Безумие
Шрифт:
— Как что? Снимать.
— Фильм?
— Э-э-э… да нет, надо регулярно материалы давать.
— А-а-а!!! Там, в Чечне, я забыл, в каждом ауле — Останкинская башня!
— Да нет, к вам тарелка прилетит.
— Летающая?
— Крестовников, кончай дурака валять.
— А я серьезно. Когда прилетит? Куда?
— Ну… я так понимаю, когда там обстановка более-менее прояснится, тогда и проработаем вопрос.
— А пока не прояснится, мы там что прорабатывать будем?
—
— А!!! То есть мы месяц будем с генералами водку жрать, а потом прилетит тарелка. Вместе со сменой. Я — за!
Подъезжаю к Жуковскому. Ну, военный аэродром описывать подробно не буду — посадят, а в общих чертах — бетонный забор, вежливые прапорщики, проверка документов, длительный поиск моей фамилии в каких-то списках. Проехали.
Далее — здание аэропорта — маленький кирпичный сарай. На площадке — толпа людей в серой и синей (менты) форме. Это все — курящие. Внутри, понятное дело, нельзя.
В стороне от курящих, скромненько так, стоят посторонние. Посторонние, потому что не в форме. Вижу — мои. Камера, кофры. Но почему-то их трое. И четыре или пять здоровенных ящиков.
Прощаюсь с водителем, вынимаю свой рюкзак, подхожу.
— Здорово, мужики, я — Кирилл Крестовников.
— Дима Мухин.
— Руслан Мартанов.
— Вакула Пехота.
— Что???!!!
— Ну… зовут меня Вакула, а фамилия Пехота.
— А… актуально. А ты кто?
— Я? Монтажер.
— Да? А зачем?
— Послали.
Теперь несколько слов о моих новых товарищах. Первые, так сказать, впечатления.
Больше всего меня напряг оператор. Нет, в обычных обстоятельствах я, скорее, именно с ним из всех троих стал бы выпивать-общаться. Но в обстоятельствах данных… Длинные, очень длинные волосы, перехваченные чуть выше ушей какой-то не то лентой, не то широкой резинкой, куртка-косуха, сапоги — я не очень понимаю, «казаки», кажется. Да и выражение лица такое, прямо скажем, не военно-патриотическое. Я был, в некотором смысле, в шоке. Сами понимаете — политическая составляющая, наверху вопрос порешали, война, в конце концов, а тут — такое.
— Дима, — говорю, — я в таких случаях тем, кто «на новеньких», инструктаж по безопасности делаю, но это, видимо, придется отложить на потом. Для твоей безопасности сейчас первое дело — в моздокском Военторге достать армейские ботинки, других уже не найдем, да и не надо, армейский бушлат — это фирменный прикид всех рокеров на войне, и, главное, вязаную шапочку. И весь твой хайр — под нее, под нее, даже если голова будет казаться раза в два больше, чем положено. Это все равно лучше, чем вот так.
Дима был очень смущен и грустно закивал головой в знак согласия.
Руслан Мартанов — звуковик. Худой и жилистый. Смуглый. Что-то зацепило мой мозг, когда знакомились. Но что? Пехота своей фамилией отвлек. А, тоже имя-фамилия.
— Извини, — поворачиваюсь к звуковику, — как, ты говоришь, тебя зовут?
— Руслан.
— А фамилия?
— Мартанов.
— Так ты…
— Да, я чечен, — взгляд прямой, в глаза, — но родился и вырос в Москве.
— А… ну, ничего, ничего, ты только там, когда в войска прилетим, один не ходи никуда, ладно?
Вакула Пехота — плотный крепыш. Имеет вид человека, понимающего, что такое субординация и вообще дисциплина. К тому же наверняка служил в армии. Вряд ли он рассказывает хорошие анекдоты, но это в данном случае не имеет никакого значения. Зато с ним у меня точно проблем не будет. Кроме одной.
— Вакула, — говорю, — а тебя зачем с нами послали?
— Как зачем, — Вакула втоптал бычок в асфальт, — монтировать.
— А зачем же нам монтировать, если тарелки нет?
Вакула пожал плечами.
— Значит, надо, раз послали. Может, еще чем помогу.
— Да нет, старик, это нам тебе помогать придется — всю эту хрень бесполезную таскать. Они же не только тебя прислали, это бы ладно, это бы мы только рады были, но ведь им ума хватило с тобой целую аппаратную прислать, — я кивнул головой в сторону здоровенных ящиков.
А что я, собственно, к парню привязался? Он-то тут при чем?
— Ладно, — говорю, — не переживай, прилетим в Моздок, отдадим до поры до времени местному пресс-центру в пользование. Хотя им эта байда тоже на хрен не нужна.
Вакула Пехота испугался.
— Нет! Это никак нельзя! Я за нее отвечаю!
— За все отвечаю здесь я. Не бойся, отдадим самому главному начальнику под расписку, опечатаем. В крайнем случае тебя при ней оставим. Тебе же проще. Будешь в тылу… девушкам моздокским свою аппаратуру показывать — знаешь, какой успех!
— У меня есть девушка, — буркнул Вакула.
— А… это хорошо. Ну, не переживай, я пошутил. Придумаем что-нибудь. Пошли, мужики, в полетный лист записываться.
Хорошую компанию мне Таня подобрала на войну ехать, молодец — рокер, чечен и угрюмый хохол.
Против ожидания все предполетные процедуры прошли довольно быстро (армия все-таки). Гораздо труднее было с техникой. Я еще как-то надеялся на «ИЛ-76», но лететь пришлось на «ТУ-134». А там даже для людей места нет, не то что для ящиков.