Беженцы из Джексонвиля
Шрифт:
И тут меня что-то подхватило в воздух и все закружилось. А дальше… Темнота…
Я очнулась. Вокруг все другое. Зеленое. И я на земле. Это трава, а надо мною кроны деревьев.
– Ро-он… - мой голос немного хриплый.
– Анна? Ты очнулась?
– он навис надо мною.
– Где мы? Что случилось?
– Ты использовала способность, а когда в нас собирались стрелять, я… Схватил тебя и вместе с тобой выпрыгнул в окно.
Что? Что он сделал? О, чудесно!
– А как же другие?
– А другие направляются в порт. И мы туда поедем. Но сначала приди в себя. Им тоже придётся туго. Ты их оружие и половину еды раскидала по всей трассе. Я немного подобрал.
–
– брякнула я.
Он усмехнулся. А я начала медленно вникать в то, что произошло…
Все началось с того нападения утром. Рональд спас меня. Он не давал разрешения. Он почему-то так и не дал разрешения. Усмехаюсь про себя. Значит моё поведение было хорошим.
Потом против него пошли его же друзья и единомышленники. А он не отдал меня. Я спасла нас. А потом использовала способность. И лишила при этом тех ребят половины еды и части оружия. Рональд подхватил меня и мы выпрыгнули из разбитого окна, после чего я потерла сознание. Значит мы сейчас наедине с Рональдом. Ещё бы узнать, где и сколько сейчас времени. Это я и спросила.
– Сейчас обед. Мы в ближнем лесу. Около трассы.
– И неужели никто нас не заметит?
А вдруг поедут полицейские? Или ещё что-нибудь случится.
– Кому мы нужны? Кто нас будет искать?
И правда. Без особой надобности нас никто не найдёт. Я пытаюсь встать. Рональд смотрит на меня как-то тревожно, но ничего не говорит. Что же с ним происходит?
– Есть будешь?
– спрашивает он.
Хм, странно. Так или иначе, киваю. Голод ужасный. Он протягивает мне целых две банки с тушенкой и я понимаю, что запасы не вечные.
– А сколько всего еды у нас есть?
– Банок пять.
А он мне целых две всунул! Одну отдаю обратно.
– Идти целых восемь километров до порта. Это же день или два! А ещё неизвестно, будет ли там еда! Я не могу взять две банки!
Он опускает глаза и улыбается.
– Бери. Я-то ел побольше, чем ты.
Он не договаривает. Что это за жалость? Я не хочу, чтоб меня жалели! Особенно этот Рональд!.. Стоп… Я ему… Нравлюсь? Глупая мысль. Очень глупая.
– Нет и все. Знаешь, что такое экономия?
– говорю я ему и все же отдаю банку.
Он снова усмехается и смотрит на меня. А что во мне такого привлекательного? Ну, глаза у меня каре-зеленые. Ну, волосы коричневые. Темно-коричневые. Так что же в этом особенного? Пол-мира таких.
Когда-то у меня была мама… Да-да, я не сирота. Просто меня в детстве отдали в этот интернат. Когда только-только пошли первые разговоры о магии. Мне тогда было восемь. Да, девять лет прошло. Я до сих пор помню…
Дождливый день. Все помрачнело в один миг. Я смутно помню родителей. Помню только маму. Блестящие, мокрые, каштановые волосы, которые от сырости начали виться. Это у меня от нее. Большие, карие блестящие глаза. И родинка на щеке. С ноготок мизинца. А у меня над губой, как у папы. Я его не помню, но помню, что все говорили “родинка над губой от папы”. А я плачу, напуганная неизвестностью и разлукой с родными. И мама улыбается сквозь слёзы, чтобы не напугать меня. И даёт мне кулон. Маленький, серебряный. В виде сердечка. И на нем нацарапано чем-то “А”. Анна. Мои дрожащие ручки крепко сжимают эту ценную вещицу. Цепочка даже режет шею. А когда они уходят, бегу за ними, но меня не пускают. Вот это боль. Никакая боль не сравнится с той, что я пережила в тот месяц в мои восемь лет.
Сама не замечаю, как рука снова сжимает заветный кулон. Уже немного грязный. Цепочка уже другая. Та старая порвалась. А на этой нет следов крови. И она даже чище кулона. Это все, что меня связывает с этим миром.
