Безумный роман
Шрифт:
— Резонно, — сказала я, слишком хорошо зная, насколько непредсказуемой может быть температура в вагонах метро. И хотя сейчас весна, сегодня был не по сезону жаркий день, солнце стояло высоко и ярко светило в безоблачном небе.
— Итак, что именно нам нужно делать? — спросил Джош, как только я закончила давать указания таксисту.
Я сделала глубокий вдох, напомнив себе не нести чушь и не смотреть на его руки. Или на грудь. Плечи. Пресс. Бедра. «Просто смотри вперед, Риган, — приказала я себе. — Смотри только вперед,
— Мы собираемся посмотреть, какую мебель можно взять в аренду, — сказала я ему. — Вернее, элементы декора. Я хочу посмотреть, какие есть варианты для нашего следующего представления, и надеюсь найти вдохновение.
— Ты смотришь на мебель для вдохновения? — поинтересовался Джош, одновременно с недоверием и любопытством.
— Я ищу вдохновение повсюду, — сказала я, немного съежившись от того, насколько банально это прозвучало. — Но в данном случае, это практическая форма вдохновения. В этот раз у нас сжатые сроки, и в арендованном месте есть все необходимое, нам не придется беспокоиться об установке декораций или пытаться найти то, что соответствует проекту.
— Разве это не накладывает ограничения на твой творческий выбор?
Я взглянула на него, не в силах совладать с собой. Это был хороший вопрос, и казалось, что он был искренне заинтересован.
Я посмотрела на него, не в силах удержаться. Это был хороший вопрос, и он выглядел искренне заинтересованным. Кроме Элли и Джоанны, которые обе были театралами с большой буквы, всякий раз, когда я говорила о пьесах и постановках с другими людьми, их глаза стекленели.
— На самом деле, параметры иногда могут помочь, — сказала я ему. — Слишком много вариантов — это тоже плохо. Ограничения могут сузить фокус и вынудят придумать креативное решение проблемы. А проблемы есть всегда. Особенно, если ты откладываешь выбор материала на слишком долгий срок.
— Полагаю, именно это и произошло, — отметил он.
Я кивнула.
— У нас уже должен быть отбор участников, — сказала я ему. — Мы все еще даже не устроили первый раунд прослушиваний.
Когда я поняла, какую пьесу мы будем ставить, я сразу же позвонила Джоанне, и она получила пресс-релиз. С этого момента все должно было двигаться с бешеной скоростью. Я буду жить и дышать шоу.
— Так что же вы в итоге выбрали? — спросил Джош. — Какая следующая постановка у «Дыры в стене»?
— «Сон в летнюю ночь».
Джоанна была в восторге от моего выбора, но я не могла сказать, был ли этот восторг от выбранной мною пьесы, или потому что я наконец-то вообще хоть что-то выбрала.
— Шекспировская комедия, — он замолчал. — Это про того парня с головой осла?
— Да!
Хотя Шекспир и был широко известен, редко можно встретить людей, которые знают разницу между различными пьесами.
— Да, эту я знаю.
Джош наморщил лоб, размышляя:
— «Я вижу их плутовство; они хотят сделать из меня осла, напугать меня, если смогут. Но я не сдвинусь с этого места…» Или что-то типа того.
Я повернулась к нему, забыв про свое обещание не смотреть на него.
— Ты помнишь Шекспира? — спросила я, откровенно уставившись на него.
Он
— Сестра, одержимая театром, помнишь?
Это не помогло мне держать под контролем быстро растущее влечение к Джошу. Горячий парень, который знает Шекспира? Наизусть? Мне крышка.
— В этом нет ничего особенного, — он потер затылок, казалось, его смутило то, как нагло я пялюсь на него.
— Ну да, конечно.
Я быстро отвернулась.
— Так почему же ты выбрала именно эту пьесу? — спросил он.
Я покраснела.
— Ну, это просто пришло ко мне, — сказала я ему, не желая признавать, что это решение пришло после того, как я подумала о театральной природе неразделенной любви. О которой я начала думать из-за него.
Он приподнял бровь.
— Правда?
Я завозилась с ручкой от сумки.
— Мне нравятся шекспировские комедии, — сказала я ему, и это было правдой. — В них есть много забавного, того, что можно по-разному переосмыслить.
— И именно это ты ищешь в мебельном магазине? — уточнил Джош. — Как ты собираешься переосмыслить это?
— Ну... Я знаю, что хочу сделать более современную адаптацию, но пока точно не решила, насколько современную.
И вот мы подъехали к магазину. Джош заплатил за такси прежде, чем я успела предложить, и отказался от денег, которые я попыталась отдать ему. Я сунула деньги обратно в сумку и быстро собрала свои вещи, пока он выходил из салона. Прежде чем я успела сделать то же самое, он обошел вокруг машины и подошел с моей стороны, открыл дверь и протянул мне руку. Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то помогал мне выбраться из такси — тем более, что я на самом деле не помнила, как Джош сделал это, когда была пьяна.
Я мгновение смотрела на его руку, прежде чем принять ее. А потом сквозь меня прошел электрический разряд.
— Идем, — сказал Джош, рывком подняв меня на ноги. — Может быть, я и не могу реанимировать твою креативность, но точно способен поднимать для тебя тяжелые предметы.
Я кивнула, решив промолчать по поводу того, что именно он реанимировал внутри меня.
Джош
Склад мебели был внушительным. Пять этажей комнат, забитых разными вещами. Риган была невероятно рада этому. Ее лицо светилось, как рождественская елка, она ходила туда-сюда по проходам, делая заметки и фотографируя. Я шел позади, изредка заходя, чтобы помочь поднять что-то. Все под неусыпным оком хозяина, мистера Фостера, который, кажется, питал слабость к Риган.
— Обычно я не даю ничего напрокат внебродвейским театрам, — сказал он мне.
Он был невысокого роста, худощавый и невероятно хорошо одет. Его седые волосы были аккуратно причесаны, как и подстриженные усы. На нем был костюм с жилеткой и крошечные круглые очки, которые сидели на самом краю его носа. Сегодня вторник, а он одет так, будто шел на субботний ужин. В 1954 году.
— Но вы сдадите в аренду для «Дыры в стене»? — спросил я, наблюдая, как Риган встала на колени рядом с комодом, чтобы сфотографировать ручки.