Безжалостный распутник
Шрифт:
Граф молчал, и Сиринга заговорила снова:
— Я конечно же и думать не буду о браке, пока не влюблюсь. Возможно, никто меня и спрашивать не станет, но если так случится, то я хотела бы очень сильно любить такого человека.
— А если вы влюбитесь, то, как вы думаете, что вы будете при этом чувствовать? — спросил граф.
Сиринга на мгновение задумалась, а потом застенчиво призналась:
— Я думаю, что человек, которого я полюблю… если он тоже будет любить меня, он поможет мне воспарить до небес, и мы забудем обо всем на свете… и во всем мире мы будем одни, он и я… и наша любовь. — Ее голос оборвался,
— Да, именно поэтому.
— Но ведь, наверное, было немало женщин, которые любили вас, — задумчиво произнесла Сиринга. — Когда мужчина красив, как вы и как Карл Второй… рядом всегда должно быть много прелестных женщин, которые хотят обратить на себя ваше внимание, которые желают заполучить ваше сердце… если, конечно, им это удастся сделать.
— Как вы недавно выразились, — с еле заметной улыбкой произнес граф, — Карл Второй был распутником, вот и я такой же.
— Возможно, это и придает вам привлекательности, — ответила Сиринга. — Думаю, женщинам нравятся мужчины дерзкие, смелые, склонные к авантюрам.
— И вы считаете меня именно таким? — спросил Роттингем.
— Именно таким и даже больше! — воскликнула Сиринга. — Вы умный и очень добрый! Я бы хотела, чтобы только вы были моим другом!
— Вашим другом? — повторил граф.
Возникла новая пауза.
— Мне кажется, я не слишком умна для того, чтобы быть вашим другом, — снова заговорила Сиринга. — Я прекрасно понимаю, что я невежественна и очень мало знаю об окружающем мире. Я прочитала много книг, но ведь в жизни это не главное, верно?
Роттингем опять промолчал, и она продолжила:
— Вы жили такой полной жизнью, бывали в далеких и интересных краях. А я… наверное… я из тех, кого можно легко забыть.
— Обещаю вам, что никогда так не поступлю, — заверил ее граф.
— Правда?
— Честное слово!
— Тогда… может, я все-таки стану вашим другом? — спросила Сиринга.
— И что же, по-вашему, предполагает дружба? — спросил Роттингем, глядя ей прямо в глаза.
— Я не вполне… не вполне уверена, что могу ответить на этот вопрос, — ответила девушка. — Но мне кажется, это означает, что у меня будет тот, кому я могу доверить многое… все… Даже секреты. Друг — это тот, кому не безразлично то, что меня беспокоит, и то, что я чувствую. Тот, с кем я смогу делиться самым сокровенным. И самое главное, это тот, с кем мне не придется скучать. — Секунду подумав, она добавила: — Я думаю, что именно поэтому я испытываю одиночество. С родителями ведь не посмеешься, потому что они старше, мудрее и во многом тебя не понимают. Меркурий… он хотя и замечательный, но ведь с ним тоже не пошутишь.
Граф не смог сдержать улыбки.
— Насколько я понимаю, нам есть что предложить друг другу, — сказал он. — Но знаете, Сиринга, иметь друга — это значит не только давать ему что-то, но и что-то от него получать.
— Знаю, — ответила девушка. — И именно поэтому я хочу, чтобы вы подарили мне свое доверие, позволили помогать вам… если это, разумеется, будет в моих силах. Знаете, я всегда… всегда буду сохранять вам верность. Что бы ни случилось.
— А что, по-вашему, может случиться?
— Не знаю, — отозвалась Сиринга. —
Сиринга по-прежнему не сводила с него глаз. Их взгляды встретились, и она испытала странное, непривычное чувство. Казалось, будто граф хочет ее о чем-то спросить и в то же время притягивает ее к себе.
Это было сродни тому, как если бы какая-то сила лишала ее власти над собственным телом и чувствами. Ей вдруг стало трудно дышать, губы невольно приоткрылись. Но вслед за этим у нее задрожали руки, и чары моментально рассеялись.
Граф встал.
— Спокойной ночи, Сиринга, — сказал он. — Я постараюсь стать вашим другом.
— Спасибо. Это очень много для меня значит. Я даже не могу выразить это словами, — ответила Сиринга. — Спокойной ночи, господин Юпитер. Я счастлива… я так счастлива… очень-очень… мне так хорошо быть с вами… это настоящее счастье.
Произнося эти слова, она как-то совсем по-детски вскинула голову.
Граф посмотрел на нее, и на мгновение Сиринге подумалось, что в его глазах горит какой-то непонятный огонь. Впрочем, скорее всего это была иллюзия, игра света и тени. Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
Она уже было протянула к нему руки, но он резко отстранился, направился к двери и, распахнув ее, шагнул за порог.
По какой-то необъяснимой причине Сиринга испытала легкое разочарование.
Глава шестая
Сиринга бегом спустилась вниз по лестнице. При этом она бросила взгляд на стоящие в холле часы: ага, стрелка еще не подобралась к половине девятого.
Она пришла так рано, потому что проснулась на рассвете. Стоило ей увидеть, как первый луч солнца проникает через щелку в шторах, как ее охватила необычайная радость. Еще бы, ведь ее ждет новый прекрасный день. Она проведет его в обществе графа. Они вместе отправятся на верховую прогулку, они будут вести увлекательные беседы. Сиринга поймала себя на том, что невольно задумалась над тем, о чем же ей хочется поговорить с графом.
Несмотря на раннее утро, было уже тепло, и, спускаясь по лестнице, Сиринга набросила на одну руку жакет для верховой езды, а шляпку взяла в другую.
На ней была амазонка с пышными юбками и белая муслиновая блузка с кружевной манишкой, за шитьем которой Нана провела немало часов.
Наряд был сшит два года назад и теперь плотно облегал фигуру — свидетельство того, что она уже перестала быть ребенком и обрела округлые женские формы.
Оказавшись в холле, Сиринга услышала за входной дверью цокот копыт, а затем увидела графа. Он поднимался по лестнице, держа в одной руке цилиндр, в другой — хлыст.
— Вы уже успели прокатиться! — воскликнула Сиринга с легким разочарованием в голосе.
— Я проснулся рано и решил немного размяться, — ответил граф. — Наши планы изменились. Я хочу поговорить с вами, Сиринга.
Не дожидаясь ее ответа, он прошел через вестибюль и направился к себе в кабинет.
Войдя, он повернулся спиной к камину и посмотрел на Сирингу, вошедшую вслед за ним. Она замешкалась и остановилась прямо на пороге. В ее серых глазах застыла тревога.
Возникло неловкое молчание, и первой его нарушила Сиринга: