Безликое Воинство
Шрифт:
Наша надувная лодка была спрятана в соседнем заливе за холмом, и мы двинулись к ней быстрым шагом, почти бегом. Через четверть часа, хватая ртами морской воздух, мы отчалили; «Киклоп-4» уже ждал нас, покачиваясь на волнах в стадии-полутора от берега.
Уже поздно вечером на «Киклопе», после того, как Каманга Гуена помыли, переодели и накормили, сидя в нашей рубке в окружении капитанов и всех наших офицеров, он рассказал о злоключениях своей команды. Вопросы ему задавал Озавак-Ан — к моему удивлению, Каманг знал о нём как о герое Аранкской битвы, а сам Дважды Рождённый, оказывается, прекрасно владеет малаянским диалектом — во всяком случае, не хуже меня. Впрочем, всем известно, что диалект этот достаточно схож с нашим — например, мы легко прочитаем и поймём малаянское письмо, существенная разница заключается лишь в произношении слов. Пленный рассказал нам, что лежащий на рифах подводный авианосец называется (если перевести) «Смелый Прыжок Пламенной Компры» или просто «Прыжок Компры», и что у них была задача оперативно уничтожить наш укреплённый пункт на одном из островов близ побережья Пасифиды.
Значит, Пасифида всё-таки была атакована крупными силами Альянса! Я искренне надеюсь, что без джаггернаута им не удалось преодолеть береговую оборону и они вновь, как и в прошлых попытках, потерпели неудачу.
Мы, конечно, не забывали, что встреченные нами на острове малаянцы наши враги, но после того, что они пережили, они заслужили наше уважение. Их злоключения схожи с теми, что претерпел когда-то сам Дважды Рождённый. Я не знаю, какие чувства эта история пробудила в нём, но наши офицеры, вольно или невольно, теперь почитали пленного малаянского моряка за героя. Нет ничего плохого в уважении к героизму твоих врагов. (Позднейшая заметка на полях: Если бы мы знали тогда, что им ещё пришлось пережить!)
Под конец Каманг заявил, что хотел бы поговорить с нашими капитанами наедине. Мы поняли это так, что он хочет обсудить с ними условия сдачи, и ему крайне неприятно было бы делать это публично.
Капитаны и пленник удалились в капитанскую каюту, провожаемые конвоем из двух вахтенных матросов, а те офицеры, кто был свободен от вахты, разошлись по своим каютам — отдыхать. Отправились отдыхать и мы с Ибильзой. Выйдя из рубки в тамбур, я застал там всех своих людей — и Муштака, и братьев — они ждали меня! Вышедшие со мной офицеры толкали моих новоиспечённых разведчиков в грудь и хлопали по спинам, с восхищением и со словами поздравлений. Поздравления достались и мне. Мы ведь тоже были героями — хотя бы этого славного дня!
7-я боевая вахта
Её довольно условно можно назвать отдельной вахтой: нам едва дали поспать и привести в порядок снаряжение. Ситуация требовала объединённых сил всей команды «Киклопа» и этот день выдался, наверное, даже более напряжённым, чем вчерашний. Как и вчера, я выкроил часок, отняв его у сна, чтобы записать прошедшие события. Надеюсь, оно того стоит.
Мою собственную команду не расформировали (я так этому рад!), а даже усилили для новой задачи, но об этом немного позже.
В общем, я оказался прав в своих предположениях: пленённый моей группой офицер Альянса согласился вести переговоры с оставшимися на острове членами своего экипажа, а также вызвался открыть нам доступ внутрь подводного авианосца. Он, разумеется, понимал, что в противном случае мы можем вступить в бой с его товарищами, и у тех нет никаких шансов этот бой выиграть. А если не открыть нам запирающийся снаружи кодовым замком входной люк авианосца, мы просто взорвём его, окончательно и безнадёжно повредив их судно. Наши капитаны со своей стороны давали слово, что не станут обстреливать остров, и возьмут с авианосца только необходимые нам расходные материалы и продукты — не более половины от того запаса, что мы там обнаружим. Это было справедливо: примерно так же мы поступили бы, встреть не врагов, а друзей.
После съёмки профиля глубин и воздушной разведки стало ясно, что очертания береговой линии островов не совпадают с нашими картами так же, как и рельеф дна. Так сообщил нам Мастер Точности, штурман Туликай-Ан. А из допроса пленного мы узнали, что та суша, что мне удалось разглядеть с беспилотника далеко на юге-востоке, на самом деле это большие тропические острова, через пролив между которыми и прошёл «Прыжок Компры». На их картах таких островов и пролива в районе экватора нет нигде во всём Восточном океане. Но главное — далее на юг на сотни миль простирается океан. Теперь очевидно, что мы очутились не у северных берегов Пасифиды, а в не обозначенном на картах месте! Оба наших капитана ходят
Но пока что у нас есть текущие весьма насущные задачи.
План наших капитанов был прост: «Киклоп» огибает остров-птицу, входит в залив, где лежит «Прыжок Компры», и прикрывает четверых наших матросов, моториста с одним из его помощников, Каманга и Скванака, которые высаживаются на подводный авианосец. Скванак-Ан отправился туда лично, что вообще-то было не по уставу: никому из капитанов не положено покидать судно в боевой обстановке. Или капитаны сочли эту обстановку не боевой?.. С оставшимися на острове малаянским моряками мы договорились, что они не будут выходить на берег и показываться нам на глаза, пока мы забираем припасы с авианосца. Это было и честно, и разумно: так они избегали позора, а мы страховались от провокаций.
