял новость насчет подземного пути и обнаружил, что Светлые бойцы уже натянули тетиву на луки, колчаны открыты, а некоторые, в частности Ланис, готовы и к ближнему бою. Аль Наэль бросил поводья и ехал с двумя мечами наголо. Хорошо, что Доргел с Римелом, занятые детьми, не оглядывлись на эльфов. На лицах Светлых воинов читалось недоумение. Они-то думали, что чем ближе к Пределу, а значит, и к Властелину — тем опаснее. Заявление насчет безопасности пришлось очень некстати. Похоже, что в здравом рассудке Аль Арвиля стали сомневаться все эльфы, кроме Лэриаса.
Нэрнис дернул за рукав задумчивого сына Озерного Владыки и прошептал одними губами:
— Лэриас, ну я же просил! Разоружи их!
Ат Каэледрэ очнулся от размышлений и тоже обернулся. Обнаружив полную боевую готовность, он кивнул, придержал коня и присоединился к своей доблестной охране. Как там Лэриас собирался убеждать воинов разоружаться, Аль Арвиль смотреть не стал. Впереди уже виднелась пустошь — до коридора оставалось совсем немного.
Лес расступился. На пути отряда теперь стояли лишь редкие кряжистые буки, мимо которых надлежало следовать. Нэрнис глянул на два ближайших дерева и застонал. Купец что-то булькнул, а его сын просто охнул. Нимта и Нокта засмеялись. Сзади раздалось рычание на равных спорящее с дикими звуками Предела. Это Светлые воины отреагировали на наглость Черного Властелина. В нехоженом и неезженом месте вдруг обнаружилась жизнь, а точнее — результат деятельности некоего живого и разумного существа. Существо умело писать и лазить по деревьям. Писанина и была тем самым результатом деятельности наглого существа.
Лэриас подъехал к Нэрнису.
— И что это такое?
— Работа Сульса, я так думаю. То есть, я уверен. Его работа. — Аль Арвиль поднял глаза к небу, но небо застила длинная белая тряпка.
Полотно, сшитое не меньше, чем из трех простыней, трепетало на ветру, натянутое между двух деревьев. Не заметить такое и проехать мимо, было просто невозможно. А заметив, не прочитать и не обеспокоиться. Повод для неспокойствия был у каждого свой. Лэриаса больше всего занимали красные "ромашки", которые шли косым строем под не менее косой надписью.
— Почему ромашки? Почему красные? — Ат Каэледрэ пытался осилить смысл, который был вложен в композицию.
— Потому что — Сульс. — Нэрнис с запозданием вспомнил, что Лэриас еще не сталкивался с их за-Предельнм творцом, и простого объяснения явно недостаточно. — Не умеет он толком рисовать, понимаешь? Так что это не ромашки. Судя по цвету, наверное — розы.
— Как это "судя по цвету"?! Почему "по цвету"?
— Потому что героев следует встречать розами. Лучше — красными. А розы Сульс нарисовать не может. Видишь, забор под ромашками утыкан клиньями? Уверяю тебя, это — шипы роз, а палки забора — их стволы. Поверь, я знаю, что у него откуда растет. Ну, по большей части. То есть, иногда могу догадаться.
Ат Каэледрэ несколько раз сморгнул, задумался и замолчал. Но вперед вырвался Ланис. У Аль Наэля было свое, воинственное восприятие действительности.
— Да он у нас сейчас сам кровью умоется, черное отродье!
Нэрнис вздрогнул. Черным отродьем Властелина раньше не обзывали. Сзади донеслись одобрительные возгласы остальных бойцов, которые вполне разделяли настроение Ланиса. Им всем ромашки чем-то напоминали кровавые кляксы.
— А это что?! — Ланис указывал на три фигуры, размашисто намалеванные под кровавой цветочной грядкой.
Аль Арвиль даже не знал, а стоит ли отвечать? И так всё было ясно дальше некуда. Сверху значилась надпись: "Приветствуем посланцев Озерного Владыки! Добро пожаловать!" Культурно, конечно. Но, получалось, что Властелин знал, кто именно собирается пожаловать за Предел. Так что — не только культурно, но еще и честно. Хотя, с точки зрения воинов — возмутительно нагло. Верхнюю часть полотна от нижней отделали те самые розы-ромашки, а внизу имелись три существа, над которыми потешались Нокта и Нимта. Детям — простительно. Читать девочки еще не научились. Наверняка, идея подписей принадлежала Даэросу. Без пояснений никто бы не понял, чем отличаются три уродца кроме масти и размера. Между растопыренных ног-подпорок Сульс дописал, насколько позволяло место "Св. Эльф", "Тём. Эльф" и "Орк". Эти три представителя за-Предельного государства символизировали собой компанию приветствующих. Орк, правда, был несколько длинноват в ширину — "Св. эльф" и "Тём. эльф" растянули его вдоль по полотну, как будто каждый из ослоухих чудищ желал заполучить такое сомнительное сокровище себе лично. Само сокровище напоминало скорее не орка, а жабу, которую не могут поделить две цапли. Но в целом, было понятно, что жители за-Пределья живут эдакой семьёй братских народов и так же вместе, взявшись за руки, всех приветствуют.
Нэрнис не успел выяснить, что больше возмутило Ланиса — внешность "Св. эльфа", соседство рядом с ним орка или все-таки приветствие бесстрашным посланцам Тиаласа? В воздухе просвистели стрелы, и произведение Сульса покинуло ветви буков. Теперь сам Аль Арвиль мог сколько угодно возмущаться: Лэриас не успел разоружить воинов, воины зачем-то прихватили с собой стрелы, предназначенные для срезания корабельных снастей, а Даэросу больше делать нечего, кроме как лён зря переводить.
Полет тряпки вниз вызвал неуемную радость только у детей. Доргел озирался, старясь по лицам эльфов определить, что происходит. Купец, он на то и купец, чтобы правильно догадываться. Но на сей раз, перед ним стояла трудная задача — один Светлый был задумчив, а второй с усталым видом ждал, пока остальные успокоятся. Эти остальные заняли круговую оборону и чего-то ждали.
Первым ждать надоело Тамрису.
— И где он? Властелин?
— А? — Лэриас отвлекся от размышлений и махнул рукой в сторону Предела. — Там где-то. Нэрнис, нам куда дальше?
— Туда! — Аль Арвиль тронул коня. — Оружие убрать! Ничего не рубить, никуда и ни в кого не стрелять. И тряпку подберите. Пригодится. И еще… Всем соблюдать спокойствие!
Воины смотрели вслед Нэрнису, за которым последовал Лэриас. Купец немедленно присоединился к предводителям, а воины были оставлены наедине с храбро побежденным приветствием. Причем, Аль Арвиль вел себя так, как будто он ничего другого от Властелина и не ожидал.