Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом
Шрифт:
По-видимому, ярко светило солнце – детское лицо сморщилось в улыбке, кривой, но обаятельной. «Какой жизнерадостный ребенок!» – подумала Джилл.
И тут сердце у нее подпрыгнуло, а к горлу подкатил удушливый ком. На фотографии была она сама!
Память одним скачком перемахнула через годы, и Джилл вновь ощутила на лице солнечный жар и услышала голос четырнадцатилетнего Фредди Рука, счастливого обладателя первой в жизни фотокамеры. Тот умолял постоять так еще хотя бы полминуты, пока он не поправит какую-то чертову деталь, которая заела.
Затем послышался громкий
Сколько же лет прошло с тех пор? Джилл задумалась. Теперь Фредди вымахал в длинноногого денди, а она достигла возраста благоразумия и длинных платьев. Старый Пат умер, в старом доме поселились чужие люди… но здесь, за три тысячи миль от английского сада, каким-то чудом сохранилось молчаливое свидетельство того солнечного дня.
Сумрак сгустился. Верхушка гигантского здания чуть качнулась, отчего маятник напольных часов задел стенку деревянного корпуса. Джилл вздрогнула, не сразу разобрав, что за стук раздался в мертвой тишине. На миг показалось, что она больше не одна, будто бы в тенях прячутся гоблины и подглядывают за незваной гостьей. Она метнулась к каминной полке и поставила карточку на место, чувствуя себя сказочной героиней, очутившейся в замке великана. Сейчас раздастся топот гигантских башмаков – бум, бум…
Бум!
Сердце подпрыгнуло снова. Стук был настоящий! Кажется, хлопнула дверь. Джилл стояла, напрягшись всем телом и прислушиваясь. И тут, разорвав тишину, из коридора донеслось громкое пение:
– Проводники шагают, Ровен их строй, ровен их строй. Постели заправляют, Чаевые принимают; Как один, благоухают Душистой водой, душистой водой.Мгновенное облегчение сменилось у Джилл еще большим страхом. Цепенящий ужас отпустил, разум подсказывал, что нечисть не поет песенок в стиле рэгтайм. С другой стороны, владелец квартиры запросто может, а она, пожалуй, охотнее встретилась бы с гоблином, чем с ним. От одной мысли о том, что придется объяснять свое присутствие, голова шла кругом. Мало ли какой человек хозяин, захочет ли выслушивать объяснения?
– С иголочки одеты — Ты только глянь, ты только глянь! Проверят все билеты…Голос слышался совсем близко, за самой дверью…
– …И вычистят клозеты В самую рань, в самую рань. Вагоны подметают…В темном проеме входа обозначился смутный бесформенный силуэт. По стене зашарили пальцы.
– Ну где ты, черт побери? – спросил
Джилл вся сжалась, судорожно вцепившись в спинку кресла. На стене сбоку вспыхнул свет.
В дверях стоял Уолли Мейсон.
Глава 13. Прибытие посла
В наш век скоростей, когда жизнь состоит почти из одних потрясений, сильных и не очень, нет чувства мимолетнее удивления. Какой-то миг Джилл ошарашенно глядела на Уолли, а он – на нее, а затем оба почти одновременно и неосознанно посчитали эту встречу не отдельным, абсолютно необъяснимым случаем, а результатом вполне логичной цепочки событий.
– Привет! – растерянно кивнул Уолли.
– Привет! – отозвалась Джилл.
Не самое возвышенное начало беседы, однако оно дало им время немного опомниться.
– Хм… Я не ожидал тебя увидеть.
– А я не ждала тебя.
Повисла пауза. Уолли обдумывал ее слова, крутя их в голове, и в конце концов решил, что они не укладываются в его теорию произошедшего.
– Не ждала? – переспросил он.
– Конечно нет.
– Но… ты же знала, что я тут живу?
Джилл покачала головой. Уолли вновь задумался, а затем в счастливом озарении угодил в самую суть тайны:
– Тогда с какой стати ты сюда явилась?
Очень нужный вопрос, подумал он. Чувство нереальности в первый момент встречи, подавленное было логикой, вспыхнуло с прежней силой. Если Джилл не знала, где его квартира, то каким чудом она тут оказалась? Уж не замешана ли тут телепатия, какое-нибудь внушение на расстоянии? Ведь он не переставал думать о Джилл с той минуты, как они расстались в отеле «Савой» три с лишним недели назад. Да ну, чушь, должна быть какая-то разумная причина! Оставалось только ждать, когда Джилл объяснится.
Она же пока просто не могла заставить себя это сделать, отшатываясь от неизбежности объяснений, как утомленный путник от бескрайней жаркой пустыни. Оттягивая решительный момент, она задала встречный вопрос:
– А ты давно вернулся в Нью-Йорк?
– Сегодня днем. Пароход должен был прийти в порт еще утром, но запоздал. – Чувствуя, что беседа уходит в сторону, Уолли вновь нацелился на главное: – Но все-таки – как тебя ко мне занесло?
– Это такая долгая история…
Голос ее звучал так жалобно, что Уолли раскаялся в своей настойчивости. Сперва надо посочувствовать злоключениям девушки, а не таращиться и допрашивать вот так с ходу! Какая, в конце концов, к черту, разница, как она здесь очутилась?
Он думал, что придется долго и утомительно разыскивать Джилл в нескончаемых городских лабиринтах, а судьба внезапно привела ее к самым дверям – и вместо благодарности он только и допытывается, что да почему. Хорош друг называется!
– Ладно, неважно, расскажешь, когда сама захочешь. – Он пылко взглянул на нее. Время, похоже, стерло маленькую ссору, омрачившую их расставание. – Какое чудо – встретить тебя вдруг снова! Я уже слышал… обо всем, – неловко добавил он.
– О моем… – замялась Джилл, – банкротстве?