Безумие

Tomas Pull

И даже это не испугало ее. Она не плакала, как положено ребенку. Не тряслась от страха, не искала защиты вокруг. Она стояла смирно, ожидая роковой развязки.

Йен, выйдя из круга полицейских, сделал пару шагов к ребенку с игрушкой, опустился на одно колено и положил перед собой оружие, примирительно вскинув ладони. Напарники сзади зашептались, но он одним жестом приказал им молчать. Девочка внимательно следила за юношей, а тот постарался приободряющее ей улыбнуться.

– Эй, привет, - обратился он тихо к ней, - слушай, наверное, эти идиоты в бронежилетах здорово напугали тебя, да?

Ребенок по-прежнему молчал. Лишь крепче сжал свою жуткую лягушку.

–

Знаешь, - Йен постарался усмехнуться, - на самом деле эти взрослые мужики сами жутко тебя боятся. Ты их так сильно напугала!..

Он пытался развеселить, расслабить этого странного ребенка, но тот никак не желал поддаваться на эти обыкновенные трюки, которыми успокаивают обычных детей. Взгляд ее нисколько не смягчился.

– Слушай, - Йен понизил голос и еще больше приблизился к ребенку, - я просто хочу тебе помочь. Я никак не хочу тебе навредить или что-то еще… У меня ведь тоже есть сестра, примерно твоего возраста, и она такая же строгая! – усмехнулся он. – Попади она в беду, я бы хотел, чтобы кто-то помог ей так же, как я пытаюсь помочь тебе. Я вижу, ты напугана… Это не страшно, совсем не страшно, взгляни на меня, я без оружия. Позволь мне спасти тебя, - сказал он, протягивая ребенку руку.

– Это навряд ли.

Йен поднял голову, обращая свой взгляд к говорившему. Не понятно, как, но за спиной девчонки воплотился взрослый парень, лет двадцати пяти. Он положил свои большие ладони на острые плечики ребенка, крепко сжав те. Йен удивленно уставился на пластмассовую маску в виде лица смутно знакомого человека… Чем больше он вглядывался, тем больше узнавал в ней знакомые черты проклятого Карла. Томсон скривился от раздражения, - снова он! Тем временем Карл потянул маску вверх, срывая ее с истинного своего облика, - облика зверя, выцарапанного на стене ржавым от чужой крови лезвиемм. Сотни линий-лучей сверкали словно молнии над его головой, а глаза-пропасти, сотканные из тысяч тонких полос, шевелились, словно воронки. Вокруг все начинало терять краски.

– Томсон, ну ты и дубина, - фыркнул монстр. – С чего ты взял, что она на твоей стороне? Ты смешон.

– Все уже давно решено за нас, - вдруг услышал парень детский голос.

Он удивленно взглянул на девочку, опустив голову. Та, мимолетно сверкнув синими глазами, тут же отвела взгляд в сторону, потупив его. Лицо ее было слишком мрачным, даже для взрослого.

– В этом мире ни у кого нет выбора, - проворчала она тихо.

Она запустила маленькую ручку в распоротую спину лягушки. Йен, не понимая до конца, что происходит, наблюдал за тем, как она достает из комков ваты пистолет. Парень вновь поднял голову, чтобы удивленно взглянуть в лицо взрослой, знакомой ему Джин. Зеленые пряди, спутанные зимним ветром, прилипли к ее шее и щекам. Голова была чуть-чуть вскинута, на потрескавшихся тонких губах чернела засохшая кровь. Девушка улыбнулась ему тепло и безумно грустно, как могла улыбаться только одна она, да и то очень редко.

– Каждый делает то, что должен, - вздохнула она и спустила курок.

Йен подорвался на своей кровати, резко сев. Грудь его ходила ходуном, а кровь стучала в висках так громко, словно барабанная дробь. Охотник весь вспотел. Томсон непонимающе оглянулся по сторонам, пытаясь сообразить, где он находится. Наконец, узнав свою комнату, Йен перевел дух, смахивая капли пота со лба.

Умирать во сне так же неприятно, как в жизни, подумалось ему.

Видеть ночь за ночью в своих снах Карла вот уже месяц подряд, - тоже не самое лучшее развлечение.

***

В городе царила глубокая ночь, заполнив

своей густой и непроглядной тьмой каждый закоулок. Ни искры света: ни на улицах, ни в пустующих окнах домов. Сегодня на охоту никто не выйдет. Вокруг, вдоль дорог, под основанием домов стелился туман, бездвижный, тяжелый и предостерегающий. Он клубился и передвигался сразу в нескольких направлениях и был таким густым, что, казалось, им даже дышать было невозможно.

Дождя не было.

Ли лежала на боку, укрытая тяжелым одеялом. Ее волосы были небрежно заколоты на затылке. На голом плече мерцал тусклый свет красной лампочки будильника. Ли лежала тихо, не двигаясь, и дыхание ее было ровным и почти незаметным. Но она не спала. Словно боец в окопах, девушка притаилась в своей кровати, внимательно прислушиваясь к звукам в ее квартире. Она лежала спиной к приоткрытой двери и не могла даже пошевельнуться, чтобы не быть вдруг раскрытой. Под подушкой рука сжимала рукоять Кольта.

Чужеродные звуки появились в квартире минут десять назад, по крайней мере, чуткий сон Ли они растревожили именно это время назад. Это были тяжелые, шаркающие шаги, скрип половиц под ногами, хриплое дыхание.

Спустя еще пару минут весь шум стих. Выждав еще немного, девушка бесшумно встала с постели, сняла оружие с предохранителя. Ли обогнула кровать, подойдя к выходу из комнаты. Осторожно осмотрев коридор, она бесшумно выскользнула в него, стараясь идти вдоль стены, где пол, как она знала, скрипел меньше всего. Едва ли не сразу же девушка почувствовала острый запах крови, что насторожило ее еще больше. Босые ноги то и дело вступали во что-то едва теплое и жидкое, разлитое на полу, и, чем ближе девушка подходила к комнате, откуда раньше был слышен шум, тем больше этих следов становилось. Ли стала замечать эти метки даже на стенах.

Когда Ли добралась до нужной комнаты, она уже точно знала, кто в ней находился в тот момент. Девушка остановилась в проходе и, заглянув во внутрь своей гостиной, тяжело вздохнула и положила ствол на тумбочку, стоявшую у входа. Черные волосы, которые успели распуститься, черными лентами касались острых плеч. Девушка была в светлой, длинной майке, которая почти доставала краем до ее колен. Ли коснулась пальцами косяка двери, проведя по нему вдоль.

– Какого дьявола вся моя квартира в крови? – поинтересовалась девушка, растирая между пальцев алую жидкость.

На большом диване в глубине комнаты что-то зашевелилось. Послышался слабый хрип. Вздохнув, староста вошла в гостиную, присев около софы. Она осторожно провела рукой по трясущимся, ледяным плечам мужчины. Его одежда была испорчена безнадежно: рубашка порвана и испачкана кровью и грязью. «Едва живой», - подумала Ли, убирая с его лица липкие волосы. В этот момент человек кое-как разомкнул веки, и его карие, почти черные глаза уставились на Ли. Девушка смотрела на него строго.

– К чему этот спектакль умирающего лебедя, Бель? Почему ты все еще не перевоплотился в девчонку? Ты умираешь, - вдруг скривилась она, - да еще и на моем диване.

– Выкарабкаюсь, - проворчал Бель.

Светловолосый мужчина заворочался, и Ли, поняв все без слов, помогла ему сесть, облокотив его спиной на диван. Бель, тяжело переведя дыхание, откинул голову назад, стараясь вдыхать ртом. Все его тело выглядело едва ли лучше, чем истерзанная псом старая тряпичная кукла. Раны еще кровоточили.

– Эмили, - прохрипел он, пытаясь усмехнуться. – Я его не остановил.

Девушка молча села около на него на диван, аккуратно положив руку на бедро мужчины. Она внимательно смотрела ему в глаза.