Утром с восходом Гелиоса «Киклоп» по высокой воде вошёл в залив и малым ходом приблизился к частично выступавшему над водой «Прыжку Компры». Наш ракетоносец смотрелся рядом с этой громадиной чуть ли не жалко, даже не смотря на то, что вблизи стали хорошо видны многочисленные повреждения корпуса и следы ремонта — малаянскому судну изрядно досталось.
Они всплыли, как и мы, в открытом океане, и больше суток шли курсом на север, по дороге наспех ремонтируясь. «Прыжок Компры» прошёл проливом между двух огромных — по словам Каманга — островов, затем примерно 100 миль на запад вдоль берега одного из них, и когда перед ними опять открылся путь на север, у судна окончательно вышел из строя ротор. Они едва смогли дотянуть до этого маленького острова…
Семеро наших и малаянец, в защитных костюмах, сели в надувную лодку и переправились на израненный авианосец. «Киклоп-4» удерживал на месте специальный режим работы четырёх его вентиляторов, а обе пушечные турели были приведены в боевое положение и смотрели в сторону берега. Я с оставшимися четырьмя матросами во время этой операции дежурил на верхней палубе у ещё одной снаряжённой лодки; мы были готовы в любой момент или придти на подмогу тем, кто высадился на авианосце, или самим высадиться на берегу, если этого потребует обстановка. Матросы со мной, за исключением Муштака, были другие — братья Кинчи и Нанда отправились со Скванаком на вражеский борт. Над палубой «Киклопа» мы растянули тент, но ближе к полудню всё равно стали страдать от жары. Очень хотелось искупаться.
Я описываю дальнейшее в основном по услышанным мной докладам.
Входной люк в надстройке «Прыжка Компры» открыл сам Каманг Гуен, и он же запустил генератор, обеспечивающий аварийное электропитание судна. После этого прибывшие приступили к осмотру огромной подлодки. Малаянцев там и правда не было: наши обошли практически все помещения авианосца, не встретив никого из экипажа. В центральных отсеках радиационный фон оказался довольно высоким, но всё же позволял проработать там несколько часов в защитных костюмах и противогазах. Оба ангара стояли пустыми — в них не было аэропланов. Зато мотористы обнаружили в мастерской при ангарах два авиационных двигателя — один нетронутый, прямо в заводской упаковке, и ещё один, тоже новый, но частично разобранный, а также нашли отдельный склад, на котором хранились детали к аэропланам и двигателям, но главное — смазка и другие технические жидкости, предназначенные для авиакрыла. Малаянцам всё это уже не понадобится, зато многое с этого склада подходило для «Киклопа». Офицеры потом говорили между собой, что из мотора и запчастей, найденных на «Прыжке Компры», можно собрать целый аэроплан, там были даже поплавки с ускорителями, позволяющие аэроплану успешно взлетать не только с катапульты, но и прямо с воды. Но у нас нет ни своего пилота, ни такой задачи, поэтому аэроплан нам ни к чему. Провиант хранился на отдельном продовольственном складе с холодильником, он действительно не пострадал от радиации и его оказалось много (ещё бы: на такой-то экипаж!), но нам большая его часть не подходила, потому что это были мука, крупы, сушеные бобы, солонина, твёрдый жир, сухие концентраты, специи и другие продукты, которые требовали основательной готовки, а на «Киклопе» у нас нет ни камбуза, ни кока. Так что мы забрали себе в итоге лишь небольшую долю от их запаса: копчёное мясо, солёную рыбу, сыры и масло, сухари и сушёные фрукты, а также несколько бочонков вина. Взяли ещё рис — его можно не варить, а размачивать в воде, а потом доводить до готовности в духовом шкафу (а шкафы такие есть у нас в каждой каюте). На продовольственном складе «Компры» нашлось много стальных банок с разными мясными и рыбными консервами, в том числе со знаменитой малаянской рыбой в масле, но у нас эти продукты не популярны, от повышенной температуры такие банки разрывает, как бомбы, а их содержимым можно отравиться, так что консервы мы не тронули (если бы забрали и эти консервы, малаянцы, наверное, подумали бы, что мы забираем у них одни деликатесы). Матросы под присмотром мотористов перевозили всё это на «Киклоп». Часа через три они вымотались и их подменили четверо дежуривших со мной на палубе — а мне, соответственно, сдали четверых уставших. Среди последних были и братья из моей команды, они прихватили нам подкрепиться сухари, два шарика сыра и невероятную вкуснятину — кусок окорока. Вообще, продуктов загрузили столько, сколько влезало на наш склад, и хватит их теперь по крайней мере на несколько месяцев. Отличной смазки и других полезных технических расходников наши мотористы тоже набрали с избытком. Разумеется, я и мои матросы не только каждый раз проводили дозиметрический контроль и поливали прибывающих с авианосца дезраствором, но и помогали перегружать груз в трюм «Киклопа». В общем, досталось поработать всем, перекусили мы лишь наспех во время короткого перерыва.