Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий

Шувалов Александр

«Кратковременная острая болезнь довольно загадочного свойства в три с половиною дня справилась с его чудесным и хрупким нервным существом». (Жихарев, 1989, с. 48.)

Общепринятым считается мнение, что П.Я. Чаадаев был специально «высочайшим повелением» Николая Iпризнан сумасшедшим за свои критические публикации. (Здесь намечается явная параллель с советскими диссидентами 70—80-х гг. XX столетия). Не отрицая в принципе этого факта, хотелось бы обратить внимание читателя на следующие патографические сведения, анализ которых показывает: 1) наличие психопатологически отягощенной наследственности; любопытно, чтс в отношении деда Чаадаева также подозревали, что он только «притворяется сумасшедшим»; 2) странности в поведении

самого Чаадаева, отмечаемые с юношеского возраста, которые, по-видимому, сочетались с сексуальной патологией; 3) стойкий и выраженный ипохондрический синдром, выходящий за границы невротического расстройства; 4) депрессивные приступы, сопровождающиеся суицидальными мыслями.

ЧАЙКОВСКИЙ ПЕТР ИЛЬИЧ (1840–1893), русский композитор, дирижер, музыкальный критик. Профессор Московской консерватории (1866–1878), член-корреспондент парижской Академии изящных искусств (1892), почетный доктор Кембриджского университета (1893).

Наследственность

[По линии матери] «Дед… страдал эпилептическими припадками… Дядя Чайковского, брат матери… страдал теми же эпилептическими припадками, чтоиегоотец». (Сегалин, 19276, с. 281.) [Дед] «…страдал эпилепсией, которую унаследовал от своего деда». (Ной-майр, 1997в, с. 227.)

Общая характеристика личности

[Гувернанткавспоминала] «“…Всумерки под праздник, когда я собирала своих птенцов вокруг себя и по очереди заставляла рассказывать что-нибудь, никто не фантазировал прелестнее… Впечатлительности его не было пределов, поэтому обходиться с ним надо было очень осторожно. Обидеть, задеть его мог каждый пустяк. Это был стеклянный ребенок”… В феврале 1848 года, за выходом в отставку Ильи Петровича, Чайковские покинули Воткинск и переехали сперва в Москву, а потом в Петербург… Отрицательное воздействие этого события на впечатлительную душу мальчика было ошеломляющим. Переход из идиллической семейной обстановки в школьную, в гомон и шум… — все это, соединившись вместе, произвело в душе композитора неизгладимый переворот, а в связи с корью завершило издавна начавшееся нервное расстройство — вплоть до страдания спинного мозга (июнь 1849 г.)… Петя сравнительно скоро поправился, но от скромного и послушного мальчика почти не осталось следа: он стал ленив, капризен, раздражителен, несдержан. Ритм его жизни был жестоко нарушен впечатлениями школы… Тоска вошла в его жизнь с этих пор как доминирующее начало… Тоска его была такого рода, что обращала внимание даже посторонних». (Глебов, 1922, с. 30–31, 33–35.)

«Это “нервное расстройство” и страдание “спинного мозга”, по-видимому, и есть начало тех эпилептических или эпилептоподобных припадков, связанных с повышенной раздражительностью и аффективностью этой эпохи его жизни… Помимо приступов возбуждения, раздражительности, вспыльчивости Чайковский начал страдать приступами тоски и страха смерти». (Сегалин, 1926в, с. 149.)

«Уже в юности у Чайковского были “нервные припадки”; в позднейшие годы он часто страдал унынием, которое доходило до страстного желания смерти. Его посещали припадки, сопровождаемые потерей сознания, которые появляются именно в связи с сильными душевными возбуждениями (эпилепсия, истерия?)». (Фейс, 1911, с. 55.) [1866 г.] «В конце июня, в итоге усиленного труда по ночам, у Чайковского, вследствие глубокого нервного расстройства обнаружились болезненные явления: галлюцинации, страх, омертвение конечностей… Конец года: переделка симфонии; кутежи и любовные интриги». (Глебов, 1922, с. 156.)

«Начиная с ноября 1875 года, Чайковский почти непрерывно находился в депрессивном состоянии…» (Ноймайр, 1997в, с. 255.)

[1877—85 гг.] «Чайковский в эти годы целиком замкнулся в личной жизни… стал избегать всяких визитов и встреч со знакомыми… Проводя большую часть жизни за границей в иных условиях, Чайковский меньше чувствовал свою роковую обреченность… Мрачное настроение безнадежности доходит у Чайковского до подлинного трагизма». (Бидяковский, 1935, с. 22–23. 25.)

[1886 г., Париж, из дневниковых записей с 18 мая по 6 июня] «…Пьян……пьянство……пьянство страшное……что я за пьяница сделался… [Запись от 11 июля] Я… больной, преисполненный неврозов, человек, — положительно не могу обойтись без яда алкоголя… Я, например, каждый вечер бываю пьян и не могу без этого… Не замечал также, чтобы и здоровье мое особенно оттого страдало. [С 1887 г. появляется частое словосочетание] “Тоска и пьянство”. [С 1888 г. появляются амнезии алкогольного генеза]». (Чайковский, 1923, с. 211, 190–191.)

«В 50 лет он был стариком с белоснежной бородой и сгорбленной фигурой». (Kerner, 1965, с. 1084.)

«В его душе было много болезненного, и, как многие таланты, он платил жестокую дань за свой дар неуравновешенностью нервов, припадками острой меланхолии. “Я — несчастный человек, — говорил он. — Когда я у себя дома, один, мне кажется заманчивым соглашаться на предложения дирижировать моими сочинениями, я с удовольствием, с некоторой гордостью думаю, как меня хорошо принимают, ценят, — и соглашаюсь с радостью. Аскоро, скоро, скоро меня начинает глодать такая безумная тоска, и я бегу, бегу подальше от чествований, обедов, тостов и т. д.”. Так, однажды, приняв предложение дирижировать в Вене на каком-то музыкальном празднестве, он тайно (позорно, по его выражению) уехал и скрылся в маленьком немецком городке, предупредив только, что он захворал». (Брюллова, 1962, с. 300.)

«Бионегативная личность, преждевременно состарившаяся, с наклонностью к тяжелым депрессиям и с гомосексуальными тенденциями». (Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 546.)

«Вся картина болезни Чайковского напоминает больше аффект-эпилепти-ческую картину, где истерические симптомы смешиваются с эпилептическими, а не являются самостоятельным компонентом». (Сегалин, 1926в, с. 151.)

«У Чайковского невроз клинически выразился в ряде психических особенностей, а также в функциональных невротических жалобах вплоть до отдельных органических заболеваний психосоматического происхождения. Частыми психическими проявлениями невроза являются истерические реакции, которые, как известно, имели место у Чайковского <…> У него случались истерические реакции, выражавшиеся в приступах ярости при шуме проезжающего мимо экипажа. Порой он бывал столь раздражителен, что ему мешало даже тиканье часов. Особо сильный истерический припадок, закончившийся длительным обмороком, случился с ним в 1881 году, когда его любимый Алеша был призван в армию и, повинуясь приказу, распрощался с ним, что вызвало у Чайковского душераздирающие вопли». (Ноймайр. 1997в, с. 323–924.)

Сексуальная сфера

[1860 г.] «…Он почувствовал полное, окончательное, непреоборимое равнодушие к женщинам». (Берберова, 1993. с. 31.)

«…В последующей жизни Чайковский даже и не помышлял об интимных отношениях с теми женщинами, к которым испытывал если не любовь, то, по крайней мере, глубокую симпатию. Не исключено, что здесь уже сыграла свою роль ранняя склонность к гомосексуализму, которая была замечена еще до достижения им половой зрелости, и передалась также его брату Модесту и племяннику Бобу». (Ноймайр, 1997в, с. 231–232.)

«…Чайковский, и Апухтин⁴⁰⁹ были уже научены горьким опытом: в 1862 году оба она оказались вовлечены в гомосексуальный скандал в петербургском ресторане “Шотан”. Модест пишет, что оба друга были “обесславлены на весь город под названием бугров⁴¹⁰”». (Познанский, 1993, с. 36.)

«Супружество только маскировка той склонности, которой он предавался со своим младшим братом Модестом и племянником Бобом». (Kerner, 1965, с. 1080.)