Безмолвная
Шрифт:
— Перестань. Мы оба знаем, что он нормальный.
— Что означает это твое «он нормальный»?
— Он порядочный человек. И хороший коп. — Она замолчала, потрясенная тем, что защищает человека, который не особо пришелся ей по вкусу в роли отчима. Но все, что она сказала о Корсаке, было правдой. Он был порядочным человеком. Мужчиной, на которого можно рассчитывать. Женщинам обычно достаются намного хуже.
— И ты нормально воспринимаешь то, что он кувыркается с мамой? — спросил Фрэнки.
— Тебя же не волнует, что папа кувыркается с Бимбо.
— Это совсем другое. Он парень.
Теперь это разозлило
— А маме кувырки не разрешаются? — выпалила Джейн.
— Она наша мать.
Загорелся зеленый свет. Когда она проезжала перекресток, то произнесла:
— Мама еще не умерла, Фрэнки. Она красивая, веселая и заслуживает еще один шанс на любовь. Вместо того чтобы доставать ее этим, ступай и поговори с папой. В первую очередь, он и является причиной того, что она выходит за Корсака.
— Угу, я поговорю с ним. Вероятно, настало время, чтобы он взял эту ситуацию под контроль. — Фрэнки бросил трубку.
Под контроль? Как раз папина бесконтрольность и привела нас к этому.
Она бросила телефон на сиденье, с ехидством предвкушая, как отреагирует на эти новости отец. Эта злость была еще одним поводом для беспокойства, еще одним шариком к дюжине других, которыми она уже жонглировала.
Телефон зазвонил снова.
Она свернула к обочине, чтобы ответить на звонок.
— У меня нет на это времени, Фрэнки, — отрезала она.
— Что еще за гребаный Фрэнки? — последовал не менее раздражительный ответ. — Послушай, Риццоли, с меня достаточно этого дерьма с «Красным Фениксом» и я хочу, чтобы ты прекратила это. — Сиплый голос, несомненно, принадлежал Кевину Донохью. Как и его восхитительный лексикон.
— Я не знаю, о чем вы говорите, мистер Донохью, — ответила она.
— Сегодня вечером я получил еще одну. На этот раз они засунули ее под дворники. Ты можешь поверить, что они осмелились прикоснуться к моему долбаномуавтомобилю?
— Вы получили еще одну что?
— Еще одну копию некролога Джоуи. Увлекался баскетболом и спортивной стрельбой, оставил после себя любящих мать и сестру, бла-бла-бла. И на обратной стороне послание.
— О чем в нем говорится?
— Оно идет за тобой.
— И вы всерьез это воспринимаете?
— Двух человек зарубило какое-то уродливое обезьяноподобное существо, и ты полагаешь, что мне стоит воспринимать это всерьез?
Она медленно проговорила:
— О каком обезьяноподобном существе вы говорите?
— А что, мне не положено об этом знать?
— Эта информация не является общедоступной.
— А я и не кто попало, ясно? Я гражданин и налогоплательщик, чья жизнь находится под угрозой.
У него есть источник в нашем расследовании, подумала она. Он нашел доступ в полицию Бостона. Это ее не удивило. Человек, столь влиятельный, как Донохью, повсюду может купить глаза и уши, включая мэрию и Шредер Плаза.
— Делай свою работу, детектив, — произнес Донохью. — Ты обязана служить и защищать, [67] не забыла?
Жаль, что в это понятие входит и защита мусора вроде тебя.Она выдохнула и постаралась звучать вежливо.
— Мне понадобится ознакомиться с последней запиской. Где вы сейчас находитесь?
— На своем складе в Джеффрис Пойнт. [68] Я не собираюсь долго ждать, так что поторопись.
67
«Служить и защищать» (To Serve and Protect) — девиз американской полиции. Его изображают на жетонах и пишут на машинах. Призван внушить уважение и доверие к представителям силовых ведомств. Был придуман в 1955 году офицером Джозефом Доробеком. Он победил в конкурсе, организованном служебным журналом полицейской академии Лос-Анджелеса. Задача была проста — словами нужно было выразить идеалы служителей закона. В 1963 году, этот девиз от Академии перешел ко всей полиции и дошел до наших дней.
68
Джеффрис Пойнт (Jeffries Point) — название района, проходящего вдоль береговой линии в Восточном Бостоне.
Глава тридцатая
Когда Джейн въехала в открытые ворота «Мясных продуктов Донохью оптом» и припарковалась между «БМВ» и серебристым «Мерседесом», уже опустилась тьма. Похоже, что гангстеры любят напоказ швырять свои деньги направо и налево. Пока она выходила из машины, то услышала рев взлетающих реактивных двигателей, раздающийся из близлежащего аэропорта «Логан». Она подняла глаза, наблюдая, как самолет накренился и взял курс на юг. Она подумала о пляжах Флориды, стаканах с ромом и пальмах. Как было бы здорово наслаждаться солнечными каникулами вместо убийства.
— Детектив Риццоли.
Обернувшись, Джейн узнала одного из здоровенных телохранителей, которого она встретила в резиденции Донохью несколько дней назад. Его звали Шон.
— Он ждет внутри, — произнес Шон и перевел глаза на ее кобуру с оружием. — Первым делом, вам придется сдать пистолет.
— Мистер Донохью в прошлый раз не пытался разоружить меня.
— Ага, ну, сейчас он нервничает гораздо сильнее. Из-за того послания на его ветровом стекле. — Он протянул руку.
— Как бы то ни было, оружия я не отдам. Значит, вы можете передать мистеру Донохью, что он может прийти и повидаться со мной в главном полицейском управлении. Я буду счастлива поговорить с ним там. — Она развернулась к своей машине.
— Хорошо, хорошо, — сдался мужчина. — Но просто знайте, что я буду наблюдать за вами точно ястреб.
— Угу. Заметано.
Джейн последовала за ним на склад, и когда герметичная дверь глухо захлопнулась за спиной, она пожалела, что не надела теплую куртку. Внутри было холодно, пещера без окон была настолько ледяной, что она видела свое собственное клубящееся дыхание. Шон проводил ее сквозь занавес из полосок пластика в холодильное отделение. С потолка свисали крюки с огромными говяжьими тушами, расположенными ровными рядами, целый лес развешанных трупов. Ледяной туман пах кровью и мертвой плотью, и Джейн боялась, что этот запах останется в ее одежде и волосах, даже после того, как она покинет это место. Они прошли сквозь этот лес мясных туш к офису в задней части здания, и ее сопровождающий постучал в дверь.