Безумие

Tomas Pull

На целое мгновение она вновь обратилась в ту маленькую девочку, одинокую и обреченную, преданную всем миром. Маленькая девочка стояла напротив человека, безжалостно поломавшего всю ее историю, разорвавшего последние страницы со счастливым концом. Она могла стать учительницей, врачом, адвокатом, певицей. Она могла бы завести себе кучу верных друзей, уезжая с ним черт знает куда, лишь только заблагорассудится. Она могла бы ходить на вечеринки, ездить с любящими родителями на море. Она могла выйти замуж за любимого человека, в конце концов.

Она могла бы обрести покой.

А ее обрекли безжалостно убивать, оставив наедине с собой и тем грузом загубленных душ.

Гнев и ненависть поглотили охотницу, возвращая на место безжалостное чудовище. Уилсон прорычала:

– Мало я тебя убивала раньше… Хочешь поговорить об этом еще раз? Так давай, поговорим, - оскалилась она, ухватив рукой гадалку за ворот сарафана.

На лице Бель отразилась усталость от того неподъемного бремени, что лежало на ее плечах. Ее глаза – глаза старика, который несет в себе величайшую тайну, непостижимую смертными умами молодых. Она тихо прошептала:

– Что я еще могу тебе сказать, Джинни?.. Что может сказать генерал матерям погибших солдат, чтобы хоть как-то умерить их горе?.. Я виновен пред тобой, моя дорогая, как никто иной, но как я мог избежать всего этого, Джинни? Ты нужна этой темной истории больше кого-либо. Без тебя, - доверительно прошептала она, - у нас и ни шанса на победу.

Охотница скривилась, словно от зубной боли. Она выпустила из захвата гадалку, и сама без сил опустилась обратно на подушки, отвернувшись.

– Не удивлюсь, если Томсон здесь тоже по твоей вине, - проворчала она, зло насупившись. Ей едва удавалось контролировать гнев. – Ты везде нагадить успеешь. Интересно, в курсе ли наша обожаемая Ли?..

Анабель долго думала, что ответить и как именно это сделать. Наконец она кивнула:

– В курсе. Есть кое-что поважнее обычных человеческих чувств, Джинни, и Эмили это понимает, - Анабель строго посмотрела на Уилсон. – И мне искренне жаль, что ты еще до этого не доросла.

Охотница замерла после этих слов с таким лицом, словно на нее в этот миг замахнулись кувалдой. Она побледнела.

– А вы друг друга стоите, - с отвращением выплюнула она наконец.

Анабель скривилась, отведя взгляд. Спорить с Джин, которая с самого детства отличалась необыкновенным упрямством, ей было безумно тяжело. Устало вздохнув, она сказала:

– Можешь убить меня еще раз, но мы должны об этом поговорить. Опять.

***

– Странно выходит, правда?

Ли стояла напротив Йена, глядя на него якобы понимающим взглядом. Наследница Корпорации была одета в кожаный плащ, подпоясанный тонким поясом на талии. Черные волосы были уложены в идеальную прическу. Хилл стояла напротив охотника, который, облокотившись спиной на свой автомобиль, курил. Было пасмурно, и эта сцена все больше походила на кадр старого черно-белого фильма про мафию и другие гадкие неприятности.

Йен задумчиво смотрел на пришедшую старосту, докуривая свою сигарету.

Он собирался убраться от сюда подальше подальше, как только покончит с этим занятием, но теперь не особо спешил. Внезапное явление Ли его заинтриговало. Охотник буквально предчувствовал, что девушка собиралась сказать ему что-то важное. Йен был поражен этой уверенностью, его удивляло, как легко он может предсказать или предвидеть дальнейшие действия Ли, как будто он знал ее не первый год. Это ощущение уже посещало его, и не единожды, при общении со старостой, и на этот раз ему хотелось в этом разобраться.

Как и когда она сюда пришла, - его уже совершенно не волновало.

– Я не буду ходить вокруг да около, - сказала Ли.

Хилл подошла к Томсону. Она облокотилась на автомобиль около него, то ли намеренно, то ли нет, приняв такую же позу, что и охотник.

– Станешь моим напарником? – спросила она.

Томсон удивился, но виду не подал. Юноша равнодушно рассматривал не многочисленных людей, проходящих мимо. Молодые парочки, одинокие люди зрелых годов. Йен не успел задуматься, почему за весь день он так и не увидел ни одного ребенка хотя бы школьного возраста.

– И что получится? – вдруг спросил Томсон. – Ты же Смотрящая, а я - обыкновенный охотник. Тебе вообще нужна охота, чтобы выживать? – поинтересовался он.

– Но я тоже охочусь, - махнула рукой староста. – Просто род добычи… другой.

– Я вообще больше не хочу охотиться, - вдруг усмехнулся он. – Могла ли бы ты изменить это?

– Нет.

– Тогда для меня ничего не изменится, - пожал плечами Томсон, выбрасывая окурок прочь. – Мне нет смысла что-либо менять теперь.

Даже если бы его убили в эту самую секунду, - ему было бы безразлично. Многотонная усталость и апатия свалились на него, и делать что-либо совершенно не хотелось. Даже думать о чем-то - стало непосильной задачей.

– Он есть для меня, - вдруг откликнулась Ли.

Томсон покосился на старосту и увидел, что та спрятала руки в широких карманах плаща, а сама низко опустила голову, рассматривая носки сапог. В этот самый момент грозной и суровой Смотрящей она не выглядела. Даже от привычного амплуа надменной старосты почти не осталось и следа. Кем она показалась Томсону в этот короткий промежуток времени? Девушка подняла голову, взглянув на охотника как-то… привычно. Удивительно знакомым взглядом, молчаливо-вопросительным.

– Мне тяжело одной, - сказала девушка. Не смотря на смысл ее слов, жалкой она не выглядела отнюдь. – Мне нужен кто-то, кто бы помог.

Томсону вспомнилась крыша, на которой он тогда нашел почти умирающую Ли, которая уже едва дышала. В эту секунду он действительно был солидарен в том, что этой девушке не помешал бы какой-нибудь человек, который смог бы вытащить ее из неприятностей или вообще не подпускать к ним и близко. Как раз в эту секунду Томсону вспомнилась Джин.

– Почему я? – спросил он.