Безнадёжные
Шрифт:
Верундиш помнила те времена, когда он заходил в палатку, поднимал её на руки и укладывал в кровать с громким смехом. Её беспокойство усилилось.
— Конечно.
Она поправила одеяла, одновременно перепрятывая пистолет из-под подушки под кровать, где он будет более незаметным.
Констер опустился на кровать рядом с ней. Она взяла его руку, заметив, как его бледная нежная кожа контрастировала с её смуглостью. Констер не работал ни одного дня в своей жизни, но Верундиш не злилась на него за это. Его беззаботное ко
— Они назначили меня вести «Безнадёжных» против Дарджи. — Упавшим голосом сказал Констер.
В горле Верундиш образовался ком.
— Нет! Я думала, тебя повысят!
— Если выживу, то стану майором.
Мимолетная улыбка появилась на его лице и тут же пропала. Он склонил голову вперед, будто для молитвы.
«Безнадёжные». Это центральная атака на вражескую крепость. Идти первыми через пролом — против штыков, пушек и магии. «Безнадежные» редко выживали после первого же залпа, не говоря уже о захвате самой крепости.
— И ты ничего не можешь сделать? — спросила Верундиш.
Констер покачал головой.
— Это приказ самого Тамаса. Думаю, у него на меня зуб из-за того, что отец купил моё назначение.
Генерал Тамас был печально известен своим убеждением, что звание необходимо заслужить, а не купить. Он часто направлял аристократов в самые опасные места, чтобы проверить их храбрость. Его позиция получила одобрение и любовь со стороны простолюдинов. Но всё это зашло слишком далеко. Констер погибнет.
— Почему «Безнадёжные»? Почему именно сейчас?
Констер смотрел на свои сапоги.
— Фельдмаршал Беравич приказал взять крепость незамедлительно. Не могу представить, чем он пригрозил генералу Тамасу.
— Когда? — Спросила Верундиш.
— Через три дня. А до этого мы удвоим артиллерийский обстрел. Избранные верят, что нашли уязвимое место в стене и воспользуются своей магией в ночь нападения. Это позволит нам попасть в крепость.
Верундиш откинулась на кровать. Избранные с их мощной магией действительно могли сотворить пролом в стене. А «Безнадёжные» — достаточно известная тактика. Гурланцы будут готовы.
— Мне надо сбежать. — Признался Констер.
— Тебя посчитают трусом.
— Я предпочту быть живым трусом, чем мёртвым героем.
Верундиш сжала его руку.
— Ты не убежишь далеко. Ты знаешь, как генерал Тамас чувствует дезертиров. Он поймает тебя и повесит, тогда ты будешь и мёртвым, и трусом.
— Я смогу сбежать. — Стоял на своём Констер. — У меня есть друзья…
Он умолк, обдумывая эту мысль.
— Не делай этого. — Попросила Верундиш.
На лицо Констера легла тень сомнения.
— Проведём ночь. — Сказала Верундиш. — Пообещай мне, что не сделаешь ничего опрометчивого до завтра.
Она взяла другую руку Констера, думая, что у неё может найтись решение обеих проблем.
Генерал Тамас не был злым человеком.
Сын аптекаря, первый простолюдин,
Говорили, что даже маги королевского Совета Избранных боялись его.
И они были правы. Пороховые маги при помощи пороха могли сделать себя сильнее и быстрее обычных людей. Они могли направить пулю так, что пролетала всё поле боя и достигала цели, будь то миля или даже больше. Они — одни из самых эффективных и надежных убийц в армии.
Наступило следующее утро после того, как Констер пришел к Верундиш. Она стояла по стойке «смирно» в углу офицерской палатки Тамаса, её руки вытянулись по бокам вдоль тела, ноги собраны вместе, спина выпрямлена. Генерал склонился над большим столом с картой Гурлы и придерживал её края руками. Его глаза внимательно смотрели на пожелтевшую бумагу несколько минут, губы слегка шевелились, будто он складывал цифры в голове.
— Этой карте, — Произнёс он, нарушая тишину впервые за пятнадцать минут, — почти двести лет.
— Сэр? — Недоумевала Верундиш.
— Двести лет, капитан. У нас величайшая армия во всем мире, а мы не можем достать новую карту этой проклятой земли. Вам что-то нужно, капитан?
Верундиш открыла рот, но Тамас продолжил говорить, не дав сказать ей и слова.
— Дарджа — одна из старейших крепостей гурланцев. В стены вшита защитная магия, земля вокруг подножия крепости пронизана такими ямами и рытвинами, которые легко принесут смерть всем, кто в них попадёт.
Тамас поднялся из-за стола и принялся вышагивать из одного конца палатки в другой.
— Фельдмаршал Беравич дал мне только половину бригады и четыре Избранных. Сто мужчин способны удерживать Дарджу от нас, шах может прятаться там тысячу лет. У него семь Избранных. Семь!
Тамас сел на стул в одном конце палатки и посмотрел на Верундиш.
— Беравич любит смотреть, как я проигрываю. Вдвойне, потому что это случается редко. Его не волнует, сколько людей должно умереть, чтобы это случилось. А теперь скажите, что вы хотели от меня?
Зачем Тамас рассказал ей всё это? Большинство офицеров посчитали бы непрофессиональным так откровенничать с младшими по званию.
Верундиш откашлялась, чтобы прочистить горло.
Тамас поднял палец, снова не давая ей сказать.
— Я должен рассказать вам, что солдаты приходили ко мне всё утро и просили отменить мой приказ, согласно которому капитан Констер поведет «Безнадёжных». Я знаю, что вы с ним любовники. Меня не волнует, насколько он почитаем другими солдатами, он поведет атаку. Каждый должен поставить свою жизнь на грань. А теперь давайте к тому, зачем вы пришли сюда. Потратить моё время?