Безумие
Шрифт:
– Это же не Ваш шофер, да?
– Конечно же, нет. У него крысиные мозги, и на каждый вопрос он почти всегда отвечает “сыр”.
– Говорит Пиллар.
– Видишь Том Тауэр?
– Он кивает на него.
– В прошлом, я убил кое-кого на ней. Я запудрил ему мозги и заставил его спрыгнуть вниз.
– Я не в настроении слушать Ваш…
– У Том Тауэр ты найдешь ответы, Алиса, - перебивает он меня.
– Помнишь, когда я рассказывал тебе, что он звонит 101 раз в девять вечера по Оксфордскому времени?
–
– Сейчас без пяти девять, - говорит Пиллар.
– Через пять минут он начнет звонить. Если поднимешься наверх, найдешь маленькую дверцу в северной стене. Она спрятана за шкафом. Просто отодвинь его, и ты найдешь ее.
– Дверца?
– Помни, что ты должна вернуться обратно прежде, чем часы закончат звонить 101 раз, в противном случае, ты потеряешься навеки.
– Что же за дверью?
– Я уже поднялась, любопытствуя, что же поможет мне принять решение.
– Сокровище?
– подшучиваю я над ним.
Пиллар прислоняется к фонтану.
– Нет. Двери в этом Университете гораздо ценней, чем это. Это дверь к одному из твоих воспоминаний.
Глава 68
Том Тауэр, Крайст Черч, Университет Оксфорда
У меня уходит не слишком много времени, чтобы найти дверь в Том Тауэр. Я опускаюсь на колени, чтобы открыть ее. Все о чем я могу думать - это Алиса из книг. Разве не клево, если я съем что-нибудь, чтобы уменьшиться, вместо того, чтобы проползать через дверцу на коленках?
За дверью бесконечный белый свет. Он исчезает лишь с первым звоном Том Тауэра. Я иду дальше и оказываюсь в том же самом месте на крыше Том Квод, только сто пятьдесят лет назад. Я стою в комнате. Она похожа на студию. В ней полно всевозможных видов искусства: рисунков и фотографий. На дворе ночь. Летняя пора. Я прохожу мимо одной из фотокамер 19 века. Здесь также стоит стол, заваленный фотографиями маленьких девочек. Фотографии старые, черно-белые, а некоторые в сепии. На большинстве фотографий девочка, сильно похожая на меня.
Я копаюсь в фотографиях и нахожу множество фото других девочек. Имена и даты написаны на обороте. Очевидно для этих фотографий существует какая-то важная цель. К ним прилагаются диаграммы, карты и письмена. У меня нет времени читать их.
Я нахожу фотографию Алисы Констанции Уэстмаскотт. Она выглядит в точности как Констанция, которую я знаю в реальной жизни. Я переворачиваю фотографию и читаю:
“Дочь Ричарда Уэстмаскотта. Не забыть спросить его, какая из масок с настоящей кошачьей усмешкой.”
Должно быть, это запись Льюиса Корролла. Я в его студии в Университете Оксфорда.
Ниже написано: “Думаю, Красная Королева
Я слышу какой-то звук в саду Крайст Чёрч. Когда я выглядываю наружу, кто-то убегает, но тут же пропадает из виду. Я спускаюсь вниз и седую за беглецами до самого Большого Зала.
Внутри, я подхожу к камину с собаками. Только сейчас это не камин, а дверь, ведущая куда-то. Дверь закрыта, но из-под нее льется золотое сияние. Она сотрясается от глухих ударов борьбы и драки. Раздаются крики. Я не знаю, что делать. За ней словно идет война. Что если за этой дверью Страна Чудес.
Наконец, дверь распахивается. Из нее выходит молодой человек. На нем черное одеяние священника, а в его руке стрижающий меч, тот самый, который я видела у Белой Королевы. Он закрывает за собой дверь золотым ключиком, затем вешает его себе на шею. Он тяжело дышит после борьбы, что происходила за дверью. У мужчины такая аура, которая заставляет меня полюбить его с первого взгляда. Ту же самую любовь я ощутила по отношению к Белой Королеве. Теперь я поняла, что это. Эту любовь разделяют все те, кто ходит по белым клеткам на шахматной доске жизни.
– Алиса?
– удивляется он, до сих пор пытаясь отдышаться.
– Что ты здесь делаешь?
– Он заикается. Маленький белый кролик выглядывает из его кармана, грызя морковку. Это забавный кролик.
– Алиса?
– он похож на человека.
– Что ты здесь делаешь?
– Ты меня видишь?
– я ослеплена сиянием.
Льюис Кэрролл смеется. Это восхитительный смех. Смех того, кому удалось вырасти и не растерять свое детство. Он очень мне нравится. Мне лишь любопытно, отчего он заикается.
– Я вижу тебя, - отвечает он и осторожно засовывает руку в карман. После он берет меня за руку. Я вся таю от его прикосновения, я вдруг осознаю, что мне семь лет, и я скорее всего одета в голубое платьице. Я до сих пор избегаю зеркал, куда бы я не пошла.
Мы прогуливаемся по саду и садимся на ту же самую скамью, где сидели я и Пиллар.
– Я сделал это, Алиса, - говорит Льюис.
– Я заточил их.
– Монстров Страны Чудес?
– Если пожелаешь называть их подобным образом, то да.
– Это дверь в Страну Чудес?
– спрашиваю я его, думая, что в реальной жизни - это камин. Кирпичная стена.
– Одна из многих, - отвечает он.
– Я заточил монстров за каждой дверью. Они связаны, но они могут проникнуть в этот мир лишь через ту дверь, за которой я их запер.
– А Чешир?
– Он единственный, до кого я не смог добраться, но я украл его улыбку, - говорит он.
– Я спрятал ее лучше некуда.
– Оу, - говорю я. Интересно, что произойдет, если я расскажу ему о будущем.