– Все в порядке?
– тихо спрашивает Рональд.
Я будто очнулась. Рука крепко сжимает кулон, а по щеке потекла слеза.
– Да, все нормально.
– отвечаю я.
А душа так и тянется к этому придурку. Хочется все рассказать. Излить свою душу, как говорится. Но не могу. Не прощу его никогда. И потому молчу снова. Вот и закончен обед. Встаю.
– Идём.
– Куда идём?
Вот же дебил.
– Как “куда”? К порту. Нужно прийти раньше их. Давай же.
Нехотя он встаёт.
– Хорошо. Ты нормально себя чувствуешь?
– Нормально. Да что с тобой такое?
– спрашиваю я.
– То “бестолочь”, то заботишься вдруг.
Он молчит, шагая вперёд. А я снова возвращаюсь к мысли, что я ему нравлюсь. Прекрасно!
========== Часть 5 ==========
Ближе к вечеру мы сильно устали. Но цель. Главное - цель, а потому я не показывала своей усталости. Начало холодать. Да, ночи у нас прохладные. И мы все ближе к океану, а оттуда дует холодный ветер. Не знаю, сколько мы километров прошли. Но я ведь еле шагала. И Рональд мог бы пройти дальше, но он почему-то держался рядом со мной. Будто боялся, что я упаду. Думаю, он просто притворяется хорошим. А сам вонзит мне нож в спину. Тогда почему он не убил меня, когда я была без сознания? Я же обуза. Хотя… Вспоминаю, что они называли меня “игрушкой”. Да, ему нужна игрушка. Что ж, по крайней мере, сейчас все спокойно. Я ещё жива и здорова. Это неплохо. Солнце начинает садиться. А парни уже доехали, наверное, до порта. И сделали все, чтобы мы не дошли.
– Спрячься!
– вдруг говорит Рон, отталкивая меня в кусты. И сам прячется рядом.
По трассе проезжает машина. Как же я ее не услышала? Нас бы заметили, если бы не Рональд. Он еле поднимается, а я уже и подняться не могу. А мне жизнь дорога. Трава холодная. Один холод. Начинаю дрожать. Глаза сами собой закрываются. Может, если он оставит меня, я замерзну и умру? Что ж, такая смерть не кажется мне ужасной. В таких обстоятельствах.
– Устала?
– спрашивает он. По голосу понятно - он тоже устал.
Киваю. Какой смысл врать? Даже на ложь и на слова не хватает сил.
Что… Что он делает? Поднимает меня и стелит на моё место свою кофту. И кладет меня обратно. А сам ложится вплотную ко мне и приобнимает меня.
– Что… Что ты делаешь?
– недовольно спрашиваю я.
– Согреваюсь.
– мрачно отвечает он.
Ну правильно. Я же не додумалась. Костёр может поджечь деревья над нами, если мы за ним не уследим, да и яркое пламя будет заметно. А это курс выживания. Но обниматься с Рональдом… К такому меня жизнь и курс выживания не готовили. Становится теплее. Если бы ещё было, чем укрыться. Вдруг чувствую его тёплое дыхание у своей головы. А я дышу ему прямо в грудь. Он переплетает наши ноги. Начинаю дышать быстрее. Мне очень неловко. Словно мы парочка. А что? Я ему нравлюсь, что уже очевидно для меня, мы греемся, обнимаясь. Не хватало только того, чтобы я в него влюбилась. И кстати… Он мне похоже нравится. Спас меня пару раз… И сейчас спасает. Еду отдаёт, а сам при мне ни разу не поел. Идёт рядом со мной, хотя может идти быстрее и сейчас мы наверняка бы продвинулись. Больше не чувствую себя его “игрушкой”. И медленно засыпаю…
Над ухом поют птицы. Звуки природы. В спину бьёт холод. А я понимаю, что нахожусь в его объятиях. В объятиях Рональда. Он прижал меня к себе. И я только сейчас понимаю, что сама обнимала его, пока не проснулась и не убрала руки.
– Рон.
– зову я.
– Рон! Рон, пора вставать!
Он просыпается и медленно размыкает руки. Я быстро встаю.
– Рон, нам пора убираться! Вставай!
Он тут же встаёт. Ишь, какой послушный! Он встаёт.
– Сколько мы прошли вчера?